Трагедия ошибок

противника к востоку от главной морской нарген-порккалауддской позиции в Финском

заливе". Действия флота должны были подчиняться выполнению этой главной задачи, а

все остальные считались второстепенными. Против всех ожиданий неприкрытая трусость

оказалась полезной.

В марте ставка утвердила план создания передовой минно-артиллерийской позиции. И в

конце мая русские заградители поставили первые 993 мины между островами Эре и Даго.

Впоследствии, это заграждение разрослось, было поставлено в общей сложности 5189

мин. Была подновлена и центральная минно-артиллерийская позиция, где были

выставлены 2165 мин. Были поставлены крупные заграждения в Ботническом заливе и в

районе Аландских островов. Но паника в штабах была так сильна, что возник план

создания еще и тыловой позиции в районе Нарвы.

Именно на передовое заграждение напоролись германские эсминцы. Твердая уверенность

немцев в полнейшей пассивности русского флота начала толкать их на безрассудные

поступки. Было решено провести вылазку в западную часть Финского залива и обстрелять

Балтийский порт.

В набег была отправлена 10-я флотилия эсминцев, состоявшая из 11 новейших кораблей

постройки 1914-16 годов. Прикрывали ее 3 легких крейсера и более старых эсминцев,

державшихся западнее острова Даго.

Наверное, лучше всего о том, что произошло в ночь с 10 на 11 ноября 1916 года, расскажет

главный пострадавший, командир 10-й флотилии капитан 2 ранга барон фон Витинг (К

сожалению, приходится использовать очень старый перевод, сделанный моряком, а не

профессиональным литератором. Поэтому текст выглядит довольно топорно).

"Это было 27 октября (Старый стиль). Бешеным ходом неслись 11

миноносцев X флотилии под моим командованием внутрь Финского залива

навстречу неприятелю.

Что может быть лучше!

В моем распоряжении — храбрые, закаленные войной офицеры и команды.

Они слепо доверяют друг другу и в трудные минуты работают рука об руку.

Их томит нетерпение столкнуться с врагом, сразиться во имя победы и

славы Германии. Моя флотилия состоит из новейших, лучших миноносцев.

Нам поставлена цель — уничтожение неприятельских кораблей, цель,

которою должен гордиться каждый истый моряк.

Правда, задание очень нелегкое и рискованное. Адмирал, пославший нас,

взял на себя тяжелую ответственность. Но это уже не наше и не мое дело.

Мы знаем, что русские понаставили много мин в своих водах, но счастье

сопутствует риску, отчего бы ему не улыбнуться и нам!

Итак, вперед! "Курс — Ost, ход — 21 узел, строй — кильватер", — так

гласил мой приказ с наступлением темноты.

В бесконечно длинной колонне шли миноносцы за головным S-56. Такой

строй был избран, чтобы по возможности предохранить себя от мин.

Расстояние между каждым из миноносцев — 300 метров. Сзади видны

только 3 миноносца; остальные теряются в темноте. Это неудобно, но

ничего не поделаешь, недаром вся линия, от головного S-56 до концевого

корабля, растянулась более чем на 3000 метров.

Погода благоприятная: луна скрыта облаками, и море спокойно.

В 20.38 передают морзянкой, что задние миноносцы отстали. Пришлось

повернуть, чтобы узнать, что случилось. Трех задних миноносцев нет: S-57

(доблестный старший лейтенант Притвиц, впоследствии погиб), V-75

(капитан-лейтенант Менхе) и G-89 (капитан-лейтенант Заупе) больше не

видно. Наконец по линии с заднего миноносца передают, что один из них

подорвался на мине.

Это было печальное начало. Но что делать! Долгие поиски в темноте этих

миноносцев, которые теперь остались где-то далеко на западе, все равно ни

к чему не приведут. Кроме того, ведь при пострадавшем, согласно ранее

отданному распоряжению, остались 2 миноносца.

Повернули опять и с остальными идем дальше на восток. Только позже

удалось узнать подробности того, что случилось. Оказывается, на V-75 под

командирским мостиком взорвалась мина, и кочегарки быстро наполнились

водой. На помощь к нему подошел S-57. Вдруг раздался новый страшный

взрыв, которым V-75 был разорван на три части. Этим же взрывом на S57

срывает главный паропровод, а вскоре он сам попадает на мину и гибнет. G-

89 спасает с обоих миноносцев их экипажи.

Между тем флотилия продолжает свой путь 21-узловым ходом. В 10 часов

мы с большим трудом открыли остров Оденсхольм и определились, чтобы

точно знать свое место во время предстоящей операции.

Наконец, от G-89 приходит радио, что V-75 и S-57 погибли.

Я сейчас же хотел приказать, чтобы 3 миноносца пошли ему на помощь, так

как он имел на себе 3 комплекта команды, но в это время приходит второе

радио, что G-89 повернул на запад и имеет ход 30 узлов. Тем лучше.

Значит, я могу спокойно продолжать путь с 8 миноносцами. Пусть успех

операции вознаградит нас за потерю 2 кораблей.

Но где же неприятель? Или он опять предательски предупрежден о нашем

набеге? Ни одного корабля, ни одного дозорного судна, хотя мы уже давно в

Финском заливе. Это обидно…

Для того, чтобы сделать хоть что-нибудь, я решаю войти в Рогервик и

обстрелять укрепленный Балтийский порт. Возможно, что в его гавани

стоят неприятельские корабли.

5 миноносцев я оставляю перед бухтой, а с G-90 (капитан-лейтенант

Херимнг), S-59 (капитан-лейтенант Клейн) и S-56 (бравый и

жизнерадостный капитан-лейтенант Крех, впоследствии тоже погиб) я

вхожу в бухту Рогервик. Заграждение, очевидно, поставлено в самой бухте.

Осторожно проходя вплотную к форту с восточной стороны, мы подходим к

молу на расстояние 600 метров. Ни одного корабля нет. Как это досадно!

Что же, остается обстрелять только военные сооружения.