Трагедия ошибок

приписали "Гебену", который также находился в море.

В 11.00 Эбергард по радио приказал "Ростиславу" и "Алмазу" присоединиться к главным

силам, а пароходам — идти по назначению. После того, как "Ростислав" сообщил о новых

батареях, операцию отменили. Так как, "Олег" уже был не в состоянии вернуться в

Севастополь, да и вообще брандеры стали обузой для флота, Эбергард приказал их

затопить, что и было исполнено в 13.00. Флот взял курс на Севастополь, а "Бреслау"

издали следил за ним. Операция по закупорке Зонгулдака с треском про-. валилась.

Зато немедленно принесла свои плоды постановка мин. Возвращающийся "Гебен" 26

декабря попал на новое минное заграждение и буквально в 1 миле от входного" буя

подорвался на 2 минах. Линейный крейсер принял около 600 тонн воды, но угрозы гибели

корабля не возникло. Зато ремонт "Гебена" в Константинополе, где не было крупного

дока, превратился в серьезную проблему, Немцам пришлось сооружать кессон, чтобы

заделать пробоины. Ремонт затянулся до 1 мая. При этом в начале апреля Сушону

пришлось пойти на серьезный риск и вывести в море линейный крейсер с не до конца

заделанной пробоиной. Вдобавок на том же заграждении 2 января подорвался турецкий

минный крейсер "Берк", который вышел из строя до конца войны.

Бои на внутреннем фронте

В конце января 1915 года флот совершил несколько выходов в море. Адмирал Эбергард 28

января подвел итоги деятельности Черноморского флота в истекшем году в приказе № 75.

Он имел пометку "в море". Мы приведем этот приказ полностью.

"По истечении 3 месяцев войны с Турцией, я с глубоким удовлетворением

должен отметить огромную и тяжелую, хотя и мало понятную со стороны

работу, которую выполнил Черноморский флот в этот период. Устаревшими

тихоходными судами он нес блокадную службу в суровое зимнее время,

преимущественно у неприятельских берегов. В бою с вошедшими в Босфор

накануне войны современными быстроходными крейсерами, являющимися

последним словом кораблестроительного искусства, он очистил себе

возможность такой блокады. Доблестью своего личного состава он сделал

врагу небезопасными походы и стоянки в собственных его портах. Условия

морской войны не дают обнаружиться бесстрашию, хладнокровию,

выдержке и тому неуклонному исполнению каждым своего долга, благодаря

коим флот несет успешно свою боевую службу, обеспечивающую не только

безопасность южных границ России от высадки на них неприятельского

десанта, но и преграждающую подвоз подкреплений и снабжения турецкой

анатолийской армии. Рассчитывая в начале войны на свои морские пути как

для своей анатолийской армии, так и для высадки десанта на наши берега,

Турция теперь принуждена удерживать крупные силы у Константинополя

для защиты его от нашего удара и подвозить подкрепления к Эрзеруму

долгим и трудным сухопутным путем. Одновременно с этим полным

напряжением сил моего ли штаба разработана и вылилась в отчетливые

формы организация боевой службы флота, а также связи с флотом

крепостей, частей войск и других учреждений, подчиненных командующему

флотом только с началом войны. Значение выполненной Черноморским

флотом работы, многим теперь неясное, будет, я уверен, оценено,

беспристрастной историей. Горячо благодаря своих ближайших

помощников — флагманов и чинов моего штаба, а также всех командиров,

офицеров и молодецкие команды судов, я должен выделить особо труды

инженер-механиков н машинных команд при постоянных походах со

стоянками в порту только для приема запасов, все исправления и переборки

механизмов успешно производятся ими в море, во время походов.

Способностью нести столь напряженную службу и поддерживать в полной

боевой готовности материальную часть своих судов ограниченный в своем

составе флот обязан в значительной степени знаниям, опыту и упорному

труду инженер-механиков и машинных команд. Приказ этот прочесть при

собрании офицеров и команд.

Адмирал Эбергард"

Впечатляющий пример штабного канцеляриста! Не сразу понимаешь, о чем идет речь,

хотя в целом адмирал высказывается вполне связно.

Но этот образец красноречия не произвел впечатления на ставку. 28 января флот вернулся

в Севастополь, и морской министр адмирал Григорович пригласил Эбергарда в

великокняжеский дворец. На следующий день в Севастополь должен был прибыть

Николай II для официального посещения Черноморского флота. Но была и

неофициальная часть царского визита.

Григорович уведомил Эбергарда, что в ставке недовольны действиями начальника штаба

флота и начальника оперативной части штаба (флаг-капитана по оперативной части). Он

добавил, что неплохо бы их заменить, и даже порекомендовал конкретных офицеров на

эти должности. Эбергард категорически отказался. Он заявил, что полностью несет

ответственность за действия флота, и если она найдена неудовлетворительной, то

снимать следует его, а не подчиненных ему офицеров.

На следующий день Николай II прибыл на "Георгий Победоносец", служивший штабным

кораблем флота. Эбергард сделал официальный доклад о деятельности флота, царь ничего

не сказал и лишь поинтересовался его планами на ближайшее будущее. Затем он спросил,

имеются ли у Эбергарда какие-либо вопросы.

Адмирал сказал: "Я имею сведения, что в ставке недовольны деятельностью моего

начальника штаба и моего флаг-капитана, и мне предлагают их сменить. Но за боевую

деятельность флота, Вашим Величеством мне вверенного, отвечаю я один. И если это