Трагедия

Она отмахнулась от меня.

— У нас все отлично. Я приведу их позже.

— Спасибо, мама. — Я оставил их перекусывать и вернулся на улицу. Кода встал, чтобы последовать за мной, но я жестом попросил его остаться. По крайней мере, с ним там у мамы был помощник.

Мои отношения с мамой стали проще с тех пор, как родились мальчики. Враждебность, которую я испытывал к ней, просто… исчезла. Думаю, я никогда не хотел, чтобы Робби или Гейб видели какие-то раздоры между их отцом и бабушкой. Они так беззаветно любили её, а она их, что не стоило злится на неё.

Из салона я спустился в магазин. Я только что оттуда, но мне негде больше искать Пайпер. И с обоими нашими владениями был шанс, что она может прийти сюда, пока я ищу её.

Но когда я открыл дверь, внутри был только Исайя. Он все еще возился с двигателем токарного станка по дереву, который сломался на прошлой неделе.

— Я не думаю, что Пайпер была здесь, не так ли?

Он поднял глаза, его руки были покрыты жиром.

— Нет. Я не видел её с завтрака.

Я нахмурился.

— Как дела?

— Хорошо. — Исайя потянулся за тряпкой, чтобы вытереть руку, затем щелкнул выключателем станка. Он ожил без скрипа, к которому я привык за последний год, и звучал так же хорошо, как и в тот день, когда я его купил.

— Починил. — Он ухмыльнулся. — Говорил же, что могу сэкономить тебе пару штук.

— Черт. Тогда, думаю, мне просто придется заплатить тебе вместо этого.

— Неа. — Он выключил токарный станок и закончил вытирать руки. — Это просто хобби.

— Тебе всегда нравились двигатели. Может быть, тебе стоит поискать работу механиком.

Исайя вздохнул и посмотрел себе под ноги. Это было примерно в то время, когда я ожидал, что он отключится.

Всякий раз, когда я говорил о будущем или о том, кем он может стать, он замолкал. Он до сих пор не сказал мне, что случилось с ним в тюрьме. Я спросил только один раз и получил в ответ молчание на три месяца. В конце концов он ответил на мои телефонные звонки, но с тех пор я не давил.

Исайя изменился после аварии. Он все еще жил с болью и сожалением. Теория Пайпер заключалась в том, что он не хотел думать о будущем, потому что считал, что не заслуживает его. Может быть, она была права.

Но, как и в случае с мамой, последние пару лет изменили мои чувства к Исайе. Я не держал зла на своего брата. Он заслуживал того счастья, которое мне посчастливилось обрести в жизни.

Закупка полок в Костко по ночам не доставляла ему удовольствия. Эта работа оплачивала его часть счета за продукты у мамы и некоторые коммунальные услуги. Но он не был счастлив.

— Я думал об этом, — сказал Исайя. — Я, гм… На самом деле мне предложили работу в гараже в Клифтон-Фордж. Они делают много реконструкций на старой классике. Зарплата не велика, но это звучит как хорошая идея. Один из парней, с которым я был в тюрьме, связался со мной по этому поводу.

— Правда? — спросил я, пытаясь скрыть потрясение от того, в чем он только что добровольно признался мне. — Ты собираешься принять предложение?

Он пожал плечами.

— Может быть.

Исайя больше ничего не сказал, и я не стал настаивать. Мы все еще прощупывали почву, все еще пересматривали наши отношения. Может быть, однажды все вернется к той легкой дружбе, которая была у нас когда-то.

— Я лучше попытаюсь найти Пайпер. Увидимся в доме.

Он помахал, когда я повернулся и вышел из магазина. Я вернулся домой и еще раз прошелся по дому, но так и не смог её найти. Поэтому я отправился в последнее место, куда она могла уйти, не оставив мне записки.

Дом на колёсах.

Мы припарковали его рядом с гаражом, а не на подъездной дорожке. Там он был в стороне и мог быть подключен к электроэнергии из дома, а не к генератору. Мы предложили его родителям на неделю, когда они были в гостях, но они решили для разнообразия арендовать дом на озере. Они также арендовали лодку, и завтра я собирался научить Пайпер кататься на водных лыжах.

В тот момент, когда я обогнул гараж, я заметил свет внутри дома на колесах.

— Вот ты где, — сказал я, открывая дверь. Она сидела за маленьким столиком напротив кухни, за тем самым, за которым мы впервые вместе ели.

— Я искал… что случилось?

Она всхлипнула и насухо вытерла глаза.

— Ничего. Я просто устала.

— Пайпер, — предупредил я.

Она закатила глаза, все еще вытирая слезы.

— Я в порядке.

Войдя в кемпер, я увидел посуду в раковине. Духовка была включена, и пахло шоколадом.

— Ты печешь?

Она кивнула, когда разразился рыдание.

Мое сердце разбилось, когда я пересек зал в два длинных шага, стаскивая её со скамейки в свои объятия.

— В чем дело?

— Я забыла, как испечь свой волшебный торт, — крикнула она мне в рубашку.

— Волшебный торт?

Она кивнула.

— Последние пять раз, когда я пыталась это сделать, что-то шло не так. Торт недостаточно плотный. Глазурь не вкусная. Они все были плохими.

Как дегустатор этих предполагаемых неудачных тортов, я понятия не имел, о чем она говорит.

— Разве ты не просто следуешь рецепту?

— Нет! — Она откинулась назад и посмотрела. — Нельзя сделать волшебный торт по рецепту.

— Верно. — Извини, что спросил. — Ты можешь позвонить своей тете?

— Уже. — Она фыркнула и отступила назад, подошла к маленькой духовке и заглянула в стеклянное окно. — Я все делаю правильно. Это просто не работает. Так что я пришла сюда, чтобы попробовать другую духовку. Это работало здесь, когда я делала его в прошлый раз.

Здесь происходило нечто больше, чем потребность в шоколаде. Она делала этот торт только тогда, когда что-то было не так. И, насколько я знал, все в нашей жизни не могло быть более правильным.

Через девять месяцев после рождения мальчиков мы с Пайпер поженились на небольшой церемонии в гостевом ранчо в Калиспелле. С того дня, как она шла по проходу в том причудливом деревенском домике в белом кружевном платье без бретелек, я мог сосчитать по пальцам одной руки количество плохих дней, которые у нас были, по сравнению с хорошими.

— Зачем тебе волшебный торт? — мягко спросил я.

— Потому что, — она отвернулась от духовки, — я беременна.

Я пошатнулся на ногах.

— Ты беременна?