Транзитом до Скорпиона (Дрей Прескот - 1)

Наконец мы составили план, и пришло время сыграть в нем роль. Я дал слово Вардену, что помогу ему. Эстеркари, как мы раскрыли, готовили крупное выступление против Эвардов, Рейнманов и Виккенов - Домов, находящихся в блоке с Эвардами.

План отличался дерзостью, но его можно было осуществить, только нам требовалось нанести удар первыми - иначе мы пропали. Почти неизбежно, чем бы ни кончилось соперничество, город встанет на уши. Ставки в рискованной игре были огромными.

Из зорок и снаряжения, захваченного нами, когда я помог отбить нападение кланнеров на караван, я отобрал отличного скакуна и экипировку. Я облачился в алую набедренную повязку и надел поверх нее красно-коричневую кожанку кланнера, украшенную бахромой. Как ни странно, именно в этот день я узнал, о какой именно девушке мечтал принц Варден. Он рассказал мне об этом во время наших обходов таверн и фланирования по городу. Варден, оказывается, - и я почувствовал неуместный укол вины - был по уши влюблен в Натему. Он видел ее много раз в сопровождении отряда телохранителей, и в груди его горела безнадежная страсть.

– Она обещана другому, этому придурку Працеку из Дома Понтье. И в любом случае, разве могут два наших Дома согласиться на такой союз?

Я от души посочувствовал принцу, ибо мне следует сказать вам, что он был настоящим другом и доблестным человеком.

– Случались и более странные вещи, Варден, - сказал я.

– Да, Дрей Прескот. Но никогда столь странной, как возможность для меня заключить Натему в объятия!

– Она знает?

Он кивнул.

– Я добился, чтобы ей передали весточку. Она пренебрегает мной. Она послала оскорбительный ответ - довольно и того, что она отказалась.

– Это подстроил ее отец. Она не могла такого сделать.

– Ха, Дрей! Ты пытаешься подбодрить меня и еще больше насмехаешься надо мной!

Если бы я сказал принцу Вардену, что прибыл с планеты Земля, находившейся, как я теперь знал, в четырехстах световых годах от Крегена, он уставился бы на меня, разинув рот. Это, пожалуй, намного страннее, чем то, что девушка может изменить свое решение. Я снова подумал о Натеме, о ее своевольном упрямстве и полном отсутствии понимания, что у кого-то, кроме нее, есть собственные желания, с которыми следует считаться. Ее упрямство, знал я, все равно что колеблемый ветром тростник по сравнению со стальным упорством Делии с Синих гор. Делия была рядом со мной, когда мы дрались с враждебными нам людьми, чуликами и дикими животными. Делия улыбалась мне сквозь дым лагерного костра, кода мы ели мясо убитой ею дичи. Делия носила белые меха, содранные мной с убитого для ее защиты зверя.

Я заметил, что Делия с Синих гор по-прежнему носит эти белые меха, хотя могла выбрать сотни куда более великолепных мехов. Должно быть, она делала так, думал я, чтобы посмеяться надо мной и унизить меня. Я не мог винить ее за это, ввиду несчастий, принесенных мной. Теперь мне стыдно за свои недостойные мысли, но тогда я мучился из-за Делии из Дельфонда, зная, как мне думалось, что она ненавидит меня, не уважает и презирает за неотесанность.

Если бы Варден испытывал в отношении своей Натемы то же самое, что и я, если бы он пережил то, что пережили мы с Делией, интересно, как бы он смотрел на нее?

Делия всегда была добра с Варденом и, мне казалось, изо всех сил старалась быть с ним любезной. Он будет подходящим мужем, если Эстеркари не перережут ему глотку. Но я отказывался позволить ревности омрачить нашу дружбу.

Итак, утром я отправился повидаться с Делией, надеясь попрощаться с ней. Она сидела в зеленовато-синем платье и читала старую книгу с выцветшими и хрупкими страницами. На низком кресле рядом с ней шелковисто поблескивали белые меха линги.

– Что?!
– вскочила она, когда я кончил говорить.
– Ты уезжаешь! Но но я думала...

– Ненадолго, Делия. В любом случае, не думаю, что мое отсутствие будет тебе неприятно.

– Дрей!
– Она прикусила губу, а потом толкнула ко мне книгу, показывая идеально подстриженным сверкающим розовым ноготком на смазанную гравюру.

Искусство книгопечатания на Крегене широко варьируется как по качеству, так и по технике. Эта книга была древняя, гравюра - темная, а печать грубовата.

– Я считаю, Дрей, что это карта моей страны.

Я почувствовал вспышку интереса.

– Мы можем добраться до нее - скажем, на аэроботе?

– Я считаю, что да, но нужно сравнить ее с более современными картами. Поэтому...

Тут я вспомнил, зачем пришел повидаться с ней, вспомнил о своем обещании Вардену. Я почувствовал, как сходятся мои брови и сжимаются губы. Мое лицо приобрело безжалостно-угрожающее выражение.

– Я обещал Вардену. И должен ехать.

– Но... Дрей...

– Я знаю, с каким презрением ты должна смотреть на меня, Делия с Синих гор. Именно мой эгоизм вовлек тебя во все несчастия, которые ты претерпела. Сожалею, искренне сожалею и желаю вернуть тебя к твоей семье.

Я взял за правило никогда не извиняться - но Делии с Синих гор я миллион раз сказал бы, что сожалею. Она встала с румянцем на щеках, глядя на меня великолепными карими глазами, нервно сжимая белые меха линги.

– Если ты так думаешь, Дрей Прескот, то тебе лучше всего отправляться выполнять свою задачу.
– Она отвернулась от меня, держа в безвольно опущенной руке книгу.
– И когда вы преуспеете и покорите Эстеркари, принцесса Натема освободится от отцовской власти. Думаю, тебе это придется по душе.

Делия видела меня в нелепом изумрудно-бело-ало-золотом тюрбане и наряде, выходящим из будуара Натемы. Она видела, как я отчаянно сражался за жизнь принцессы. Она видела, но едва ли поняла драму на высокой крыше опалового дворца, когда я пренебрег ею из-за приставленного к ее сердцу кинжала, а Натема велела держать меня над бездной. Что она тогда подумала? Как я мог объяснить? Я смотрел на нее и чувствовал себя так низменно, как только может чувствовать себя человек.

Затем я резко повернулся, лязгнув мечами - я уже надел снаряжение кланнера, - и, печатая шаг, вышел вон, кипя от ярости, печальный и опустошенный одновременно.

Эварды в зелено-синем сопровождали меня, пока я не оказался на безопасном удалении от города, а затем сел на своего зорка. Ведя еще трех в поводу, я стремглав полетел галопом по Великим Равнинам к своим кланнерам.

Глава 18

Я ПИРУЮ СО СВОИМИ КЛАННЕРАМИ

Хэп Лодер крайне обрадовался, увидев меня.

По правде говоря, я ожидал некоторой скованности при встрече.

Но Хэп Лодер заплясал, закричал, хлопнул меня по плечу, схватил за руку, угрожая оторвать ее, и заревел:

– Вина!

Он обнял меня, заржал и поднял такой шум, что сбежался весь лагерь клана.

Все были тут. Ров Ковно, Арк Атвар, Локу, мои верные кланнеры. В первый вечер никаких дел не обсуждалось. Горели громадные костры; забили чункру и зажарили мясо. Оно было способно привести в восторг любого гурмана, жир - коричневый и с хрустящей корочкой, соки - пикантнее, чем все соусы Парижа и Нью-Йорка, вместе взятые.

Танцевали девушки в вуалях и мехах, звеня золотыми колокольчиками и цепочками, сверкая белыми зубами, с горящими от возбуждения глазами и разрисованной светом костров загорелой кожей.