Травести

Петров неторопливо перестроился во второй ряд и, стараясь не нарушать правила движения, направил машину на трассу, ведущую из города. Без происшествий миновав пост ГАИ на выезде из города, прибавил. Неприметный, серенький форд, идущий через три машины от них, не отставал.
– Чисто дети, - едва приметно усмехнулся Владимир.
– Похоже, вовсе не прячутся. Наглость - второе счастье. А, и ладно, посмотрим, какой такой Сухов... Оля, сидя на пассажирском сидении, глянула на невозмутимый профиль водителя.
– Который раз собираюсь спросить, да все забываю, - отвлекла она его от управления.
– Вы хорошо знали моего деда? Она произнесла это совершенно естественно. Похоже, ей и впрямь не хватало такого вот человека в ее жизни. Отца она никогда не видела, да мать о нем и не вспоминала. А когда было вспоминать умотанной работой скотнице? Петров покосился на девчонку: - Ну, как сказать? Прилично. Он мне в девяносто втором две дырки сделал. Хорошо, не в голове. А после из тюремной больнички забрал, от следствия отмазал. Выходил, обучил, к делу пристроил.
– Прилично знал, - повторил он в раздумье.
– Только, извини, тебе пока рассказывать не стану. И не потому, что секреты. Это личное.
– Так... Отставить разговоры, - голос посерьезнел, в движениях появилась точность и плавность идеально подогнанного механизма с запущенной программой. Машина, показав поворот, ушла на второстепенную дорогу. Мелькнул полуразрушенный корпус заброшенного здания. "Склад или механизаторские мастерские?" - не сумела определить Оля принадлежность строения. "Тойота" подпрыгнула на неприметной кочке и скрылась за бетонными плитами, уложенными, очевидно, еще во времена застоя, и чудом долежавшими в неприкосновенности до нашего времени.

– Стой. Раз-два, - пробормотал Владимир и вдавил педаль тормоза.
– Выходим и бегом в направлении строения. Ориентир - береза. Выскользнул из-за руля и, не дожидаясь спутницы, рванул в указанную сторону. Оля едва успела добежать до приоткрытой двери, когда из-за бетонного блока выползла пасшая их иномарка. Двери ее синхронно распахнулись, и наружу, ладно рассыпаясь в стороны, вывалились четверо упакованных в строгие костюмы здоровяков.
– Ого, - прошептал Петров, - Молодцы, следят плохо, зато рассредоточиваются на "пять". Ну, потанцуем. Он обернулся к Ольге и ткнул рукой в сторону непонятного сооружения из ржавых конструкций.
– Сидеть там, как мышь под веником, и ни звука. Приказ, - щелкнул затвором огромного, как показалось в темноте Ольге, пистолета и осторожно двинулся в глубину ангара. Пока пробралась через переплетение тросов и транспортерных лент, перепачкалась. Запершило в носу, возникло дикое желание чихнуть. Однако большая железная дверь на улицу вдруг шевельнулась, и на свободную от мусора площадку выскочил первый из преследователей. Вернее, выглянул и тут же скрылся. Будь в руках у беглянки оружие, она непременно выстрелила бы. Мелькнула серая тень. Это серокостюмный, не жалея своего наряда, прыгнул вперед, кувырком преодолев открытое пространство, и дернулся к огромной катушке из-под кабеля. Хлопнуло совсем негромко. Словно выстрелила пробка охлажденного шампанского. А человек, уже почти проскочив опасную зону, крутанулся в сторону и замер, цепляясь за грубые доски барабана. Оля перевела взгляд, пытаясь разглядеть, откуда стрелял ее спутник, но ничего не увидела. Темнота, только сквозь прорехи в разбитой крыше виднелись столбы пыльного света. Второй хлопок раздался совсем в другой стороне ангара. И тут же грохнуло в ответ. Раз, другой, третий. Уши заложило отраженное эхо. Захлопали крыльями перепуганные голуби, заметались между решетчатых ферм свода. Долгий перерыв, казалось, тишина восстановилась уже навсегда. Но тут хлопнуло два раза. И тонкий, заячий визг, всхлип откуда-то сверху. Стук падения и хлопанье голубиных крыльев. "Два", - поняла Оля, перестав следить за окружающим пространством. Плюнув на все, уселась прямо на сырой бетон и замерла. Дверь вновь скрипнула, но никаких других звуков не последовало. Несколько минут тишины. "Может, уехали?" - с надеждой предположила она. Выглянула из-за железных коробок и увидела силуэт. Человек двигался мягко и неспешно. Скорее, даже полз, медленно, как водолаз по дну моря. Оружия в его руке видно не было, но, судя по всему, оно имелось. Слишком уж целенаправленно, по-охотничьи, двигался незнакомец. Совершенно беззвучно миновав острый угол с торчащей в разные стороны арматурой, следопыт перемещался уже в непосредственной близости от места, где она стояла. Оля затаила дыхание, надеясь, что сможет остаться незамеченной. Движение в глубине помещения уловила краем глаза. Однако заметил его и сосед. Он, все так же медленно, вытянул руку, в которой был виден удлиненный контур оружия. Поднял ствол на уровень глаз и вновь затих. "Сейчас он выйдет на свет", - поняла Ольга, увидев, что тень вдалеке колыхнулась. Ее рука уперлась в лежащий на бетонном полу предмет. Тяжелое, холодное железо. Что это, она так и не узнала. Однако деталь удобно легла в ладонь. "А если она с чем-нибудь связана?" - мелькнула трусливая мысль. Но кисть уже сорвалась вперед. Бросила, почти не целясь. Просто решив, что должна попасть, непременно. Спонтанный бросок стал неожиданностью даже для самой, но человек сумел среагировать, только чуть опоздал. Голова дернулась, стукнуло что-то твердое. Посыпалась труха из сбитого телом короба. И вновь тишина, тяжелая и гулкая.
– Эй, что там?
– вдруг прозвучал голос. Оля узнала баритон Петрова.
– Я здесь, - отозвалась она.
– И один из этих. Наверное, без сознания. Бесшумно появился ее спутник. Он внимательно всмотрелся в лежащего.
– Выходи, - скомандовал Петров Ольге.
– А четвертый?
– она закрутила головой.
– Выходи, я сказал. Все в порядке, - успокоил Владимир.
– Выбирайся наружу и жди возле ангара. Я скоро, - он склонился над телом выведенного из строя охотника, протянул руку к его лицу. Заметив, что Оля медлит выполнять распоряжение, глянул сердито: - Ты хочешь мне помочь? Не думаю, что тебе это понравится. Иди. Не дожидаясь нового приказа, она выбралась наружу и с наслаждением вдохнула сырой, свежий воздух. Зачерпнула горсть сероватого снега. Чистка костюма затянулась. "Как умудрилась за столь короткое время так испачкаться?" - удивилась она и вздрогнула от скрипа. Ржавые ворота приоткрылись, выпуская ее партнера. Грязный как трубочист, с измазанными чем-то невероятно жирным коленями, он выглядел слегка комично. Однако зажатый в его руке пистолет с длинным, утолщенным стволом прогнал веселье, возвращая к реальности.
– Почистилась?
– как ни в чем не бывало спросил он.
– Ну и хорошо, идем к машине. Мне так быстро не справиться, - он огорченно глянул на свой наряд. Проходя мимо автомобиля преследователей, неодобрительно глянул на свое отражение в тонированном стекле.
– Грязь - это наше все. Исконно русская примета, - буркнул, уже садясь за руль.
– Нужно привести себя в порядок и определиться, как быть дальше, - сообщил он, уже выворачивая машину.
– И еще. Я тебе должен, - добавил, глянув на Олю, спутник.
– Я его потерял, так что... спасибо, - посчитав вопрос исчерпанным, включил передачу и выжал педаль газа. Машина, неторопливо облизывая неровности, двинулась к дороге.

Глава последняя

Боинг медленно набрал высоту, гул турбин выровнялся, погасло табло, предупреждающее о необходимости пристегнуть ремни. Пассажиры слегка оживились. Улыбчивые стюардессы начали разносить по салону бесплатные напитки.
– Рейс самолета авиакомпании Z-8 проходит на высоте десять тысяч метров, температура за бортом минус пятьдесят градусов, время в пути семь часов тридцать минут. Экипаж корабля желает вам приятного полета, - прозвучал в динамике мелодичный голос. Сидящая в третьем ряду элегантная дама глянула в иллюминатор. Бескрайнее синее до черноты небо, белоснежный ковер из облаков далеко внизу, и яркое, обжигающее глаза, солнце. Женщина отвлеклась от однообразного пейзажа и приняла из рук стюардессы бокал с шампанским.

– В полете вам будет предложен горячий обед, - продолжала звучать информация, - ...конечный пункт нашего полета - аэропорт города Салоники. Пассажирка пригубила вино и, заметив лежащие на тележке стюардессы свежие газеты, вежливо попросила одну. Раскрыв прессу, невнимательно глянула на сообщения о саммите стран восьмерки, и сопутствующих ему традиционных беспорядках, утраиваемых антиглобалистами. Заинтересовала прекрасно говорящую по-русски гречанку короткая статья, скромно притаившаяся на третьей полосе печатного издания: "Очередной трагедией завершилось воздушное путешествие высокопоставленных региональных чиновников, - писал корреспондент.
– Вчера, в предгорьях Горного Алтая обнаружены фрагменты вертолета МИ-8, принадлежавшего финансовой группе "Аякс", по сообщениям пресс-службы МЧС, на борту потерпевшего катастрофу судна находились восемь человек, среди которых был губернатор области, президент фирмы и сопровождающие их лица. По предварительной информации все пассажиры погибли. Поиск вертолета, вылетевшего в прошлый четверг из столицы региона, был начат в прошлую пятницу, когда с вертолета на базу поступило сообщение о возникших на борту неполадках. Однако почти сразу после начала переговоров, связь с бортом прервалась. Попытки восстановить ее успеха не принесли. В район возможного места аварии были незамедлительно направлены специальные группы спасателей. Вертолеты МЧС обследовали большой участок горной местности, однако поиски усложнялись наступившей темнотой и плохой погодой. И только в понедельник, когда в Региональное управление Министерства по чрезвычайным ситуациям позвонил турист, который стал случайным свидетелем аварии воздушного судна, удалось сузить район поиска. Так же по сообщению туриста, который видел падение, был сделан вывод о том, что произошло с вертолетом. Машина, следовавшая на высоте примерно двести метров, внезапно рухнула на землю. Сам турист, находившийся примерно в километре от места падения, не пострадал, однако дальнейшие попытки связаться с ним успеха не имели. О себе он сообщил только одно, что увлекается экстремальным туризмом и приехал отдохнуть в горы Алтая из средней полосы России. Нужно думать, что впечатлений от поездки ему теперь хватит надолго. А вот судьба губернатора и остальных пассажиров оказалась куда более трагична. Еще до того, как винтокрылая машина упала на землю, она развалилась на части. Следствие высказало предположение, что высокопоставленный чиновник и его спутники отправились на охоту. И хотя сезон еще не открыт, но, тем не менее, на месте падения обнаружены охотничьи принадлежности и боеприпасы. Возможно, одной из причин аварии могло стать неловкое обращение с боеприпасами или оружием. Что могло и стать причиной аварии. В связи с тем, что вертолет упал в малонаселенном и труднодоступном горном районе, спасатели с большим трудом смогли добраться до места падения... А поскольку фрагменты вертолета оказались разбросаны на большой площади, то говорить о скором выяснении причины не представляется возможным, - заявил представитель спасателей".

Пассажирка свернула газету и вновь глянула за борт: "Это страшно, падать, зная, что парашюта нет. Да и с парашютом тоже страшно, - вспомнился ей собственный опыт.
– Хотя, если есть рядом опытный и надежный инструктор, то не так и страшно". Она отложила наскучившую прессу и обратилась к проходящей мимо стюардессе: - Скажите, а мою собаку, она следует в багажном отделении, покормят? Стюардесса, вспомнив громадный, обвешанный бирками санитарного контроля вольер, очевидно стоивший иностранке бешеных денег, вежливо улыбнулась: - Конечно, мадам, питание животных входит в стоимость билета. Оля кивнула и откинулась на разложенное кресло. До приземления еще пять часов, времени хватит на все, и подумать о будущем, и вспомнить прошлое. А впрочем... Стоит ли? Старая жизнь осталась далеко позади, а к новой еще только предстоит привыкать. Она закрыла глаза, в надежде вздремнуть, но перед мысленным взором вдруг возник мертвенный свет фонарей, освещающих пустынный, заснеженный проспект, и послышался вдруг стук каблучков запоздалой прохожей, спешащей по ночному городу. Репетиция окончилась поздно...

Эпилог: Прошел год, следствие, начатое по факту падения вертолета, благополучно заглохло. Папки с многочисленными актами и протоколами улеглись пылиться на полки архива. Способствовало этому непонятное исчезновение черного ящика. Сколько ни искали следователи и оперативники его среди разбросанных по горному склону камней, однако безрезультатно. Останки с положенной долей траурных церемоний похоронили на главной аллее городского погоста, а вскоре на место выбывшего был назначен новый губернатор. Он в короткие сроки пересмотрел целый ряд договоров по управлению имуществом. Однако далее этого не пошел. Но, в тоже время, на предложение переименовать в честь безвременно усопшего чиновника речной пароход, курсирующий по великой сибирской реке, категорически ответил отказом. Завод, который возглавил присланный гигантской корпорацией менеджер, успешно выполнил производственную программу и сдал комплектующие вовремя. По странному стечению обстоятельств, изделия, готовые к отправке на экспорт, прошли ужесточенный контроль на стенде, закупленном за приличные деньги у одной из европейских стран, и, после некоторых доработок, были допущены к отправке получателю.

Случайный свидетель происшествия, турист, с простой русской фамилией Петров, хотя его очень хотели отыскать местные "пинкертоны", так и не объявился. Он благополучно вернулся в родной городок, а на деньги, полученные от продажи квартиры в большом сибирском городе, оплатил лечение. Ему заменили титановый каркас, заменивший ключицу, и вставили новый зубной протез. Бывший боевик, замешанный в нападении на Российское войсковое подразделение, был официально помилован, и вот уже много лет вел жизнь мирного обывателя. Иногда только выезжая в короткие командировки в разные регионы страны. Могила, в которой похоронили пенсионера, какое-то время стояла с простым деревянным крестом, но через несколько месяцев на его месте возник памятник. И хотя выбор неизвестного мецената несколько удивил посетителей, однако монумент понравился. Могучий, закованный в блестящие доспехи викинг, гордо подняв голову, встал над аляповатыми надгробьями авторитетных и не очень предпринимателей, соседствующими с могилой старика. И никто в городе больше не слышал о девчонке, которую старик назвал своей внучкой. Сведущий в кулуарных сплетнях народ посудачил, приняв ее за последнюю пассию состоятельного пенсионера, но, поскольку город живет новостями, забыл совсем скоро.