Требуется помощница, или Светлая против Темного - 2

Нельзя смотреть ему в глаза, но я не могу заставить себя опустить голову. Сижу, сжавшись комом, и продолжаю смотреть в эти два осколка.

— Проснулась? Наверное, голодна. Сейчас я нам что-нибудь приготовлю.

Бросив взгляд на панорамное окно, на небо, над зданиями — ярко-оранжевое, а выше, там, где проступают первые звезды, — чернильно-фиолетовое, в отчаянье зажмуриваюсь. Солнце в Акре садится поздно, а значит, я провела в отключке весь день.

Будь ты проклят, да Коста!

— Где мой сейт?

— Ты его потеряла, — буднично отвечает Виктор, да еще и с такой уверенностью в голосе, словно действительно где-то посеяла, а не он его «потерял».

Небрежно бросив полотенце на спинку кресла, Светлый проходит на кухню. Такую же тошнотворно белую, как и он сам.

Тварь!

— Как ты вывез меня из страны?

— Это было несложно. С моими связями и… — он бросает на меня короткий взгляд, — способностями.

Я замолкаю, давая себе выдохнуть, собраться с мыслями. Слабость и боль в висках играют против меня, не давая сосредоточиться и придумать хоть какой-нибудь план по спасению своей жизни.

— Почему Ренард не отвечал на мои звонки?

Нас разделяет несколько метров и кухонная стойка, за которой Светлый шинкует для салата овощи. Я смотрю и не могу отвести от ножа взгляда. Широкое, острое лезвие размеренно движется вверх-вниз, легко справляясь со своей задачей, и я представляю, что точно так же, легко, особо не напрягаясь, он рвал крылья своим жертвам.

Может, этот нож и есть орудие убийства? Многих, многих убийств.

— Ты слишком любопытна, Кара. Лучше просто лежи. Отдыхай. Силы тебе еще понадобятся.

— Что ты сделал с моим братом?! — бросаю по сторонам затравленный взгляд, но не нахожу ничего, что могло бы послужить оружием против чудовища.

Боги, умоляю, пусть с Реном все будет в порядке!

Будь у меня сила, и я бы да Коста раздавила! Но тьмы в себе я не чувствую, как не чувствую и света. Магия во мне словно крепко уснула. Сейчас, когда нужна как никогда.

Тут и спрашивать нечего — ясно, что это светлая сволочь позаботилась о том, чтобы я стала беззащитнее ошарренка.

— Что. Ты. С ним. Сделал? — повторяю, не дождавшись ответа.

— Ничего я с ним не делал, — с усмешкой отвечает Светлый. — Планировал отослать в Кадрис, нашел подходящий предлог, но Рен так удачно сорвался, что мне не пришлось тратить время. И можно было сосредоточиться на спасении невесты.

Спасении?

— Я не твоя невеста!

Виктор откладывает нож, аккуратно пристраивая его возле разделочной доски, и подходит ко мне. Я вжимаюсь в подушки дивана, в йорговы черные пятна, пытаясь увеличить расстояние между нами, но он слишком близко. Настолько близко, что начинаю задыхаться.

Светлый опускается на корточки, берет меня за руку, подносит к губам мои пальцы. Надо вырвать руку, но единственное, что я могу сделать, — это заставить себя вздохнуть, хрипло, неровно, и содрогнуться от отвращения.

— Я все понимаю. Последнее время ты была не в себе. Переживания из-за экзаменов, изматывающая нелюбимая работа, на которую этот ублюдок Хорос заставил тебя устроиться. Ты ведь не хотела, правда? Не побоялась заявить ему об этом на собрании акционеров и делала все возможное, чтобы он тебя уволил. Моя храбрая девочка… — Виктор касается моей щеки, медленно скользя по коже костяшками пальцев, и я понимаю, что вот сейчас это случится — меня все-таки вырвет.

Словно почувствовав, что уже готова, Светлый отстраняется, поднимается на ноги.

— Он вынудил тебя остаться, готовил в жертвы. Жаль эту певичку, Элиану, но ее смерть сыграла мне на руку — помогла наконец-то его взять.

— Ксанор не убийца. И никто меня не вынуждал! Вчера все видели, что я в него влюблена! — Я дергаюсь в попытке сорваться с места, чтобы выцарапать ему глаза. Безрезультатно. Нет, я не связана, но сил хватает лишь на то, чтобы приподняться, и снова невидимая сила швыряет меня обратно.

— Влюблена или до смерти напугана? Иногда феи, легкоранимые создания вроде тебя, запутываются в своих чувствах. Темные умеют путать и запугивать. Ты стала заложницей его пороков, Кара.

— Заложницей меня сделал ты. Это ты меня похитил, а теперь удерживаешь силой!

— Не похитил, а увез. С согласия твоих родителей. — На губах у Светлого появляется мстительная усмешка. — Они умоляли забрать тебя после того, что ты сотворила с бедняжкой Элианой.

Нецензурные слова, которые уже готова выплюнуть в мерзавца, застывают на губах.

— То есть теперь ты хочешь сказать, что Ор убил не Ксанор, а я?

Да Коста снова протягивает ко мне руку, на этот раз легко касаясь мочки уха.

— Твоя сережка. Ты потеряла ее.

Он убирает пальцы. Я машинально дотрагиваюсь до левой мочки и понимаю, что на мне нет украшения. Бриллиантовые сережки-гвоздики с моими инициалами мне подарили родители, когда я заканчивала школу. Я постоянно их носила, никогда не снимала. Они подходили ко всему и были дороги мне как память.

Отвернувшись, Виктор подходит к журнальному столику, что-то берет из пепельницы, а потом протягивает мне мое якобы утерянное украшение.

— Хорошо, что никто кроме меня ее не видел. Элиана сжимала ее в кулаке. Видимо, сорвала с тебя, когда пыталась спасти свою жизнь.

Спасти свою жизнь… Бред!

— Или ты снял ее с меня, пока я была без сознания.

Да Коста качает головой, еще и, ублюдок такой, дарит мне сочувствующую улыбку:

— Мне бы очень хотелось, чтобы это было правдой, Кара, но правда заключается в том, что ты убила Элиану.

— Я не могла этого сделать. Я всю ночь была с Хоросом!

— А может, все-таки ненадолго его покидала? Не контролируя себя. Как раньше.

Он стоит, спрятав руки в карманах брюк, и внимательно смотрит мне в глаза. Какой-то части меня, несмотря на крики рассудка, хочется ему поверить. Может, все действительно так и было? Тогда в школе я едва не стала убийцей. И потом в Акре… совсем недавно. А теперь вот Элиана.

Элиана, к которой я дико ревновала Ксана и которая так сильно меня раздражала.

— Пусть лучше обвинят его, чем тебя. В его случае убийством меньше, убийством больше — уже не имеет значения. В лучшем случае дадут пожизненное. Но я ставлю на смертную казнь.