Требуется секретарь. Интим не предлагать!

— Ну как ты тут? — шепчет и заходит в кабинет.

— Нормально, — так же тихо отвечаю я и хмурюсь, — а почему мы шепчемся?

— Не знаю, — Маруся тоже хмурится, а потом хихикает, — просто боюсь, вдруг наш Илья Сергеевич услышит! Может, ему шум в приёмной не нравится!

— Шума сегодня мне хватало, — фыркаю, вспомнив паломничество насиликоненых дев, — но он вроде спокойно к этому относится.

— Я забегала днём в обед, а вас не было.

— Да, мы на встречу ездили, — я только сейчас понимаю, что ничего не ела, кроме утреннего сырника, и прижимаю руку к заурчавшему животу.

— Голодная? — с сочувствием косится подруга. — Первый день, а он уже так зверствует, даже поесть не дал…

— Да нет, я сама забыла, — слегка пожимаю плечами.

— Вообще, рабочий день уже закончился, ты в курсе?

— Эм-м, у меня ещё есть дела… — с тоской оглядываю договоры, которые нужно внести в систему и подшить в соответствующие папки.

Подруга хмыкает.

— Всё ясно с тобой. Запряг тебя наш богатырь. Я тогда побежала! Няню сегодня пораньше обещала отпустить.

— Поцелуй Матвейку от меня!

— Конечно, — Маруська хитро прищуривается, — но не надейся отвертеться от разговора! Я всё помню и жажду подробности!

— Будут тебе подробности, — я мрачно придвингаю к себе стопку бумаг, — но точно не сегодня!

— Ладно, давай, труженица бумажного фронта, меня уже нет!

— Счастливо!

Вздыхаю и утыкаюсь в верхний документ. Спустя почти час разгибаюсь и удовлетворённо откладываю последний файл. Ну наконец-то! Система здесь похожа на ту, которой пользовались в клубе, но более навороченная, поэтому с непривычки я делаю всё медленно, да ещё и перепроверяю по десять раз. Допускать ошибки в первый же день не хочется. Надеюсь, завтра придёт хвалёная Марго и начнёт передавать мне все дела официально и с объяснениями.

Поднимаюсь и подхожу к начальственному кабинету. Зайти, сказать Муромцеву, что я всё закончила? Он не вызывал, но ведь уже за семь часов вечера перевалило. Хотя чего мнусь? Мужик адекватный, во всяком случае, за первый день ничего странного не заметила. Решительно поднимаю руку, собираясь постучать, но тут дверь распахивается, чуть не сбив меня с ног и ударив прямо в лоб.

— Ай! — отскакиваю назад, теряя равновесие, но меня тут же подхватывают за локти и дёргают вперёд, впечатывая в твёрдую как камень грудь.

Неизвестно теперь, от чего будет шишка — как по мне, об эту скалу в костюме тоже можно шарахнуться будь здоров. Шмыгаю носом — больно, между прочим, даже слёзы выступили. А приятно от начальника пахнет, кстати! Какие-то мужские духи, что ли? Запах свежий, ненавязчивый. Пока я соображаю и принюхиваюсь, сверху долетает крепкое ругательство, после чего меня берут за плечи и отцепляют от пиджака, за который я автоматически схватилась. Да я что, мебель, чтоб меня туда-сюда двигать?

— Марина, какого хрена?

Я наконец поднимаю голову, уставившись на злого босса.

— Извините, — начинаю было, а потом тоже понимаю, что разозлилась, — но вообще-то, это вы меня прибили дверью! Я просто хотела постучаться и сказать, что закончила все ваши поручения!

Теперь слёзы наворачиваются на глаза ещё и от обиды. Отхожу от Муромцева, с силой тру лоб и шиплю от боли. Ну вот точно шишка будет! Или синяк! Да что ж за невезуха у меня. Хочется бросить яростный взгляд на начальство, но думаю, не выйдет. Ещё и разревусь не ко времени. Пару раз резко вдыхаю воздух, и слёзы отступают.

— Надо приложить что-нибудь холодное, — внезапно звучит немного растерянный голос.

— Знаю, но…

— В холодильнике должен быть лёд, — Илья Сергеевич быстро идёт в кухонную зону.

Я только и успеваю открыть рот, а он уже вытаскивает кубики льда из морозилки, высыпает их в какой-то пакет и возвращается ко мне.

— Садитесь!

От неожиданности даже не спорю, плюхаюсь на диванчик, возле которого сегодня разыгрывалось представление кандидаток. Муромцев садится рядом и прикладывает ко лбу ледяной компресс.

— Вы в порядке? — босс внимательно смотрит мне в лицо. — Голова не кружится? Не тошнит?

— Н-нет, всё хорошо.

А диван и правда не рассчитан на двоих. Мне становится неловко, потому что чувствую, как к моей ноге сбоку прижимается мужское бедро. Тянусь к пакету, который босс по-прежнему держит возле лба.

— Спасибо, Илья Сергеевич, давайте я сама.

Мне отдают пакет и встают.

— Марина, простите, — начальник вздыхает, — это вышло случайно.

— Конечно, я понимаю, — киваю в ответ, — и вы меня извините, что так получилось.

— Вы точно нормально себя чувствуете?

— Да, не переживайте, всё в порядке, — я осторожно отнимаю пакет от лба и прикасаюсь к холодной коже, — заживёт.

— Я отвезу вас домой.

— Нет-нет, что вы! — подскакиваю с места. — Я сама прекрасно доберусь!

— Марина, не возражайте, — Муромцев хмурится, — во-первых, вы задержались, а во-вторых, будет время проверить, действительно ли с вами всё в порядке.

Сглатываю и киваю. Ладно, не так уж далеко я живу. Да и основные пробки уже рассосались, надеюсь, быстро доедем.

— Пойдёмте! — босс направляется к выходу из кабинета. — И лёд не убирайте, подержите ещё.

Глава 4

Илья

Сижу в машине, крепко сжимая руль. Мы встали на светофоре, рядом тихо сидит этот… эльф, секретарша моя. Личная. Какого чёрта я согласился её взять? Зарекался ведь брать тех, на кого реагирую. А от этой мелкой меня всё-таки слегка торкает.

Наверное, это эффект неожиданности. Когда мне заявили, что я не в её вкусе, потому что она, хм, не по этой части, я на секунду растерялся. И в тот момент подумал, что идея и правда отличная. Теперь вот уже сомневаться начинаю. Непонятно только, мужская гордость у меня что ли взыграла? Или ещё что-то? Но когда девчонку в объятия поймал возле двери, почувствовал, как шевельнулось в груди… да и пониже тоже.

Но вообще любопытно, почему к мужчинам её не тянет? Кошусь на свою спутницу. Раньше всегда думал, что женщины, которые свой пол для отношений выбирают, коротко острижены, несимпатичные или такие… грубоватые, на мужиков похожи. А эта — настоящий цветочек. Хрупкая, зеленоглазая, красивая. Разве что волосы вот короткие, вся голова в кудряшках.

Слышу, как вибрирует телефон девчонки, и она отвечает на звонок.

— Мари, ты на часы смотрела? Тебя когда дома ждать? — раздаётся в трубке приглушённый девичий голос.