Требуха – китайский дракон

Второй медленно поднимался с нижней площадки. Шаг за шагом.

— Спал как же. Нюх у меня на таких уродов. Всех вчера опросили кроме тебя. Дверь почему не открываешь, я спрашиваю?

— Спал, устал после работы.

Щелчок, нет это хлопок. Ударил молодой резко, быстро, так что в ухе засвистело. Я отлетел к стене и головой затряс. Это копы, им нельзя отвечать. Держи себя в руках.

— Устал он, — второй уже поднялся на мой уровень площадки и рассматривал меня как первоклашку обоссавшегося в спортзале — пьянь ты, подзаборная. Соседи рассказали и видел я тебя у нас. Точно видел. Но говорить не приходилось.

— Бить не имеете права, — у меня дрожали руки и голос, менты обступили заставляя горбиться в ожидании следующего удара. А вот и он! Злая боль обожгла щеку. Ладонью бьет, чтобы не оставлять следов, но со мной мог бы и не напрягаться, кому нужна моя рожа? В суд я что ли пойду?

— Почему двери не открывал? — Боль! Молодой наслаждался властью,это видно. — Из-за тебя возвращаться пришлось и вчера полночи стояли. Это что за работа, что проснуться не можешь когда в двери грохочут? А если бы соседей затопил?

— Синий иней собирает, — прогундел старший. Одно ухо почти не слышало и скрутилось в красный пельмень. — Работа у пьяниц такая. А ну-ка Лешка дай ему еще раз для профилактики. Он и сейчас бухой, наверное.

— Не надо, — я вытянул руки для защиты уха и удар пришелся в губу.

— Ай, — ойкнул молодой и затряс кулаком, — больно.

— Учи-учи и одни двойки, — буркнул усатый и нанес свой удар. Так как с этой стороны я ничего не ожидал, то получилось максимально болезненно и неожиданно. В левое ухо прилетела такая тяжелая подача, что на ногах я уже не устоял и сполз по стеночке, да так и осел. Два копа превратились в четыре и покрутились немного хороводом по лестничной клетке.

— Сейчас исправлюсь, — молодой встал поудобнее, занял стойку и со свистом рассекал кулаками воздух, приготовившись работать по живой мишени. Я уже скрючился в комок, ощущая все будущие удары по телу и прикрывая одной ладонью мужские органы, а локтем хотя бы зубы когда случай помог. Услышав шум из квартиры выглянула соседка, пусть тебе всю жизнь не спится, зараза! Прищуривщись рассмотрела копов(молодой расслабился и встал руки по швам) и увидела меня.

— Давно пора! Эти алкаши уже у меня вот где сидят! — она показала рукой на горле,- из нормального дома устроили дурдом и блядильню. Давно их пора было разогнать! Что Андрея, что его друзей-синяков! Товарищи-полицейские расскажите им в участке как приличные люди должны жить. ЧТОБЫ ДРУГИМ НЕ МЕШАТЬ!

Последние слова она целила в Андрюшкину дверь. «Не просыпайся, — думал я, — Не выходи, друг».

— Забирай его, Алексей. В участке поговорим, — почти нежно сказал старый и подмигнул бабе, — работа такая у нас. Грязная.

— Знаю мальчики, знаю. Мой тоже воевал. Из ваших. Сочувствую. Как с такими-то дело иметь каждый день.

Когда молодой приблизился ко мне я попытался отползти подальше, но стена мешала. Наручники надевать не стал, но руку назад профессионально выкрутил, аж в глазах покраснело от вспышки боли и в таком виде потащил вниз по ступенькам. Точнее я сам пошел,спотыкаясь и подгибая колени, чтобы не упасть, а мент только подталкивал сзади.

Так и шагали к выходу. На каждом этаже открывались двери и выглядывали любопытные соседи, пугались дети, отворачивались мужики и охали бабы, а я так и шел с вывернутыми за спину руками,стараясь не упасть,потому что сделаю хуже только себе.

Дверь Мишки на первом была уже запломбирована. На замке печать и бумажка прикреплена с буковками. Молодой чуть приостановился, рассматривая.

— Пусти, — сказал я скрипя зубами, — больно. Сил нет терпеть. Начальник…

— Здесь жил мой друг, — сказал молодой, — а сейчас его нет. Пропал. На работе ищут. Я ищу. А ты пьянь двери сотрудникам не открываешь, поговорить не хочешь. Ничего, мы тебя разговорим. Пошёл.

Он развернул меня и наподдал по сраке для ускорения. Пришлось головой обе двери подъезда открывать, а молодой только посмеивался.

— Голова чугунная, да? Ничего, ты мне расскажешь зачем к Мишке ходил и о чем говорил. Соседи у тебя хорошие, а вот сам ты не очень.

— Много болтаешь, — опытный уже открывал дверцы машины, — тут тебе не кино, Лешка.Не нужно перед ними рисоваться и речи произносить. Дал по почкам и хватит разговоров.

Он хотел показать, как это делается и я уже инстинктивно рванул в сторону, завывая от боли из-за выкрученных рук, но старый посмотрел на окна и передумал, только улыбнулся.

— На заднее его. Надумает выступать — пожалеет.

Меня забросили внутрь и наконец-то отпустили. Дверца хлопнула, оставив меня в сумраке и специфическом кожаном запахе. В окнах торчали люди — бесплатный спектакль заканчивался. Идите на работу гамадрилы, концерт окончен. Тупые копы взяли не того,но это их проблемы.

Андрюха тоже меня видел, я знал это, потому что узнал лысую рожу — спасать не побежал и правильно сделал — будет жить. Пока старшой крутился у машины и подошел поговорить к мужику, проходившему мимо молодой всунулся на пассажирское сидение и посмотрел на меня сквозь решетку.

— Ты чего молчаливый такой? Не просишь отпустить? О своих правах не заявляешь?

Очень не хотелось с ним пререкаться, но я пожал плечами.

— А они у меня есть? Тебе же сказал опытный человек, мы не в кино, брат.

Коп так резко ударил по решетке, что она затряслась, угрожая моему носу.

— Я тебе не брат, синяк. Нашли моду. К тебе еще двое приходят корешей, ты вместе с ними к Мишке ходил. Один бывший тренер, другой агроном, где они? Как поговорить можно?

Я сказал, что не знаю и вообще друзей не сдаю, но молодой даже не рыпнулся. Во-первых старшой за руль садился и во-вторых люди высыпали на улицу, вглядываясь в окна полицейской машины. Андрюхи среди них не было. У меня в друзьях дураков нет.

— Поехали, допросим его.

— Аккуратно, — не посбивай пенсионеров. Слетелись на задержание как воронье.

Бритые затылки мерно качались впереди в такт движению.Машины перед нами расступались, снижали скорость, пропускали пешеходов и вообще вели себя по-детсадовски мило. Полицейский рулил молча и не отрываясь от дороги на разговоры. Зато молодой крутился как на иголках, что той наркоман и на меня постоянно оглядывался — хотелось фигу показать, но я обрушился в огромное черное озеро под названием Депресняк. Впереди только унижения и боль. Попасть в участок в качестве допрашиваемого, да еще и когда с самого начала к тебе относятся к животному и понимают, что за тебя никто не заступится просто финиш. В лучшем случае я послужу боксерской грушей для скучающих патрульных,а могут и пальцы в дверной проем вставлять и мордой в бочку с водой совать и голым сидеть в камере или бегать в дворике сезона. Фантазия у этих богатая.

— Лёха, кофе будешь?

Мы проезжали мимо местного базарчика и главный уже подруливал на стоянку.

— И тебе взять? — засмеялся Леха.

— С молоком и без сахара.

Дверца открылась, молодой взял деньги из бардачка и скрылся среди людей, народу с утра было много. Полицейский пошел в центральный проход, кофе делают насколько я помню в передвижных тележках,еще нужно найти где она стоит. Время есть. Я полез в карман и вытянул мобилу — коп не смотрел на меня, а заглядывался на проходящих мимо девчонок. Вот и ладушки.