Требухашка

Портал содрогается и пульсирует, выдавая новые звуки.

«Вот мы и встретились, Ловчий. Наконец-то я нашел тебя».

Монстр поворачивается ко мне и шипит, громко и протяжно. Портал лопается посредине и тень падает на меня сверху. Что-то лезет оттуда. Сначала круглый головной убор разрывает материю портала, открывая путь чёрной как ночь голове.

У каждой выдержки есть свои пределы. Голова поворачивается ко мне и открывает черную пасть, полную белых как снег зубов.

— А это ещё кто у нас?

Вот на этом месте я и сорвался. Просто пополз прочь от портала, крича, потом встал на четыре и потрусил по-собачьи, а рука из портала схватила только воздух. Нет уж лучше крылатая зубастая кошка, чем то, что лезет из воздуха.

— Ищейка тоже тут, — произносит голова, и монстр шипит.

— Беги, Требухашка! Продолжай искать!

Монстрик смотрит на меня и широко открыв пасть плюет в сторону, открывая еще один портал. Неуклюже бежит, не открывая крыльев, и ныряет в сияние, только хвост мелькнул. Я спотыкаюсь и оборачиваюсь. Темная фигура уже почти полностью вытянула себя на эту сторону и пытается встать во весь рост. Она спотыкается, но выпрямляется во весь рост. Ничего не ясно, багровый песок кружит вокруг как внутри смерча, но я вижу что великаны отшатываются и протягивает ко мне руку пришелец и одним пальцем манит к себе. Меня хватают за ворот и тащат в портал, свет становится всё ярче и побеждает красный туман, но я перед тем как нырнуть спиной в круг успеваю сложить всем известную комбинацию со средним пальцем и тыкаю в пришельца.

Глава 5

1.

Кажется я становлюсь мастером по прыжкам через порталы. Вспышка. Один длинный вдох и на выходе лечу вниз. Красный свет сменяется серым, и я влетаю в кого-то теплого, большого и мягкого, роняя его на пол. Грохот, и мы катимся по цементу, разбрасывая коробки — знакомая вонь кошачьих кормов — я дома. Затылком ударился и проехался на спине, разрывая рубашку. Кто-то кричит рядом и размахивает руками.

Откатываюсь в сторону и вскакиваю на ноги — попробуй взять, уродливый монстр. Под ногами разметка, вокруг стеллажи до потолка, на полу разбросаны коробки, банки, мешки и пакетики с кормом. А вон и Витька от меня отползает и глаза у него дикие… Хвостатой твари не видать, как и всех остальных. Смотрю наверх, никого — только бесконечное множество товара.

— Витька. Ты чего? Это же я.

Паренек напуган до полусмерти и вскакивает на ноги. Отряхивается и стараясь не смотреть на меня начинает собирать разбросанный товар.

— Не спеши, здесь нет камер, — говорю и чувствую, как кто-то жжет спину взглядом. То самое чувство, когда ты точно знаешь, что на тебя смотрят. Оборачиваюсь и вижу знакомую кавалькаду машинок. Съехались кажется все кто был прошлый раз, и даже больше. Директор, его заместитель, заместитель заместителя и конечно кураторы-переводчики, если не считать любопытных парней-рабочих.

Мы с Витькой стоим посреди разгромленного склада, точнее я стою, а он пытается убирать: и директор краснеет — смотрит на толстяка, и толстяк краснеет, смотрит на рыжую, и она краснеет, смотрит на моего друга.

Кажется это всё — конец иностранных приключений и больших денег. Вздыхаю и делаю скучающий вид.

Директор заводится как сирена при ядерной атаке и кричит, размахивая руками. Я ничего не понимаю, что он там вопит, и лениво чешу подбородок. Не то чтобы мне плевать, но если выхода нет, то чего уж тут. Слезами и уговорами не поможешь — слишком поздно.

Директор выхватывает кошелек и тычет им в морду толстого. Очки вылетают у него из нагрудного кармана и падают на пол. Красивые, дорогие очки, в тонкой черной оправе. Толстяк бросается их поднимать и держит, не решаясь вернуть. Директор кричит и кричит, а я слежу за кошельком, вылетит ещё раз купюра или нет. Кажется на этот раз он подстраховался и прижал чем-то пачку денег.

Вижу как из поворота появляются охранники в фирменных цветах склада и флагом Евросоюза на рукавах. У одного в руке вижу свой рюкзак, другой тащит вещички моего напарника.

— П-п-п-па-пажа, — пытается что-то сказать Витька.

— Не унижайся, — говорю ему тихо, но толстяк слышит и ухмыляется.

— н-н-н-н-н-н, — Витька покраснел от натуги, шея вздулась, слюна катится по подбородку. Он в помятой футболке с разорванным рукавом и волосы стоят дыбом как у домовенка из мультика. Наверное, я тоже выгляжу не лучше.

— Мы и-и-и-и-и-

— Поздно извиняться, — говорит толстяк Олежусик. — Вас всё равно уже уволили. Даже вещи принесли.

— Причина? — спрашиваю я.

Директор что-то говорит толстяку и тот ему отвечает. Они еще немного переговариваются и смотрят на Витьку. Я понял только «найн» и «найн».

— Нет причины, — говорит толстый. — Его склад — его правила. Хочет увольняет. Не нравится ваш стиль работы.

— По-по-по-пожалйста, — глаза Витьки наполняются слезами, еще чуть-чуть и он рухнет на колени.

— Найн! — говорит директор и проезжает мимо нас. Все остатки офиса кроме охраны и толстого важно едут за ним.

Витька бросается собирать коробки перед процессией, спотыкается, падает и снова на ногах подобострастно расчищая путь директору. Тот, поджав губы, смотрит на сгорбленную спину пацана и открывает пасть последний раз. Больше я его не видел.

— Найн! — и едет, чуть не сбивая пацана. Я смотрю вслед кавалерии и разворачиваюсь. Охранники напряжены. Один взялся рукой за шокер на боку, будто я собираюсь с ними драться.

— И что никакой надежды нет?

— Вы кота поймали?

Наверху никого. Странное крылатое животное как ветром сдуло, хотя я уверен — это кот меня вытащил с того света. Кот-ниндзя какой-то.

— Не успели. Почти.

— Ну, значит на выход.

Витька воет и «не-не-не-кает» с утроенной силой. Я молчу, пусть выхлестнет негатив, кого нам тут стесняться. Охранник показывает на меня и на выход, протягивает рюкзак. Второй берет Витьку под руку и ведет к машинке.

— Сочувствую, — говорит Олег, — но больным нужно сидеть дома, а не портить имидж страны за границей. Зря ты с ним связался. Здесь каждый за себя.

Я не собираюсь его бить, но резко шагаю вперед выдыхая: «Ха» и толстый шарахается, прыгает с машинки и бежит пешком мимо стеллажей забыв что на ней удрать можно быстрее. Охранник поворачивается ко мне и наполовину вытаскивает электрошокер из кобуры, а я улыбаюсь и показываю пустые руки.

— Нормально все. Шутка это. Джок. Джок. Витька пойдем! Пора домой!

Мы садимся на свои машинки последний раз и медленно проезжаем мимо толстого, который жмется спиной к мешкам с КитКатом. Охранники едут позади и сверлят мне спину злыми взглядами.

— Эй, толстый! Сколько у нас времени?

— Су-су-су-сутки, — заикается он почти как мой друг, — То есть ночь. Директор сказал завтра комнату освободить. Можете переночевать и с утра уезжайте. Это не я придумал. Такие правила.

Я машу ему рукой и кричу напоследок:

— Лучше сегодня в общаге не появляйся! А то Витюше терять уже нечего!