Трембита звучит на рассвете

Выслушав ответ, Маслов положил трубку телефона на рычаг и жестом руки предложил Никитину сесть в кресло.

– Садись, Михаил Степанович, и расскажи-ка подробно о бое на хуторе.

Никитин сел в кресло, вытащил из планшета карту и расстелил ее на столе.

– Товарищ генерал-майор, в засаде участвовало два взвода первого батальона шестьдесят второго полка. – начал он свой доклад. – Всего около семидесяти человек. В районе хутора были выставлены дозоры, а основные силы расположились чуть поодаль в овраге. Планировалось, что, когда обоз боевиков приедет на хутор, часовые сообщат об этом. Хутор будет окружен и обоз будет уничтожен.

– Но что-то пошло не так?.. – вопросительно взглянув на Никитина, спросил Маслов.

Никитин нахмурился.

– К сожалению, да… – с досадой в голосе ответил он. – Никакого обоза не было. Вместо него на хуторе появилась группа боевиков в количестве приблизительно тридцати человек с двумя пулеметами. Видимо они знали о засаде, и знали о том, что основные наши силы находятся в овраге. Пулеметчики блокировали его…

Маслов удивленно покачал головой.

– И как же вы выбрались оттуда? – спросил он.

Никитин пожал плечами.

– Не буду скрывать, товарищ генерал-майор, нам повезло. Мимо проезжал на машине старший фельдшер шестьдесят второго полка. Вот он нас и выручил. Когда на хуторе начался бой, они вдвоем с водителем гранатами забросали пулеметчиков. Ну а дальше мы уже сами справились. Потери у боевиков: пятеро убитых и человек десять раненых. Про раненых информация приблизительная, так как их всех боевики унесли с собой.

– Хм… – Маслов, повернув голову, задумчиво посмотрел в окно. – Странно, что бандеровцы раненых не добили? – с удивлением произнес он. – Когда они убегают с поля боя, то с ними обычно не церемонятся.

– В том-то и дело, товарищ генерал-майор… – Никитин бросил выразительный взгляд на Маслова. – Раненых они почему-то взяли с собой?

– Странно… – Маслов в раздумье потер кончиками пальцев подбородок. – Очень странно… – повторил он.

– Может быть, среди них были те, кого добивать нельзя? – предположил Никитин.

– Может быть и так… – согласился с ним Маслов.

– Но тогда… – продолжил свою мысль Никитин. – Это можно использовать…

– Как? – поинтересовался Маслов.

– Для раненых потребуется медицинская помощь, – сказал Никитин. – Врачи у боевиков, скорее всего, есть, но вот медикаменты в таком количестве им достать будет очень трудно, особенно антибиотики. Они сейчас на вес золота.

– И они попробуют их достать у нас… – продолжил мысль Никитина Маслов. – Это для них единственная возможность.

– Пока я вас ждал, товарищ генерал-майор, кое-что придумал. – сказал Никитин и перешел на шепот, хотя в кабинете оперативного дежурного кроме него и генерала больше никого не было. – Предлагаю подставить боевикам нашего человека, который имеет возможность достать медикаменты. Они попросят его оказать им помощь, он согласится, и мы постараемся через него выйти на Панасюка. Москва требует взять его обязательно живым.

Маслов откинулся на спинку кресла и с минуту размышлял.

– Идея неплохая, – наконец, сказал он. – Очень неплохая. И кого ты предлагаешь задействовать в этой операции? У меня на примете такого человека нет.

Никитин уголками губ улыбнулся.

– У меня до сегодняшней ночи тоже не было, – ответил он. – Но теперь такой человек появился.

– И кто это?

– Старший фельдшер шестьдесят второго полка Родионов. Он заведует полковой аптекой.

Маслов бросил на Никитина удивленный взгляд.

– Ты думаешь, такой человек подойдет? – спросил он.

– Я думаю, что да, товарищ генерал-майор! – уверенно ответил Никитин. – Этой ночью я его видел в бою.

Маслов пожал плечами.

– Ладно, пусть будет Родионов. – согласился он. – Но учти, на твою ответственность.

Никитин положил перед собой чистый лист бумаги и взял в руки авторучку.

– Товарищ генерал-майор, предлагаю набросать план операции, – сказал он и, заметив согласный жест Маслова, продолжил. – Чтобы ускорить ее проведение, считаю целесообразным познакомить Родионова с кем-нибудь из родственников боевиков, проживающих в городе. По нашим сведениям, на Киевской улице в доме номер шесть живет младшая сестра Григория Панасюка – Оксана. Если ее брат вернулся, то, скорее всего, захочет навестить ее. Пусть в ближайшие дни Родионов встретится с Оксаной. Такое знакомство обязательно должно заинтересовать бандеровцев.

Колочаевский лес. 26 марта 1947 года…

– Дьявол вас побрал, клятые москали! – выругался низкорослый, коренастый мужчина с красным обветренным лицом, почти половину, которого занимали длинный висячие усы.

Он поправил на голове фуражку, украшенную выцветшим желтоватым трезубцем, и чтобы перевести дух прислонился к стволу, растущего около дороги, дерева. Мимо него, с трудом переставляя ноги в подтаявшем почерневшем снегу, стали проходить увешенные оружием люди в одинаковой темно-серой форме. Взглянув на них, мужчина, еще раз громко выругался и хриплым зычным голосом крикнул:

– Привал!

Вздох облегчения пронесся по колоне, из последних сил бредущей по, заваленной обледеневшими сугробами, лесной дороге.

– Четников ко мне! – приказал мужчина остановившемуся рядом с ним молодому веснушчатому парню в зеленоватой тужурке и немецкой суконной шапке.

– Слушаю, пан сотник! – вскинув ладонь к виску, ответил парень и, придерживая на груди немецкий автомат «Шмайсер», побежал вдоль колонны.

Спустя минуту, к мужчине подбежали трое и по очереди доложили о прибытии.

– Добре! – мужчина расстегнул две верхних пуговицы своего кителя и вытащил из-за пазухи сложенную гармошкой карту. – Надо решить, что делать дальше… – сказал он.

Развернув карту, мужчина углубился в ее изучение. По его лицу трудно было понять, какие мысли одолевают его. И это было не случайно…

Сотник украинской повстанческой армии Богдан Бутэйко не любил, когда кто-то раньше времени узнавал о принятых им решениях. Жизнь научила его быть скрытным и осторожным. Вот и сейчас, разглядывая желто-зеленый лист карты, он думал не столько о дальнейшем маршруте колоны, сколько о том, что ждет его в лагере повстанцев, и как отнесутся к тому, что произошло на хуторе Стефаника его командиры – куренной атаман Верещук и краевой Панасюк. Опасаться их недовольства у сотника были веские причины.

Задуманная руководством УПА операция обернулась полным провалом, и вместо победителей бойцы сотни возвращались в лагерь порядком потрепанные, недосчитавшись пятерых бойцов и, неся на носилках, восемь раненых. И самое главное не была достигнута цель операции – разгром наиболее боеспособных подразделений гарнизона Станислава, состоящего из полка внутренних войск МГБ. Зачем и кому это было нужно, Бутэйко не сказали, но он и сам начал догадываться, что краевое руководство УПА готовит какую-то крупную диверсию в городе или в его окрестностях.

Конец ознакомительного фрагмента.