Трепет света

Дойл снова рассмеялся.

— О, не делай так больше. Мой самоконтроль не настолько хорош.

Холод сел, отстранившись от нас.

— Вы с Мерри можете заняться сексом и сейчас, и когда мы сможем быть втроем.

Дойл схватил его за запястье, удерживая рядом.

— Нет, мой друг, мы покончим с нашим воздержанием вместе.

— Вы не должны ждать меня, — возразил Холод.

— Если бы я любил только Мерри, тогда не было бы причин ждать, но я люблю вас обоих, и это стоит ожидания, — ответил Дойл с неистовым выражением лица.

Холод застенчиво улыбнулся и опустил взгляд, его серебренные волосы завесой скрыли его лицо.

— Ты заставляешь меня снова плакать, Мрак.

Дойл улыбнулся, но на этот раз не яростно, а нежно.

— Меня радует, что вы оба плачете из любви ко мне.

Мы с Холодом взглянули на него, и мне не нужно было видеть, чтобы знать, что мы обратили на нашего Мрака один и тот же взгляд. Мы любили его. Он любил нас. Я любила Холода. Холод любил меня. Это было прекраснее, чем я могла мечтать. Дойл был прав, пока мы вместе, ничто не сможет остановить нас. Я верила в это, честно верила, но… все равно боялась. Я начала задумываться, что если Догмаэла права. Может, мне нужна терапия. В детстве папа водил меня к терапевту, потому что меня мучили кошмары о том, как меня топит или пытается утопить тетя Андаис. Она так поступила, потому что ни один сидх не может умереть, утонув. Она рассуждала так: если она смогла бы меня утопить, тогда я не настоящий сидх, а значит это не такая уж и потеря. Терапевт помог мне справиться со всем этим, быть может, один из них сможет мне снова помочь.

Я смотрела на двух мужчин в своей постели и понимала, что за них стоило бороться, даже если эта борьба была с проблемами в моей голове. Я знала, что Мэйв после смерти мужа от рака посещала одного из терапевтов, и тот помог ей справиться с горем. У меня было все, чего я когда-либо могла желать, и даже больше, но я как будто что-то оплакивала, может быть, пришло время выяснить что именно.

Я поцеловала их обоих, долго и тщательно, а затем ушла, чтобы найти Мэйв и извиниться перед Айслингом за то, что расклеилась перед ним. Он бы заверил, что мне не о чем беспокоиться, что для него это было честью или что-то еще в этом духе, но он не был мне ни любовником, ни возлюбленным, поэтому я должна извиниться, ведь такая забота должна исходить из любви.

Глава 34

Мы втроем, а затем и вшестером, часами обсуждали все, что меня беспокоит. У Дойла, Холода, Галена, Риса и Мистраля были совершенно разные точки зрения, что помогло мне собраться с мыслями и помочь составить план действий. Мэйв присоединилась к нам в собеседовании низших фейри на должность нянечки. Мы полагали, что сможем найти парочку подходящих кандидатур. Мы, как могли, просчитали все, что касается наших детей, особенно сил Брилуэн. Айслинг заверил нас, что нет нужды скрывать ее лицо, ведь, по его словам, ее сила исходит не от него. Она по-прежнему тревожила, но уже не пугала. Мы снова вернулись к тем временам, когда я еще не обладала рукой силы и подкладывала в подушку мешочек с травами против кошмаров, и либо это помогало, либо Таранис просто больше не пытался вторгнуться в чьи-то сны. Странно, что нельзя понять, работают ли травы, только если они неэффективны. Я осознала, что, обретя настоящую магию сидхов, стала такой же самонадеянной, как и остальные, и оставила почти все средства против фейри, что годами помогали мне выжить среди моих родственников. Странно, что именно я забыла, как много существует видов магии, помимо сил сидхов, но все же это произошло. Я отчасти была человеком, отчасти низшим фейри, благодаря моему наследию брауни. Я должна помнить обо всех своих корнях, не только об одном.

Мы все обсудили, поделились своими планами с Шолто через зеркало, а спустя два дня я уже стояла на ветреном пляже, ожидая его. Один из его титулов звучит так: Повелитель Всего, Что Проходит Между. Именно поэтому мы сейчас были на краю моря, там, где вода встречается с песком клубящимися, рокочущими волнами. Этот прибой — одно из тех мест, что проходят между: ни суша, ни вода; и то, и другое одновременно и ничто из этого. Граница леса, обрамляющего поляну или вспаханное поле, вероятно, было бы таким же местом, в сотнях километрах от Иллинойса, ведь это не было ни дикими, ни окультуренными землями, а что-то между. Ему были подвластны только что погибшие, он мог вернуть их к жизни, пока их тела еще не были окончательно и бесповоротно мертвы, он мог призвать такси из ниоткуда или любой другой вид транспорта, что находится между.

Ветер был холодным из-за воды, не по зимнему студеным, это же Лос-Анджелес, но было все равно очень холодно, когда моя короткая юбка на ветру облепила бедра. Я была рада даже чулкам с кружевными краями, потому что мои ноги хоть что-то скрывало от ветра. Я стояла на предпоследней ступеньке длинной лестницы, ведущей от дома на скале к светлому песчаному пляжу. Туфли-лодочки на высоком каблуке будут потрясающе смотреться, когда я стану подниматься по лестнице, но они не были предназначены для защиты от непогоды. Я оделась, чтобы выглядеть красиво и сексуально, а не для того, чтобы торчать у океана ранним холодным утром. Даже в июне в Южной Калифорнии могло быть утро, которое больше походило на осень Среднего Запада.

— Принцесса Мередит, прошу, возьмите мой пиджак.

Беккет, один из людских охранников Департамента общественной безопасности, протянул свой пиджак, оставив большую часть своего вооружения очень заметной на фоне белоснежной рубашки. Галстук казался черным кантом на груди, на ветру он держался на месте с помощью булавки, интересно, было ли это армейской выучкой. Беккет был широк в плечах, и без пиджака было заметно, как ткань его рубашки натягивалась на мускулистых руках, а значит его пиджак будет мне очень велик.

— Позволь ей взять мой, Беккет, — вмешался его напарник Купер, — в твоем она утонет.

Купер был на несколько сантиметров выше, на несколько лет моложе и гораздо стройнее. Если бы не сидхи, с которыми я могла бы его сравнить, то Купера можно было бы назвать стройным и изящным, но он был лишь человеком, его подтянутая фигура была немного излишне перекачена, а это означало, что не видать ему той скорости движений и танцующей грации, какая есть у стражников-не людей. У него были по-настоящему черные волосы, и кожа им под стать. Беккет же был одним из тех блондинов с красноватой кожей, словно много лет назад он сгорел и никак не может восстановиться. У него была такая короткая стрижка, что складывалось ощущение, будто он начал бриться на лысо, но по какой-то причине остановился. Волосы Купера были гуще и длиннее, чем у других дипломатических охранников, которых к нам приставляли. Интересно, пользуется ли он гелем для волос и шатается ли по клубам в свободное время?

Он помог мне надеть пиджак, который все еще хранил тепло его тела и тонкий аромат неплохого лосьона после бритья. Держу пари, он тщательно укладывает свои длинные волосы. Ничего не имею против, просто любопытно. А еще он один из немногих мужчин, кто не был женат и не находился в серьезных отношениях.

Беккет, как и большинство других, стремился браться за дипломатические миссии в штатах, чтобы побыть со своими любимыми. Нелегко поддерживать отношения с другого конца света, куда, как правило, слишком опасно привозить свою семью. Лос-Анджелес опасен, но до Пакистана ему далеко.

— Для нас правда очень ценно, что этим утром вы вызвали именно нас, принцесса Мередит, — заверил Куп.

— Всегда пожалуйста, агент Купер, агент Беккет.

Я завернулась в его пиджак, укутавший меня до середины икры, как будто я надела папино пальто, но мне было тепло, а это важнее, чем выглядеть сексуально, на данный момент.

— Дареному коню в зубы не смотрят, — проговорил Беккет, — но все-таки почему мы?

Я улыбнулась ему, потому что уже знала: Беккет никогда не может просто промолчать. Он всегда расспросит, всегда воспользуется малейшей возможностью. Купер никогда бы не спросил.

— Я видела, как вы тренируетесь с другими телохранителями.

Он со смущенным видом скользнул по бокам своими большими ладонями с тупыми кончиками пальцев.

— Да уж, это не было хорошей идей.

— Так я и сказал, прежде чем мы это сделали, — напомнил Купер.

Беккет пожал своими огромными плечами.

— Эй, как нам сказать принцессе, что мы о ней позаботимся, если понятия не имеем, как выстоять хотя бы против ее главных стражей?

— Вот поэтому я и согласился, — ответил Купер, но не выглядел этим довольным.