Трепет. (не) его девочка

После этого щелкаю выключатель и все же пишу ему.

"Ты следишь за мной? Тебе не кажется, что это уже слишком?!"

Ответ не сразу приходит. Я успеваю попить на кухне воды и снова подняться в комнату. Гаджет пиликает, когда я уже ложусь в постель.

"Я не слежу. Просто знал, что забудешь".

Кажется, в психа превращаюсь я… Хорошо, что он сейчас не видит моего покрасневшего лица. Откидываю голову на подушку и раздраженно закрываю лицо одеялом. Сумасшествие какое-то…

Больше ему ничего не пишу. Возвращаюсь на Литнет и открываю страничку Лены Безруковой. Мой любимый автор. У нее новинка "Мой тренер". Просматриваю теги #разница в возрасте #невинная героиня #откровенно и чувственно. Я, наверное, мазохистка, если нажимаю на кнопку "читать", потому что вряд ли эта история может меня успокоить и привести чувства в порядок. Скорее, наоборот. Но я все же читаю. Так и засыпаю с телефоном в руке. Рустама еще нет.

Просыпаюсь рано утром. На часах почти восемь. Первым делом трогаю лоб. Не горячий, что уже радует. В доме тихо, слышен только мягкий шум дождя за окном. Отчим еще спит, интересно? Стараюсь не думать о том, во сколько он пришел, и где так долго был, точнее, с кем, но все равно думаю.

Поднимаюсь с постели и первым делом иду умываться. Быстро чищу зубы, заплетаю небрежную косичку и собираюсь спуститься вниз, чтобы выпить кофе, но любопытство берет верх. В доме слишком тихо и как-то пусто, поэтому, стараясь ступать бесшумно, я подкрадываюсь к спальне отчима, чтобы проверить, там ли он. Дверь приоткрыта. Я заглядываю внутрь и вижу заправленную постель. Рустама нет. Он либо уже ушел, либо еще не приходил. Внутри все обрывается. Почему-то мне кажется, что второй вариант более вероятен. На всякий случай осматриваю комнаты внизу, но и там его не нахожу, как и машины во дворе. Не приезжал он этой ночью.

* * *

Нервы и тревога буквально сводят меня с ума. Чтобы не пялиться на часы и не думать о том, где Рустам провел ночь, и когда он приедет, я вынимаю курицу из морозилки, запихиваю ее в микроволновку и размораживаю. Готовка — отличный способ чем-нибудь себя занять и отвлечься. Пока курица размораживается, я быстро нарезаю лук и морковь, обжариваю на сковороде, дальше заливаю курицу водой и ставлю вариться на плиту. Картошку тоже подготавливаю заранее.

Когда все заготовки сделаны, а бульон тихонько булькает, я плюхаюсь на стул, беру смартфон и снова смотрю на часы. Полчаса прошло, не больше, а такое ощущение, что целая вечность. И где он пропадает?

Как же меня раздражает, что я чувствую это дурацкое беспокойство. Даже не знаю, что меня больше тревожит, что он сейчас с Региной, или что что-то случилось? Вдруг отец Зверга создал ему проблемы? Мало ли что произошло между Рустамом и Максимом в ту ночь… Вряд ли что-то хорошее. А вдруг дело в моем отце?

Пальцы покалывает, когда я открываю sms-чат. Написать ему? Просто спросить, когда он вернется?

Еще какое-то время раздумываю, писать отчиму или еще немного подождать, и все же набираю текст.

"У тебя все нормально?"

Нет… не так…

Быстро стираю и набираю заново.

"Привет. Ты скоро приедешь?"

Все не то! Все выглядит так, словно я переживаю, словно мне важно, где он и чем занят. По сути так оно и есть, хоть я себя за это и ненавижу, но мне не хочется, чтобы Рустам об этом знал. Я и так достаточно много ему лишнего сказала и слишком о многих чувствах позволила узнать. Ну, что я еще ему могу написать?!

Закусив губу и подумав пару минут, добавляю:

"… У меня обезболивающие закончились".

Мысленно прокляв себя за идиотскую ложь, нажимаю отправить.

Рустам перезванивает буквально секунд через десять. Я даже смартфон положить на стол не успеваю. Смотрю на входящий вызов и чувствую, как меня начинает потряхивать от волнения. Это мне ему сейчас прям врать придется?! Он что, не мог мне сообщение прислать?!

Вызов все-таки снимаю. Голос в трубке звучит уставший и обеспокоенный. Мне кажется я слышу какой-то шум на фоне. Может, он за рулем? Сразу представляю его невыспавшееся лицо, подбородок, заросший темной щетиной. Воображение отчетливо рисует образ мужчины, одной рукой сжимающего руль, а в другой держащего телефон. Сердце ударяет куда-то в область позвоночника.

Женских голосов я не слышу.

— Яна, что случилось? Все в порядке?

Сразу ответить не удается. Голос пропал вместе со смелостью. Прочищаю горло и только после этого выдавливаю, словно из меня тянут слова клещами:

— Все хорошо… я… эм… у меня разболелась голова, а… обезболивающие закончились, и вот, я решила узнать, может, ты купишь, если уже на пути домой? Но если нет, то я могу сама доехать… до аптеки. Вот.

— Я куплю, Ян, оставайся дома. Скоро уже приеду.

— Да? — выпаливаю, прежде чем подумать, и сразу лбом упираюсь в ладонь. Заткнись, заткнись уже, просто скажи спасибо и положи трубку, Яна!

— Да. Почти приехал. Ждала меня? — отвечает Рустам после небольшой паузы.

— Нет! Ничего подобного… ну, то есть… я…

— Я понял, Ян, — хриплый смех ласкает слух. У меня из-за него слезы к глазам подступают. Не хочу наслаждаться его голосом, его смехом, не хочу вообще испытывать положительные эмоции по отношению к нему. Я все порчу. Пытаюсь скрыть свои чувства, пытаюсь быть отстраненной, но все порчу!

— Спасибо… за обезболивающее, — нервно бурчу, после чего отлепляю смартфон от щеки и нажимаю на красную кнопку.

Не надо было ему писать…

* * *

Я помешиваю суп и слежу за гренками на сковороде, когда слышу, что к дому подъезжает автомобиль. Нервы к этому моменту уже треснули, поэтому мне мерещится, что я спокойна и собрана, но это ровно до того момента, когда хлопает входная дверь. От громкого звука я дергаюсь, половник выпадает у меня из руки и со звоном ударяется о край кастрюли. Нервы снова срастаются и натягиваются до предела. Черт!

Он приехал через двадцать минут после нашего разговора по телефону. После разговора, в ходе которого я снова облажалась. И вот он здесь, и мне надо будет с ним о чем-то говорить, а ведь я его еще не видела со вчера. И все еще не знаю, где он был всю ночь…

Звук шагов Рустама с каждой секундной становится все ближе к кухне. Я намеренно не поворачиваюсь к двери, продолжая пялиться в кастрюлю с супом или по десять раз проверять лопаткой, не подгорелили ли гренки. Ну, конечно, они не могут подгореть за полсекунды, Яна!

— Голова уже прошла? — раздается его низкий раскатистый голос.

Понимаю, что если сейчас не повернусь и не отвечу, то это будет, мягко говоря, странно, учитывая то, что я сама попросила отчима привезти мне обезболивающее, поэтому откладываю лопатку в сторону и плавно поворачиваю голову к нему.

Он стоит, прислонившись плечом к косяку двери, и внимательно смотрит на меня. Рубашка его, та же, что была на нем вчера, слегка влажная от дождя, волосы тоже. Лицо уставшее, но взгляд чистый и прямой. Нежный даже. Я облизываю губы и замечаю, как этот самый взгляд перетекает на них.

— Немного еще болит, — выдыхаю я, и вновь поворачиваюсь к сковороде.

— Вот таблетки, — слышу, как он идет к столу и бросает на него коробку. — Выпей сразу. Не терпи боль.

— Спасибо, — бурчу себе под нос и переворачиваю гренки на другую сторону. Мне стыдно, что я ему солгала, и стыдно за чувства, что он во мне вызывает. Вообще, мне стыдно за все, что связано с ним, поэтому находиться с ним наедине, в непосредственной близости, когда он так смотрит, очень тяжело.