Трепетные птички

Низкорослый со своим приятелем по-прежнему толкались на тротуаре, высматривая новую жертву. Мои ноги сделались ватными, отвратительный холодок появился в груди. Если бы они уже уехали, мне было б спокойнее. Даже знай я, что кого-то они увезли. Ужасно, конечно. Да ужасно, но я-то сделал что мог. Кто ж виноват, что милиционер попался такой бестолковый?!

И тут новая идея озарила меня! Какое мне дело до этого мента? Зачем вообще нужно было обращаться к кому-то конкретному?! Телефон милиции — «02», нас же с детства учили этому.

Таксофоны висели на стене наземного вестибюля метро возле обувной палатки возле тех самых колонн, где я только что простился с Юлей и Ларисой. Три аппарата, все три — свободны. Я снял трубку и набрал «02».

— Оператор. Слушаю вас, — услышал девичий голос.

— Девушка! Тут ребята какие-то на машинах к прохожим пристают! — выдал я, прикрывая трубку, чтобы не услышали случайные люди, оказавшиеся поблизости.

— Машина скрылась? — требовательным тоном спросила девушка.

— Машина? Нет, на месте машина, — ответил я, хотя оттуда уже не видел ни машин, ни их хозяев.

— Номер машины? — спросила девушка.

— Я не знаю номера, — ответил я, чувствуя, как вновь поднимается во мне раздражение.

— Кто звонит? — спросила девушка.

— В каком смысле? — я был на грани взрыва.

— Вы пострадавший? — уточнила она.

— Да нет же! Просто оказался рядом…

— Случайный свидетель, — констатировала девушка. — Где находитесь?

— Возле метро «ВДНХ», — ответил я. — А эти ребята возле…

— Ждите, я вас переключу, — оборвала меня она.

— Девушка! — выкрикнул я.

Но послышались длинные гудки. Я едва не расколотил трубку об стену. Гудки продолжались, и я сделал несколько глубоких вдохов, чтобы успокоить нервы. Что за дурацкая система?! Почему она переключает меня на кого-то вместо того, чтобы записать информацию и отправить патруль по адресу, который я укажу!

— Дежурный слушает, — услышал я трескучий голос.

— Да, здесь возле метро ВДНХ, — начал я.

— Что случилось? — спросил трескучий голос.

— Здесь какие-то хулиганы к девушкам пристают, тащат в свои машины! — выкрикнул я.

— Номер машины?

— Я не запомнил!

— Нужно было запомнить, — попенял мне трескучий голос.

— Послушайте, сделайте же что-нибудь! — взвыл я. — Я уже десять минут вам объясняю…

— Да вы не волнуйтесь, все сделаем. Где эти хулиганы-то ваши? Какая там улица, номер дома — какой там поблизости?

— Здесь! Здесь тротуар такой от ВВЦ, к станции метро который. Там ребята эти возле палатки с хотдогами! — выпалил я.

— Жди! Сейчас приедут! — выдал дежурный.

Послышались короткие гудки. Я швырнул трубку на рычажок и поспешил обратно. Оказавшись у табачного киоска, я увидел, что тротуар опустел! То есть люди-то по нему как шли, так и шли. А крепыши в майках исчезли! Дыхание перехватило! Я ужаснулся, решив, что они увезли кого-то, пока я дозванивался в милицию. И прав был дежурный: нужно было запомнить номера машин! Мне сделалось стыдно, что не додумался о такой простой вещи! Первым делом нужно было запоминать номера машин!

Через секунду я вздохнул с облегчением, обнаружив обе «девятки» на прежнем месте. А вся честная компания, включая и коротышку с его приятелем, топталась возле автомобилей. Я притаился за табачным киоском, предвкушая душевное зрелище. С минуты на минуту приедет патруль, и бравые ребята прогонят эту шпану к чертовой бабушке.

Мир обретал ясность. Небо наливалось сочной синевой, дрожал жаркий воздух, запахи свежих пирожков смешались с сигаретным дымом и ароматом духов, где-то в стороне неприкаянно гудел чей-то автомобиль. Низкорослый шкет развлекал приятелей байками. Он размахивал руками, даже до меня доносилось его гыгыканье, ребята одобрительно похохатывали.

Ничего. Сейчас опергруппа подъедет, отправитесь хохотать еще куда-нибудь! Позарились на приличных девушек! Как будто мало им тех, что добровольно устроят для них «субботник», издержки древнейшей профессии, так сказать.

Ну, где же патруль?! И чей это автомобиль все гудит и гудит неприкаянно?

Я оглянулся на сигнал клаксона. Бибикал милицейский «жигуленок», стоявший между биотуалетом и книжным развалом. Белобрысый капитан жестом приказал мне подойти. Я поспешил к нему, переживая, что пропущу забавное зрелище, когда опергруппа будет проверять документы тех молодчиков.

— Ты что ли звонил?! — рявкнул капитан.

— Что? — переспросил я.

— Что-что?! Твою мать! Я спрашиваю, ты звонил «02»?! — рассвирепел он.

— Ну да, — признался я.

— Тебе, что, самому в участок захотелось?! — выкрикнул он. — Сейчас заберу тебя, будешь знать!

— Меня?! За что?! — я искренне изумился.

— За хулиганство, — процедил капитан сквозь зубы и добавил миролюбиво: — Давай вали отсюда! Пока я добрый.

Я отшатнулся, будучи не в силах поверить, что этот белобрысый капитан и есть опергруппа, но краешком сознания удивляясь собственной наивности. А кого же еще я ожидал тут увидеть?! Гвардейцев кардинала, спешащих утихомирить разгулявшихся мушкетеров?!

Капитан передал что-то по рации, завел автомобиль, вывернул руль и, не удостоив меня более взгляда, уехал. Меня трясло от бессилия. Мелькнула мысль: еще раз набрать «02», сообщить, что этот офицер укатил, ничего не сделав. Я направился к таксофонам, сделал несколько шагов и замер. А ведь он и вправду привлечет меня за хулиганство. Объявит телефонным террористом и привет! До двух лет, если память не изменяет. Даже если я уберусь отсюда, найдут, я же сам ему свои данные сообщил. На милицию надежды не оставалось.

От книжного развала аллея прекрасно просматривалась. Братки возобновили охоту. Низкорослый с приятелем вновь встали посреди тротуара.

Я подцепил первую попавшуюся книжку с лотка и стал перелистывать страницы, искоса наблюдая за развитием событий. Вспомнилась Юля, воздушные волосы, глаза… нет, глаза я не запомнил, не успел. Зато кожа, нежная, с легким загаром, так призывно блестевшая в прорехах. Каким уютным был ее мир, я — уверенный и сильный, она — благодарная, в моих глазах — спокойствие, восхищение в ее глазах! Почему же я не запомнил, какими были ее глаза?! И зачем я, дурак, вышел из этого круга?!