Трещина

Быстро развёл костёр из сухих веток, которых полно было в округе, и сел напротив него на песок. Я прислушался и огляделся: мерно потрескивали сучья, которые жадно поедало пламя костра, солнца почти не было видно, лишь небо оставалось красным на горизонте. Постепенно стемнело и ничто, кроме звёзд не освещало пустыню. А я всё сидел и думал.

Чёрт, как мне всё это надоело! Бесконечные скитания, поиски, уходы от погони, сражения за жизнь. Для чего? У меня нет цели, Ходока не найти, теперь - это не игра, это - мой мир и я должен жить в нём. И нет дороги обратно. Нет, дорога-то есть, единственная. Это - Ходок, пустынный странник, о котором мне рассказал Олег. Шанс встретить или найти его - мизерный. Ещё меньшая вероятность того, что он согласится мне помочь. А, хотя, какая помощь? Для чего? Я пытаюсь убежать от мира, ставшего мне домом, убежать в мир людей... Хотя, что такое "люди"? Если двуногие и лишённые перьев - я соглашусь, а в остальном... На людей больше похожи Слим и его семья, они люди, а не какие-то бродячие программы. Настоящие люди...Я обхватил голову руками: я уже устал от этих мыслей, которые посещали меня каждый день, хотелось просто отдохнуть. Я откинулся на песок и стал смотреть в небо, небо, сплошь усеянное звёздами, которые все также будут светить в мир Трещины, даже когда меня уже здесь не будет.

Вдалеке послышался рёв мотора. Я приподнялся на локтях и посмотрел в ту сторону, откуда, предположительно доносился звук. Странно. Машины здесь редкость. Я заметил яркую светящуюся точку, которая, увеличиваясь в размерах, приближался ко мне. Через некоторое время я смог различить неясные очертания человеческой фигуры на мотоцикле. Я, не шевелясь, смотрел на приближающуюся машину. Мотоцикл в этих местах. Только один человек мог ездить на мотоцикле. Тот, кого я так долго искал и не смог найти. Он сам нашел меня.

Мотоциклист подъехал к костру и, остановившись, заглушил мотор. Быстрым движением выкинул подножку, он слез с мотоцикла и выпрямился, потянувшись. Высокий. Худой. Он был одет в чёрный блестящий плащ и чёрную широкополую шляпу. Лицо человека закрывал черный платок, очень неплохая защита от пыли во время странствий. "Men in Black" - сразу подумал я и встретился с ним взглядом: в этих серо-голубых глазах чувствовалась невыразимая мощь, и вселенская мудрость; казалось, эти глаза всё знают и понимают.

Я даже не стал доставать дробовик, единственное оружие, коим я как-то владел... Смысла не было. В человеке не чувствовалось агрессии. Мы смотрели друг на друга около минуты, только сухие ветки потрескивали в костре, озарявшем нашу немую сцену. Наконец, он сдвинулся с места и сел по другую сторону костра.

– Ну, здравствуй, Илья - Голос был спокойным и чистым.

– Здравствуй.
– Ответил я, смотря только в танцующее пламя костра. Сердце замерло в щемящей тоске вперемешку с наивной надеждой. Неужели он? А вдруг я ошибся?
– Откуда тебе известно мое имя?

Мужчина ответил не сразу. Он повернул своё лицо ко мне и снял платок. Моему взору открылось безвозрастное, спокойное и знающее лицо человека прожившего сотни тысяч жизней и побывавшего во всех доступных уголках вселенной.

– Мне известно ВСЁ.
– Ответил он и улыбнулся. В улыбке этой не было ни иронии, ни издёвки. Он просто улыбнулся доброй, успокаивающей улыбкой усталого человека.

– А серьёзно!?
– Меня раздражала недосказанность и увиливания.

– Разве Олег или Ариадна, тебе ничего не сказали?
– С иронией спросил он.

Сказать, что я удивился - ничего не сказать. Я был ошарашен, потрясён тем, что оказался прав. В итоге я смог лишь выдавить из себя:

– Вы...

– Ходок.
– Закончил он, приподнимая шляпу за поля и опуская её обратно на седеющие волосы.

– Как ты меня нашёл? И зачем?
– Устало спросил я, радость от встречи куда-то пропала, осталась только щемящая пустота где-то глубоко в груди. Ожидание приговора, если хотите.

– Я думаю, Олег уже говорил тебе, что я могу перемещаться между реальностями. Мне доступны информационные потоки каждой из них. А зачем... Я думаю, ты догадываешься...

– Чтобы.... Чтобы вытащить меня отсюда?

– Я почти разучился верить в доброту и бескорыстность окружающих меня людей. Семья Слима была одним из немногих исключений.

– Да. Я стараюсь помочь всем, кто попадает в тот или иной мир сам, не желая этого, но даже с моими возможностями это бывает очень трудно сделать. Закон равновесия. В данном случае я пришёл на помощь к тебе.

– А с чего ты взял, что мне нужна помощь?
– Вспылил я.
– Я кого-то просил о ней? Я что, говорил, что мне здесь плохо?

– Говорил, - тихо произнес Ходок, шевеля веточкой костерок, пламя которого отражалось на хромированных деталях мотоцикла.
– Говорил и не раз.

– Это кому же?...- Начал я и осёкся: плакался в жилетку я многим, даже себе.

– Вот видишь, ты и сам всё понял.
– Произнёс Ходок и перевёл взгляд на пламя костра, рассеивающее непроглядную тьму.

Мы сидели в тишине долго. Я нарушил молчание первым и обратился к Ходоку.

– Значит, ты путешествуешь между мирами: моим...- Я запнулся, сам не понимая, какой мир имею ввиду.
– Тем, откуда я родом и этим?

– Другими?
– Он хмыкнул.
– Между сотнями тысяч других миров.

– Ты хочешь сказать, что реальностей, в которых ты бываешь, великое множество?
– я удивился. Неужели есть ещё миры, вселенные, подобные моему... то есть тому, откуда я пришёл, миру и вселенной.

– И не один. Миров - огромное множество. Большинству людей посчастливилось, а может, и не посчастливилось, это, как смотреть, жить в одном, максимум - двух мирах, как ты, другие же, это встречается реже, могут произвольно перемещаться по мирам без проблем и усилий.

– И ты - один из них?
– Задал я риторический вопрос.

– Один из них...
– Он вздохнул. Ходока видимо его талант не устраивал. Или он просто устал.

Мы опять замолчали, глядя на костёр, на головешки, горевшие в нём. Я думал. Вроде бы, вот оно, спасение, сидит передо мной на песке, но спасение от чего? От чего я хочу спастись, убежать? Теперь я - поток электронных импульсов, бродячая программа... А хотя... Если то, что сказал Ходок правда, то я - человек, личность, переместившаяся в другой мир. Тогда и люди, которые здесь живут - люди, живые и настоящие. Вот почему Слим и его семья вели себя по-человечески, они - живые люди, способные чувствовать и сострадать. А игроки, думающие, что уничтожают программу, убивают людей, живых людей. Игроков то не убьёшь, их вовремя выдернет кристалл в их родной мир, а жителей никто никуда не выдернет... Выходит, что кристаллы это не путь в игру, а путь в другой параллельный мир, в котором мы являемся всего лишь гостями? Злыми гостями, которые рушат и убивают, а затем уходят к себе, в теплые московские квартиры, оставляя трупы на песке и разоренные города другого мира. Но некоторые не могут уйти. Трещина крепко их держит. И мир, который минуту назад был всего лишь интересной игрой, становится настоящим, что этот, что мир "Скрещенных клинков", где мы с такой лихостью крошили в капусту орков и гоблинов, которые оказались на самом деле живыми существами, пусть плохими, как испорченные дети, но РЕАЛЬНО живыми.

Погружённый в свои мысли, я сидел недвижимо, глядя на Ходока.

Тот внимательно посмотрел мне в глаза и медленно поднялся.

– Ну что ж, посидели, поговорили, а мне, однако ж, пора, - Сказал он, направляясь к своему мотоциклу.

– Куда ты?

– Не знаю, - он пожал плечами.
– Таких, как ты довольно много везде. Ты даже не представляешь насколько много.

Ходок сел на мотоцикл и завёл его. Послышался рёв мотора, и он, как бы проснувшись, дал знать, что готов к работе. Я молча смотрел на Ходока, внимательно смотрел. Ходок обернулся и тоже посмотрел на меня.