Третье поколение (сборник)

— Ну, ну! Обиделся! Плюй на всё и береги здоровье, понял?

— Нет…

— А что тут понимать, наливай да пей! Было бы что. У тебя есть?

— Есть…

Он пожевал искусственной пищи, которой я ему предложил. Хотел плюнуть, но передумал: брикет ему понравился.

— Ну и ладно. Жизнь штука гнутая, сломанная… эх, намяли бока, проклятые… жизнь так устроена, что хоть понимай, хоть не понимай — не разберёшься. Вот и не разбирайся. Думать, земляк, опять вредно. А кто виноват?

— Не знаю…

— Во-во. Потому что никто не виноват. Потому что все виноваты. Был у нас… правильно, был у нас отец родной. Лучший отец навеки. И стала у нас… правильно, вечная мерзлота. Ничего не вобьёшь. А вобьёшь — не выбьешь, потому как вечная. Не сгниет. В талой земле всё гниёт. Правда, на мерзлоте ничего не выросло… ну, так ведь ты вспомни: что было, когда она начала таять? Правильно, болото. На кой тогда было таять? В болоте тоже все гниёт. И теперь у нас понизу вечная мерзлота, а поверху — болото. Все шатается, все падает. А что вбили в мерзлоту, до сих пор стоит. Понял?

Говорил он долго, понять его было трудно. Лишь под утро, когда он утомился и начал подрёмывать, засыпая на полуслове, я кое-как свёл концы с концами.

Выходило так. В далёкие времена (моего собеседника, как он сказал, «ещё в чертежах не было») наступил Великий Восход. Стало, как на других планетах, а кое в чём даже и лучше. Теплая земля приносила отличные урожаи. Всё на ней росло как будто само по себе. Но потом начался туман. Стало холоднее. Все перепугались. Прошел слух: виноват кто-то слишком умный. Я так и не понял, в чем его обвиняли. Я не уверен, что они сами это знали. Даже не знали точно, кто он такой. Просто умных стали бить.

Трудно сказать, помогло или нет. Кажется, нет. Земля превращалась в мерзлоту, на ней ничего не хотело расти, а что росло — никуда не годилось. Аборигены прятались кто куда, спасались кто как мог. Наконец потеплело. Все радовались. Думали, растает мерзлота. Она в самом деле чуть подтаяла. Но со временем оказалось, что таять она вовсе не думала. Поверх неё расплылось болото, сквозь которое не пробивалось солнце. Опять возник слух: виноваты умные. Стали добивать тех, кого случайно не добили. А туман не рассеивался. И под ним в конце концов стало… в общем, стало как сейчас. Мой собеседник уже был «и в чертежах», и в материале, он ещё ничего не понимал, но уже всё видел, с тех пор ничего не изменилось.

— Вот так, — подытожил он. — Они ведут, мы идём. А куда — не знаем. Только Самый Главный знает. Да и тот… хотя он и Главный…

Вот, приехали, как говорят в таких случаях на Земле. Я никогда не пойму, что здесь происходит. И выбраться отсюда не смогу. Я это знал. Потому что я вспомнил, как называется эта планета в наших устных пилотских лоциях: Планета Дураков. Не выберусь я отсюда. Не съедят — так сам свихнусь. Думаете, жёнушка будет плакать? Ну, ну! Скажет: «Вот ещё один сгорел на работе». И выйдет замуж в четвертый раз. Наконец-то за умного. В смысле, не за пилота, а за кого-нибудь с нормальной профессией и тоже с хорошим окладом.

Я хлюпнул носом. Или то хлюпнули доски, брошенные в кипяток? По ним кто-то пробирался, светя спичкой. Огонёк путался в кольцах пара, светлее от него не становилось.

— Ищи здесь, — говорил незнакомый голос. — Должен быть в этой проклятой системе хоть один аварийный вентиль!

— Ничего здесь нет, — проворчал другой голос, тоже незнакомый. — Был один Самый Главный, стал другой, а вода как текла мимо, так и течёт.

— Тихо ты! Умник нашелся! Знаешь, что сейчас будет, при новом Самом Главном?

— Что будет, то и будет. Хуже просто некуда…

— Вот что будет! Не усугубляй!

По стене над моей головой скользнула тень кулака. Свет погас. Кто-то из двоих выругался. Кто-то сказал:

— Давай сходим к стене. Оставь в покое этот вентиль, давай сходим, покричим. Вдруг новый Самый Главный услышит? Бывали случаи… когда он ещё просто Главным был.

— Врешь ты все. Ну, пошли. Ничего мы тут не найдём.

Хлюпнули доски, стало тихо. Мой собеседник-пьяница в этой тишине произнёс:

— Вот именно. Не усугубляй. Умные, те ведь всегда… усугубляют. Возле стены надо ж-а-лостливо… Нет бы жа-а-лостливо, а они… усугубляют. Было ведь. Были случаи. У нас, брат не то что у них. Всякие случаи были!.. Э, да ты случайно не оттуда?

Я вздрогнул. К счастью, он уснул и даже захрапел. А я сидел в темноте и пытался что-либо сообразить.

Самый Главный у них новый. Бывали случаи. Возле стены.

Может быть, и мне повезет? Вдруг случится что-нибудь… какой-нибудь случай? Терять мне все равно нечего.

Информация проникла в мозги и отпечаталась. Потом превратилась в желание действовать. Я не помню, как я вылез на свет, как пересек весь город и очутился перед высокой стеной. Стена поднималась над серыми волнами тумана. Рядом толпились туземцы. Кто, сунув голову в подкоп под стеной, вопил что-то жалобное. Кто, поднявшись на цыпочки, делал призывные жесты над стеной. Вторых было меньше, чем первых. Да и первых тоже не густо. Толпа чего-то ждала.

Мне ждать было некогда. Я по возможности деликатно растолкал первых, вторых и третьих, освободил место. Разбежался. Эх, где мои курсантские годы? Но ничего, предполётная подготовка ещё сказывалась. Мелькнула внизу стена. Громадное здание с плотно зашторенными окнами надвинулось на меня. Брызнули осколки. Метнулись тяжёлые занавеси.

— Где тут Самый Главный? — крикнул я. — По делу! Срочно!

— Вас слушаю, — ответил негромкий сипловатый голос. — Но зачем прыгать в окно? Для этого, я полагаю, существуют двери.

Запись четвертая

В кресле передо мной сидел абориген старше средних лет. Почти лысый. Но крепкий, с отличной выправкой. Холодноватые глаза смотрели умно и внимательно.

— Вас слушаю, — повторил он. Как будто говорил в трубку переговорного устройства.

Стараясь быть предельно кратким, я изложил дело. Выразил уверенность в том, что он, Самый Главный, полномочен решить вопрос о моем спасении. Намекнул, что наша планета умеет быть благодарной. В общем, вел переговоры на высшем дипломатическом уровне. Сам от себя такого не ожидал! Если бы не акцент…

Впрочем, информация дошла. Самый Главный сказал:

— Понятно. Значит, это были вы. Мы поторопились. Мы думали — вы оттуда.

— Я оттуда, — согласился я. На Земле всегда так говорят, когда хотят подчеркнуть, что знают, откуда мы взялись.

— Конечно, — кивнул Самый Главный. — Вы оттуда, а не оттуда. Одну минуту.

Компьютер принялся нашёптывать мне варианты дальнейшего разговора. Самый Главный тем временем куда-то позвонил, кому-то что-то приказал. Положив трубку, заверил меня: