Третьего не дано

– Могу, - согласился его старый приятель.
– Но я никому не доверяю. Только тебе".

И хотя Днищев польстился эти слова, но он отказался: работать сторожевым псом даже у своего друга не прельщало. Но Ковчегов уже давно "созрел" для "Русского Ордена", а оставлять его в опасности также не годилось. Ковчегов дал понять, что его телефоны прослушиваются. Помещение офиса, судя по всему - тоже. Об остальном Днищев догадался сам. Значит, из его окружения идет утечка информации - кто-то из служащих или охранников. И Ковчегов постарается прийти на встречу один, если ему удастся ускользнуть от "своих же".

"- Возле "Длинного", в час "последней надежды"?
– лукаво предложил Днищев.

– Согласен, - догадался Ковчегов. В молодые годы они называли так памятник Маяковскому, а водку в те времена продавали до семи вечера - и "надежда" умирала последней. Потом приходилось изворачиваться и прилагать немало усилий, чтобы достать злосчастную бутылку. А может быть, и правильно? Сейчас Россию буквально залили дешевым спиртом и суррогатом, который можно раздобыть в любом ларьке посреди ночи - по цене чуть выше двух буханок хлеба. И какая от этого радость? Гайдар, придя во власть, первым делом отменил государственную монополию на водку. А если бы у них была такая возможность, они бы раздавали зелье даром, из бочек, прямо на улице - чем больше русских от нее загнется, тем лучше. Во что превратилось взрослое население страны - страшно смотреть. Какая уж тут может быть политическая воля или самосознание нации: руки трясутся, в голове туман, хоть Ельцин, хоть сам черт с экрана - все равно. Молодежь пичкают наркотиками, тех кто постарше - отравой из бутылок, да и женщины от них не отстают, а уж о том, чтобы рожать и речи нет! Еще лет десять и народ вымрет, как динозавры, останутся одни "новые русские" - разновидность популяции корабельных крыс, готовых грызть доски собственного судна. Вот и сосед Киреевского - еще тот "фрукт". Но с ним Днищев решил выяснить отношения немного позже....

В шесть часов вечера Сергей стоял возле памятника Маяковскому, поджидая друга. Этот монумент пока что никто взрывать не собирался, разве что какой-нибудь Евтушенко в приступе падучей. Ковчегов задерживался. Вокруг гудели моторы автомашин, прохаживались парочки, шла бойкая торговля с лотков. Обычная жизнь, даже чем-то напоминающая ту, прежнюю, когда можно было не бояться выйти ночью на улицу, или стоять рядом с памятником пролеткультовскому поэту, словно мишень. С некоторых пор у Днищева появилось это ощущение - что кто-то старательно прицеливается в него и остаются какие-то доли секунд до нажатия на курок. Передернув плечами, Сергей сделал несколько шагов в сторону. За ним не могли следить: сюда он приехал, тщательно поплутав в метро. Но Кротов предупреждал - Мокровец сам начал охоту за Днищевым. Кто же все-таки предатель?

Ковчегов наконец-то появился со стороны ресторана "Пекин", в половине седьмого. Один, без сопровождения. И судя по выражению лица, чувствовал себя довольно весело.

– Даже не представляешь, как приятно ощущать себя снова свободным человеком. Куда хочу - туда и иду!
– произнес он, обнимая друга.
– Нет, не умеем мы ценить настоящее счастье. И не умеем любить жизнь. Иначе не запирались бы от нее за семью засовами. Как в тюрьме.

– Ты сам выбрал себе такую жизнь, - ответил Днищев.
– Кто тебе мешает плюнуть на все и уехать куда-нибудь в деревню, фермерствовать? Ты кажется, когда-то хотел этого?

– Теперь уже не могу. Засосало. Вокруг меня крутятся большие суммы, завязано множество людей. И у них, и у меня обязательства друг перед другом. Я не вправе все так бросить и сказать: "До свидания!". Не поймут. Бизнес - тот же наркотик, Сережа. А сейчас начинается новый передел собственности. Теперь только держись!

– Понятно. А что тебя беспокоит?

– Кто-то взял меня "на мушку". Чувствую это. Пока что идет просто слежка, прослушиваются разговоры... Они словно присматриваются: как со мной поступить дальше? Но скоро поставят диагноз... Структуры Великого князя Столичного, - добавил он, чуть погодя.
– Знаешь о чем хотел тебя попросить? Раз не можешь со мной работать, то, в случае чего, позаботься о сыне.

– Брось это, сам воспитаешь, - отозвался Днищев.
– Соберись и не раскисай. Мы с тобой еще на его свадьбе погуляем.

– Конечно, если переживем это брожение, - вяло согласился Юрий.
– Ты нашел Мокровца?

– Упустил.

– Скверно. За ним числятся кое-какие дела и по моей сфере. А не завалиться ли нам в какой-нибудь самый дешевый и противный кабак? неожиданно предложил он.
– Как в наши годы?

– Таких теперь и не найдешь, - усмехнулся Днищев.
– Одни фешенебельные - для "новых русских". А мы с тобой - старые.

– Поехали - поищем?

Сергей не успел ответить. Позади них раздалась серия громких хлопков, похожих на выстрелы, взвизгнули тормоза. Одновременно, и Ковчегов, и Днищев, бросились на землю - к подножию памятника, прямо в свежую майскую слякоть. Мгновенно выхватив "ТТ", Сергей чуть было не выстрелил в сторону заглохшей "волжанки". И только потом сообразил, что эти звуки производила неисправная выхлопная труба.

– Ч-черт!
– выругался он и засмеялся, не обращая внимания на вытянувшиеся от удивления лица прохожих, которые стали собираться вокруг них. Смеялся и Ковчегов - от всей души, радуясь будто большой ребенок.

– Ну и нервы у нас с тобой стали!
– произнес он, поднимаясь и оттирая дорогой костюм от грязи.
– Самое время ехать лечиться на воды.

– Самое время идти в распоследний кабак, - возразил Днищев.
– Вот теперь нас ни в какой иной ресторан и не пустят.

4

Стенограмма лекции Киреевского (18 мая 1997 г.)

"...Сегодня мы поговорим о политике, о том, что происходит в ближнем зарубежье, а конкретнее - в Белоруссии, поскольку тема эта сейчас чрезвычайно важна и очень многое зависит от воссоединения двух братских народов. Я оговорился: по существу, и русские, и белорусы - это единый народ, все равно, что восточные и западные немцы до разрушения Берлинской стены. Александр Лукашенко уже вошел в историю России тем, что в 1991 году оказался в Белорусском парламенте единственным противником расчленения единого государства. Тогда он и шесть таких же депутатов в Москве не побоялись перед оскалом "демократии" выразить народное мнение белорусов и великороссов. Теперь же новому воссоединению мешают реформаторы России, активно поддерживаемые Западом.

Они называют себя "демократами", но игнорируют волю народов во всесоюзном референдуме, когда подавляющее большинство выступило за сохранение СССР, конституцию и Хельсинский Акт о нерушимости границ, а сами дорвались до власти в результате контрпереворотов и беловежского путча. Почти все "президенты" стран СНГ - это бывшие члены политбюро и ЦК КПСС, они могли сохранить свою власть в удельных княжествах, лишь отгородившись от России на националистической антирусской платформе. Потому и тянутся к "НАТО", как к гаранту своей липовой "независимости". В Грузии "гражданин Израиля" Шеварднадзе захватил власть в результате вооруженного мятежа, путем подавления инакомыслящих в Азербайджане в президенты пробрался старый "чекист" Алиев, осенью 1993 года Ельцин залил центр Москвы кровью и навязал России свою конституцию, - но Запад на все эти мерзости закрывает глаза, зато громко кричит о нарушении прав человека в Белоруссии. Называют действительно всенародно и честно избранного Лукашенко "фашистом", "диктатором", а феодальные и чуть ли не рабовладельческие режимы в странах СНГ (особенно это касается Туркменистана, Узбекистана) - демократическими. Двойная мораль. Мировую закулису больше устроит даже Зюганов, чем Лукашенко, который совершенно не ответственен за деяния КПСС. Они объявили ему войну, поскольку боятся, что воссоединение позволит ему стать общероссийским президентом. В таком случае рухнули бы не только олигархические режимы в России и в СНГ, но пришлось бы и возвращать награбленные капиталы, все завоеванные позиции США и Запада были бы утрачены. Кое-кому пришлось бы отвечать по всей строгости закона. Лукашенко не отдал Белоруссии на разграбление приватизаторам, типа Чубайса и Гайдара, открыто выступил против "Нового мирового порядка". Можно констатировать, что как и в 17 веке белорусы стали оплотом сопротивления предателям и врагам России, отстаивающим национальную идею общерусского Православия, удерживающими захватчиков. Авторитет Лукашенко и в России, и в Белоруссии таков, что состоись общенародные выборы обеих стран - и исход их будет предопределен в пользу мужественного и бескомпромиссного борца. Все больше и больше патриотов смотрят теперь на Белоруссию, как на центр славянской цивилизации, откуда может начаться ее восхождение. Ведь Лукашенко обосновывает необходимость самого тесного сближения с Россией не только экономическими причинами, промышленной целесообразностью, но и исторической общностью духовной культуры: он отвергает паразитическую идеологию Запада, ее антикультуру. Не даром его поддерживает и патриарший экзарх митрополит Филарет. Зато открыто ненавидят и местные коммунисты, и демократы, и полуподпольный народный фронт. Но народ Белоруссии, в отличие от нас, преподал урок верности Родине и ее мужественному лидеру. Одно существование Лукашенко - это уже победа над силами мировой закулисы, ведь благодаря Лукашенко, уцелела хотя бы одна славянская ветвь. Нам надо учиться у белорусов, который в трудный момент своей истории обрели такого лидера и пошли за ним. В России людей такого масштаба и уровня, такой воли, к сожалению, пока нет. Конечно, его ждет в дальнейшем нелегкая судьба, друзей у него за пределами Белоруссии - я имею в виду глав государств - нет, напротив, тот же Ельцин со временем начнет делать все, чтобы разорвать даже такой поверхностный договор с Белоруссией, подмять Лукашенко. Ведь отныне он является, как бы национальным достоянием и Белоруссии, и России, возможно, последней надеждой. Но если мы с вами, русский народ, хотим выжить, то должны и обязаны поддержать Лукашенко, показавшего нам пример борьбы с псевдодемократической чумой, и выдвинуть из своих рядов такого же сильного национального лидера, который станет в истории наряду с Александром Невским, Дмитрием Донским, Мининым, Суворовым, Сталиным, Жуковым.....

Нынешняя Белоруссия - это некий уникальный заповедник, последнее независимое государство в Европе (Милошевич уже практически сдал Сербию Западу). Ее внутренние противники представляют из себя ту же копию московской интеллигенции конца 80-х годов, которая не задумывалась ни о предстоящем пути, ни об ответственности за судьбу нации. Можно сказать, что Лукашенко выражает мнение молчаливого большинства своего народа, в то время, как в России во всех властных структурах засело говорливое и ловкое меньшинство. Еще одно характерное замечание: Лукашенко выдвинулся как лидер постсоветской формации, и представляет в сущности не какую-то партию, и даже не движение, не народ, а порабощенную цивилизацию. Вот в чем его феномен, в чем сила этого незаурядного человека. В этом смысле, его бескомпромиссность, не свойственная нашим патриотическим вождям, замечательное качество борца, вызывающее зоологическую ненависть противников, не способных склонить его на свою сторону. В наших СМИ сейчас фабрикуется проект "Анти-Лукашенко", под который отпущены гигантские суммы, будут задействованы все каналы телевидения, все газетные полосы, лишь бы "свалить" этого лидера, уничтожить его морально и политически. Организаторы известны - Чубайс, Немцов, Сванидзе, Гусинский, Киселев и другие. Эта фигура становится теперь пиком, вершиной, где сходятся противоречия патриотов и заповедников. Он - на переднем фланге войны, и надо отчетливо понимать это. Борьба цивилизаций не закончена, она продолжится в 21 веке, в котором мы ждем от президента Белоруссии решающих действий. И они непременно будут. На примере Белоруссии мне видится предельная схватка двух сил, обнаживших фундаментальный водораздел в современном мире - водораздел не кассовый, и не партийный, даже не национальный, а религиозный, связанный с проблемами Добра и Зла. Противники воссоединения славян - люди, предавшие свое Отечество, их хозяева с Запада, устроители "Нового мирового порядка". Сторонники - все честные патриоты, переживающие со своей страной все боли и невзгоды. Нынешний режим в России никогда не пойдет на подлинное восстановление прежних связей и воссоединение двух стран. Потому что президент Лукашенко, в сущности, исповедует во многом идеологию российской оппозиции, а его внутренняя оппозиция исповедует идеологию российской власти. Получается парадоксальная ситуация симбиоз в виде карточного валета. Лукашенко и Ельцин - не только антиподы, это две человеческие модели - христианская и антихристианская. Возможно ли их соединение? Разумеется, нет. Но соединение народов - неизбежно. Но для этого прежде всего надо изменить политическую ситуацию в России...

5

То, что квартира Киреевского кем-то прослушивается, Кротов узнал еще неделю назад, после обычного планового сканирования помещения. Проводилось это регулярно, два раза в месяц. Большинство персоналиев "Русского Ордена", относящихся к ключевым фигурам, особенно "засвеченных" в общественной жизни, а уж тем более принадлежащих к руководству, так или иначе находились "под колпаком". Нелегалы, вроде самого Кротова и Днищева, под пристальное око почти никогда не попадали, поскольку и сами являлись профессионалами высочайшего класса. В наше сложное время многие разработки из бывшего КГБ ушли все же не в "цивилизованные страны", как бы не пытались их туда продать такие люди как Бакатин. Они продолжали совершенствоваться в засекреченной конструкторской лаборатории.