Третий Генерал: Том IV

— Слушай, я уже откровенно затрахался его бить, — сказал второй полицейский. — Руки устали его мутузить и дубинкой махать. Смотри, на нём уже живого места нет. Может хорош?

Внешне я действительно выглядел очень плохо: многочисленные синяки и гематомы, нос разбит, левый глаз заплыл и опух. Тут впору решить, что мне и все внутренности отбили. Однако на деле всё со мной было хорошо. Как говорят в таких случаях — пострадала только моя гордость. Никак внутренних повреждений, разрывов мышц, внутренних кровотечений и отбитых внутренних органов. Переломов и трещин в костях тоже не было.

А всё благодаря магии, которая позволяла мне таким нехитрым способом обмануть этих полицейских. Мне ничего не стоит быстро залечить все эти внешние последствия избиения. Я ждал, терпел и копил злость, чтобы выплеснуть её в нужный момент.

— Лопухин сказал, что бить его нужно пока он не вырубится или до каких-то серьёзных травм, которые могут ему помешать признательные показания — сказал первый полицейский. — Хотя… Выглядит он х**во. Как бы не загнулся он у нас. Пускай врач его осмотрит, а мы пока сделаем перерыв. Жрать хочется, а этот крысёныш всё никак не вырубится и не заговорит. А жрать-то охото!

И оба полицейских вышли из помещения. Я же воспользовался моментом, выпрямился и начать магией напитывать затёкшие конечности. Камер-то тут нету, поэтому могу пока не играть роль избитого и несчастного парня. Эх, не умеют эти ребята «допрашивать с пристрастием». Да, бьют вроде по больным местам, но это их максимум. Видят боги, можно с куда меньшим КПД добиться желаемого результата, надо лишь хоть что-то уметь.

Итак, благодаря сильно разговорчивым полицейским мне за прошедшие часы удалось кое-что узнать. Эти гады даже не скрывали, что хотят повесить нас на эти смерти по чужому приказу. Они знают о нашей невиновности, прямо говорят о чужом заказе и хотят, чтобы мы подписали признательные показания. У них даже наготове судья и пара адвокатов, которые помогут провернуть быстрое судебное заседание, где нас сразу признают виновные. Эти схемы отрабатывались годами, все повязаны друг на друге и за хорошие деньги готовы провернуть любое тёмное дело.

Даже страшно подумать сколько людей прошли через этот конвейер заказух. А потом люди делают удивлённое лицо, когда обнаруживаются связи между дворянством и организованной преступностью. В столице вон вообще, что творится.

Ещё из интересного я узнал, что эти идиоты вообще не понимают с кем связались. Мы для них детдомовцы без всякой родни, которых можно отправит на зону или каторгу без особых проблем. Поэтому они смелые и уверенные. Одно только желание увидеть их лица, когда ситуация резко поменяется, помогало мне держаться все эти лица. Всем замешанным в этих заказных обвинениях и незаконных приговорах повезёт если они вместо нас с Блицом отправятся на каторгу — кому-то из них светят смертные приговоры за всё, что они сделали.

Вот даже интересно сколько заплатил или в какие долги залез Борис, чтобы это всё провернуть. Получается ему половины суток хватило, чтобы договориться с нужными людьми. И даже не побоялся, что та же Лена всё прекрасно поймёт и сразу определит откуда ноги растут у этих обвинений. Измайлов совсем не просчитывал последствий своих действий.

Ничего, вот сейчас он конкретно так добегался. Он сам и весь его род окажутся в крайне глубокой выгребной яме и им придётся как-то исправлять ситуацию. К сожалению, вряд ли сам Борис хотя бы за решётку попадёт. Да, Рюриковичи сделают всё, чтобы родные парня всерьёз занялись им и отправили куда подальше, но это максимум. Всё же не он организатор этой преступной схемы, а так, заказал лишь нас с Блицом. Если я не был бы нужен Рюриковичам, то он вообще бы отделался парой угроз и тем, что ему погрозили бы пальчиком.

Ничего. Теперь он не жилец. Борис Измайлов это большая проблема, которая будет всплывать раз за разом. Даже если его отошлют куда подальше, то он всё равно продолжит гадить нам. Отсюда вытекает крайне простой вывод — проблему надо решать кардинальным способом. Он сдохнет, причём от моих рук, ему уже не избежать печальной участи.

Я услышал шаги за дверь и снова принял печальный вид. Ожидал увидеть появление доктора, но нет — вместо него в комнату зашёл майор Лопухин. Какие люди, однако, снизошли до меня.

— Ох и проблемный же ты гадёныш, — сказал майор. — Вместо того, чтобы быстренько всё подписать, ты тратишь наше время. Знаешь, я склоняюсь к тому, чтобы просто пристрелить тебя и похоронить твой труп на дне какой-нибудь реки. Уж твою подпись мы как-нибудь нарисуем на нужных бумагах.

Тут я уже не удержался и, подняв голову, улыбнулся глядя в рожу Лопухина. Ещё один смертничек, который отправится к праотцам за компанию с Борисом…

— И чё ты лыбишься, урод?

— А чего мне не улыбаться, а майор? — Сказал я. — Твоё появление здесь и те слова, что ты произнёс, сказали мне о том, что все мои мысли об этом деле оказались истиной. Вы ведь нас даже не оформляли до сих пор, не так ли? Зря, майор, очень зря. Может тогда бы тебе сразу объяснили какую подставу тебе оформили те, чей заказ ты сейчас выполняешь.

— Чего мне ещё знать надо кроме того, что ты жалкий детдомовец, как и тот парень? — Усмехнулся майор. — Вы никто, пыль. Щенки безродные у которых никого нет.

— Ага, раз ты это говоришь, то и информацию тебе прислал заказчик, — продолжаю говорить с улыбкой. — Эх, майор, неужели так сложно перепроверять полученную информацию? Это же самые азы! Когда занимаешься такими делишками, то нужно всегда ждать подставы от заказчика. Особенно такого как Измайлов. Тебе ведь всего-то надо было пробить по базам моё имя и фамилию, после чего ты бы осознал какой шквал говна на тебя сейчас летит.

О, а наш бравый майор дал слабину. Вон и улыбочка ушла с лица, взгляд стал серьёзнее. Кажется понимает, что я ему не лапшу тут на уши вешаю. Слишком искренне улыбаюсь и говорю уверенно. Всегда говорил, что если быть крайне убедительным, то удастся донести нужную информацию почти до любого собеседника и вразумить его. Почти до любого, ага.

— Да что ты мне тут чешешь, сопляк? — Майор хоть и почувствовал что-то неладно, однако пока оставался при своём мнении. — Что там такого всплыть может если пробить твои данные?

— Много чего! Меня, знаешь ли, даже по полицейским базам не надо пробивать, хватит обычного поисковика. Вбиваешь имя с фамилией и сразу получаешь кучу статей и новостей. Вот скажи майор, ты вроде в столице живёшь, а не в глуши какой-то. Неужели совсем не слышал про прорыв монстров рядом с Симферополем, героической обороне одного торгового центра ротой морской пехоты, а также чудесном спасении благодаря молодому магу, что провёл невероятно могущественный ритуал? И этот парень не только спас тех людей в ТЦ, но и помог силам обороны спася по итогу тысячи жизней. Его даже наградили медалью «За самоотверженность и выдающиеся боевые заслуги» первой степени. Ага, исключительно военную награду вручили гражданскому лицу, да ещё несовершеннолетнему пацану. Ну как, что-то в голове щёлкнуло или нет?

Щёлкнуло, ещё как щёлкнуло. Не скажу, что майор абсолютно всё осознал и аж побледнел. Нет, такого не было, но серьёзно заёрзал, глазки забегали. Слышал он обо всём этом, не мог не слышать — вся империя говорила об этих событиях. Просто он видать не придал значение кого там и за что награждали. Или попросту забыл. Но сейчас активно вспоминал. Давайте добавим немного дровишек в разгорающийся костёр…

— Но знаешь, всё это фигня. Стоило бы тебе всё же начать оформление нашего ареста, то по итогу бы всё кончилось серьёзным разбирательством, кучей увольнений с позором, тебя и ещё некоторых человек посадили бы на небольшие сроки… Только у тебя куда большие проблемы чем ты думаешь. Я и мой друг вчера несколько часов в Охотном ряду сопровождали троицу девушек. Ты запроси записи, да пробей этих девушек по базам. Только подгузник сначала нацепи, ибо ты увидишь такие две фамилии, что моментально изгадишь все штаны. А потом спроси у тех, кто задерживал нас, кому я попросил свою подругу позвонить и рассказать о случившемся. Может даже успеешь всё это сделать и застрелиться, чтобы не сталкиваться с последствиями своих крайне опрометчивых действий. Ох и воздастся же тебе за всё, что ты натворил!