Третий путь ...к рабству

Особенно это характерно для администрации Барака Обамы, пришедшей к власти на волне идеологических обличений клики Буша-Чейни. Перезагрузка американской внешней политики касается не только и не столько российского направления. Обама уже успел покаяться в эфире телеканала Al-Arabiya перед угнетенными шейхами и муллами Востока за все преступления, совершенные американским империализмом в последние 50–60 лет, недвусмысленно напирая при этом на свои мусульманские корни. Те самые, которые его команда так яростно отрицала в ходе избирательной кампании.

Перезагрузка в отношении России означает замораживание проекта ПРО в Центральной Европе, отказ от планов приема Украины и Грузии в НАТО, согласие на заключение нового юридически обязывающего договора о сокращении стратегических вооружений, которого так долго добивалась Москва. Всего этого уже было бы более чем достаточно, чтобы назвать ее сокрушительной победой миролюбивой российской внешней политики.

Но на десерт Обаме был послан еще унизительный плевок: торжественное заявление в Кремле суверенного киргизского президента о закрытии американской базы в Манасе.

По какому-то мистическому, а может быть, и не совсем мистическому совпадению в тот же день (3 февраля) «Аль-Каида» взорвала мост в Пакистане, перерезав путь снабжения американского контингента в Афганистане. Путин с Медведевым и освобожденный трудящийся Востока бен Ладен, берущие в клещи натовскую коалицию, — это будет покруче хрущевского ежа в штанах молодого Кеннеди.

Тем не менее ближайшие полтора года станут своего рода медовым месяцем гарвардского и питерского юристов. Оба они будут испытывать чувство глубокого удовлетворения от общения друг с другом, решая каждый свои внутриполитические задачи. Один — вставать с колен, нанося удар за ударом по американской внешней политике, другой — избавляться от проклятого наследия Буша.

Но счастье их будет недолгим. Отрезвление наступит прежде всего в Москве. Как ни греет сердце каждого истинного русского патриота любая победа над пиндосами, она ни в коем случае не может быть полной и окончательной.

Вечный Пиндос — это наш Вечный Жид. Он нужен нам не как враг поверженный, растоптанный и опущенный, а как вооруженный до зубов дядя в пробковом шлеме, расчленяющий нашу евразийскую сердцевину мира, похищающий наши уникальные нанотехнологии и растлевающий нашу высочайшую духовность.

В наше сложное время мы просто не можем позволить себе потерять объединяющую всех нас национальную идею — смыслообразующего врага, в героическом сопротивлении которому выстраиваются все мифологемы нашего общественного сознания.

Нам срочно потребуется новый список преступлений теперь уже кровавого режима Обамы-Байдена против встающей с колен российской государственности. Наши лучшие патриотические умы уже напряженно работают над ним. В шорт-лист обязательно войдет тот самый пресловутый договор об ограничении стратегических вооружений, который администрация Обамы будет продвигать, стараясь понравиться Кремлю в наивной надежде получить в ответ какие-нибудь ирано-афганские коврижки. Бдительный Пушков уже собрал в своем полном P. S.'е «военных экспертов», разъяснивших, что, какой бы вариант договора коварные американцы ни предложили, их подлинной целью будет ядерная кастрация России.

Мысль о том, что США стремятся лишить Россию ее ракетно-ядерного потенциала, давно уже стала составной частью параноидального общественного внешнеполитического сознания. От ее бесконечного повторения в нее, видимо, поверили уже и те, кто сознательно внедрял ее в пропагандистских целях.

Напомним еще раз всем пушковым, лавровым, сердюковым, путиным и медведевым, если, конечно, кто-то из них еще сохранил способность логически мыслить, что США не могут стремиться к лишению России потенциала второго (ответного) удара. Не потому что они хорошие. А потому что, во-первых, это технически невозможно при минимальном нежелании России этот потенциал потерять. И во-вторых, потому что это противоречит базовым интересам национальной безопасности США. (См. подробнее: В. Цыгичко, А. Пионтковский. Вызовы национальной безопасности России на пороге XXI века.// Военная мысль, 2000, № 1.)

Весь смысл понятия стратегической стабильности заключается как раз в том, что каждая из сторон уверена в надежности своего и чужого потенциалов второго удара и поэтому даже в момент острого политического кризиса не имеет ни малейшего стимула к нанесению первого удара. Если же в результате складывающегося соотношения наступательных и оборонительных средств одна из сторон (Россия, например) начнет испытывать сомнения в надежности своего потенциала второго удара, то у нее может появиться искушение в критической ситуации нанести первый удар.

Спрашивается, ради какой политической цели постиндустриальное гедонистическое американское общество и руководство страны станут подвергать себя такому безумному риску? Ради завоевания Ингушетии и ее несметных богатств, как в этом, кажется, искренне убежден, судя по его откровениям, назначенный руководить этой республикой честный и простодушный генерал?

В реальном мире ядерного противостояния каждая из сторон, как это ни парадоксально, заинтересована в надежности чужого потенциала ответного удара не меньше чем в надежности своего собственного. Это азы ядерной стратегии.

Два процесса

3 марта 2009 года

Открывающийся 3 марта второй процесс Михаила Ходорковского — событие знаменательное, но не уникальное в истории российских политических судилищ. Садистское желание добить сапогом поверженную жертву не раз распаляло кремлевских правителей. Второй процесс Зиновьева и Каменева, второй процесс Рокотова и Файбишенко, пятый процесс Марченко — это только самые известные из подобных расправ.

Но все-таки иная, не основанная на повторности процесса историческая аналогия кажется мне здесь наиболее уместной. Только с одним другим политическим процессом были связаны такие крупные ставки во внутрикремлевской борьбе — с несостоявшимся процессом врачей-убийц. Он должен был проходить тоже в марте в Колонном зале Дома союзов.

Но в марте 1953 года в том же зале вместо запланированного процесса прошло незапланированное торжественное прощание с его инициатором и вдохновителем товарищем Сталиным. Победила другая партия — партия товарища Берии, сто дней правления которого показали, что он был для того времени потенциальным реформатором покруче нынешних из медведевского окружения.

«Убийцы в белых халатах», при всем неравнодушном отношении к ним вождя, впавшего на склоне лет в зоологический антисемитизм, были для него всего лишь пешками в той огромной игре, где ставками были Власть, Жизнь, Смерть первых лиц государства.

Так и судьба Михаила Ходорковского и Платона Лебедева сегодня во многом повод для выяснения отношений между кремлевскими «партией крови» и «партией бабла» (воспользуемся удачным определением споуксмена одной из этих партий Андрея Колесникова). До сих пор стороны избегали откровенного столкновения, и можно только гадать, почему «партия крови» так резко подняла ставки, решившись на этот процесс.

Ведь из него нет выхода, устраивающего обе партии. Оправдание Ходорковского на публичном, открытом, разрекламированном властью процессе — это позорное поражение «партии крови», свидетельство ее нарастающей слабости, политическая смерть путинизма и его вождя. После такого исхода довольно быстро прозвучат две классические фразы. Одна в кремлевских покоях: «Ступайте царствовать, государь!» — вторая на всех каналах российского телевидения: «Оказался наш отец не отцом, а сукою».