Третий сын
Шрифт:
– Не принято боевые техники демонстрировать посторонним ни в Дайвьете, ни в Японии. Как ты сам заметил, эффект неожиданности даёт шанс даже самым слабым из них, а уж если и геном оказался подходящим…. Как раз это ты и видел в Империи. А вот где за развитием способностей следят, да-да, не смотри так, там евгеника культивируется столетиями, совсем другая история, – как малому дитю стала объяснять Дорогобудова.
– А можно, как-то уточнить, для сравнения? – продолжил осаду дальше.
Если этого не сделать, боюсь, запутаюсь в умозрительных величинах. На знакомое бы опереться. А не так. Кабы, да кабы.
– Сильнейшие,
И да, вслух ей спасибо говорить не стал, а так, чисто про себя. Теперь хоть понять можно, что они там из себя представляют, а то связался бы и если получил по мусалу, считай легко отделался.
– Слегка неожиданно, а чего же тогда о них не слышно? – удивился вслух таким соотношениям.
Ладно, с её слов в Мин нет сильных, так и в Дайвьет я не один день пробыл и что-то ничего такого не заметил. Что они там всё время в конспирации, и никто из себя не выходит. Люди же они или кто?!
– Поройся в истории Первой мировой, в конце концов, не заниматься же нам самим рекламой их успехов в наших учебниках. В данном случае можно привести португальский и испанский королевские роды. Это поближе будет, всё-таки история Второй мировой, – привела совершенно неожиданные примеры, по крайней мере, для меня, Ярослава.
– А они разве к восточному пути относятся, или просто по аналогии? – естественно не сдержал любопытства.
– Первое, – сразу же получил лаконичный ответ.
Жесть! Португальцы повелители молний, а испанцы разрушители и вот именно они и отметились в боях с Францией. В двадцатом веке доведших эту способность до того, что их теперь с царь-бомбой сравнить самое оно. Они могли инициировать термоядерную реакцию у воды, в те времена, когда ещё теории этого процесса не было. Пораньше бы, так возможно испанская империя и не развалилась. Но как-то не упоминался нигде источник подобной мощи, а вон оно как.
– У меня только один вопрос, а Хо Чиней к ним относятся? – вспомнив кое-что задал вопрос.
Вот чего могло их всех так развеселить??
– Ну, ты даёшь?! Фамилия у них эта редкая, так что вряд ли ошибусь, если скажу, это один из трёх сильнейших родов Дайвьета и именно из этой семьи вышли их Императоры, – ответила, наконец, успокоившись Ярослава.
– Слушай, вот как так получилось-то? Это же! Я даже не знаю. Как такое не знать? – добавила Светлана.
Злыдни! Думают все крутятся в их светских тусовках? А если нет, то уже инвалиды? Угораздило же познакомиться….
– Честно, мне это было без разницы. Тут-то, в Россеа политикой не интересуюсь, а уж тем более в Дайвьет. Это такая кормушка, которая давно и надёжна поделена, и не с моим простецким лицом влезать в такие разборки. Имел бы самоцветный пояс, тогда да. Не знать этого было бы странно, а пока от проблем и без этого голова пухнет – довёл до сведения этих высокомерных особ свою позицию.
– Тогда чего спросил? – поинтересовалась
Дорогобудова.– Вспомнил просто, кое-кого. Эх, что ж мне так не прёт-то…? – в итоге несколько более эмоционально ей ответил.
– Это как сказать…. Ты что, реально знаком с кем-то из них? – продолжила Ярослава.
– Похоже да. Чиней Тхи Май если полностью, но у них так не принято. Даже официально обращаются просто по имени. Потому и узнал случайно, можно сказать. Да и какая теперь разница? – удивился её вопросу.
– Такая яркая, высокая, фигуристая? – зачем-то уточнила она.
– С меня эксперт в красоте слабоватый, но не запомнить её сложно, честно признаюсь, – попытался ответить без конкретики.
Нет, вот реально, о чём только Дорогобудова думала, задавая такой вопрос? Рядом же Светлана! Ответь честно, потом отмазывайся полдня. Это не Май, а ух, о-го-го и трындец какой-то мужикам! Я ж там задолбался постоянно контролировать сознание. Иначе смотреть на неё с позиции чистого искусства не получалось, а во всех остальных вариантах либо без сознания валяться, либо с завязанными глазами и поводырём жить.
– Что так? – ввела она меня в замешательство таким вопросом.
Ведь так сразу и не сообразишь, о чём спрашивают. Но мы не пальцем деланые, в нашей купеческой братии порой и не такое заворачивают! Я-то помню, почему упоминал и ни на какие провокации не поддамся.
– Вокруг неё всегда пустое пространство образуется. Помню, зашли в ресторан, так посетители разбежались, будто за ними сама смерть гонится, а официантов выталкивали к нам как на казнь. Хотя ничего такого не случилось ни с кем, – выдал политически выверенную версию.
Тут нужно аккуратно. Мне пока свои ноги и руки нужны целыми!
– Ты не чувствителен к "ветру смерти"?! – воскликнула Светлана.
Вот именно её имел виду. Ну, вы помните, она сама созналась!
– Это ещё что такое? – совершенно искренне удивился её возгласу.
– Как бы тебе объяснить-то Иван, если уж ты таким толстокожим оказался. Это нечто похожее на жажду убийства у японцев, но подозреваю и это для тебя пустой звук – вмешалась в процесс Ярослава и стала объяснять, но остановилась, столкнувшись с непредвиденными трудностями.
А я что? Я ничего!
– Эмоции одарённого «восточного пути», сила и пространство вокруг весьма взаимосвязаны. В случае агрессивных намерений образуется нечто вроде вибраций предупреждающих всё живое вокруг об опасности. У человека это порождает беспричинный страх или даже и ужас. Естественно этим можно управлять и, к примеру, просто разогнать стаю волком запугав их, с человеком это не всегда проходит. Так уж мы устроены, что можем и бороться, но вот одна проблема, такого не зафиксировано с «ветром смерти», потому что это уже скорее способность к противодействию ближним атакам. Он не гаснет совсем. И даже тот, что вокруг таких, как твоя Май….
Ого, она уже моя! Нет так-то я бы был совсем не против. Но вот так слышать это с ходу от малознакомого тебе человека. Что с миром творится? Тем более у меня такие проблемы при общении с противоположным полом. Не, ничего не выйдет! В общем, можно смело заказывать губозаверталку…. А жаль….
– …совсем небольшой, фоновый, за два-три дня сводит с ума кого угодно. Потому её спутники, отработав лишь одни сутки, уходят в отпуск на месяц минимум, чтобы восстановиться, – стала пояснять Дорогобудова.