Третья мировая война

– Не торопись, - попросил я.
– Почему ракетоносцы - в пар, а нас даже ударная волна не коснулась? Хотя вспышка - в пределах видимости? Почему мы, без фильтров, - не ослепли? Почему, наконец, нет радиации?

– Вероятно, какой-то прогресс на Земле все-таки произошел, - усмехнулся Майкл.
– По крайней мере, в боевой технике. Люди в прекрасном будущем научились воевать с комфортом, и даже в плотных боевых порядках... Эх, замешкались из-за тебя - теперь опасно взлетать!

Действительно, из-за горизонта с севера вновь выкатилась лавина танков, а навстречу им, с юга, выползала армада ракетоносцев. Обреченные на роль зрителей, мы оказались посредине двух сближающихся армий.

– Пока не прихлопнут, - спокойно заключил Майкл, оценив незавидность нашего положения.
– Впрочем, если в горячке первого боя произошло чудо, и мы уцелели, то почему не быть чуду второму?
– пробормотал он.
– Только не вмешиваться в драку. Авось соблаговолят оставить "Крошку" без внимания обтекут по сторонам.

Армии продолжали сближаться. С противоположных направлений они двигались прямо на нас, неотвратимо и страшно.

Первый залп дали ракетоносцы - огненные смерчи окутали орудийные танки. В свою очередь они полыхнули ответным залпом, вторым, третьим! А затем противники сошлись! Ракетоносцы оказались быстроходнее. Они обошли космолет и вклинились в "северян". Броня сшиблась с броней. На полном ходу машины сталкивались лоб в лоб, дыбились, опрокидывались и громоздились грудой металлического лома. Танковые орудия распарывали борта. Короткие ракетные молнии сносили башни, прожигали насквозь... Непостижимо каким образом, но мы в этом аду пока оставались незадетыми - мы очутились словно "в глазу" свирепого тайфуна.

...Люки ближайшей пылающей машины откинулись - из них вывалились фигурки танкистов. Они заметались и бросились к космолету. Выскочивший из-за него ракетоносец заметил их, резко вильнул и намеренно гусеницами проутюжил их.

– Фашист!
– крикнул я, вспомнив самое скверное ругательство, и лучом ЭЛТа ударил по ракетоносцу.

– Безумец! Что наделал?
– зарычал Майкл. Едва вспыхнул атакованный мной ракетоносец, как его соседи затормозили, попятились и начали разворачиваться в нашу сторону. Реакция Майкла на их маневр была мгновенной. Взмах его ЭЛТа - и они вспучились столбами пламени. Но уже другие, ушедшие вперед, поспешно поворачивали назад.

– Алек, не зевай! Надо их опередить!
– в боевом азарте ревел пилот и хлестал лучом направо и налево. Я не отставал от него, понимая: ракетный залп хотя бы одного танка сметет нас...

– Пощадите, они безобидны!
– внезапно услышал я чужой голос. От неожиданности моя рука дрогнула, и луч ЭЛТа вонзился не в ракетоносец, а в почву, выбросив из нее гейзер раскаленных газов.

– Так-то лучше, - прокомментировал тот же голос.
– Уберите луч и взгляните назад.

Должно быть, Майкл услышал то же самое приказание - мы обернулись одновременно. Позади в белоснежной рубашке и шортах стоял загорелый молодой человек и приветливо улыбался.

– Здравствуйте, люди двадцатого века!
– на русском языке с каким-то певучим акцентом сказал он.

– Кто вы?
– не совсем любезно спросил Майкл.

– Командующий этими игрушками, - небрежным жестом указал юноша на внезапно остановившиеся могучие машины, - если только...

– Вы приказали давить танкистов?
– перебил я его.

– Я. Но прошу заметить - не людей, как, судя по вашему возмущению, вы подумали, а управляемых манекенов. Разрешите представиться: греп Лест. Греп означает - главный режиссер-постановщик, а Лест моя фамилия. Я снимаю фильм "Последняя схватка". Его действие происходит в конце вашего столетия - в тысяча девятьсот девяносто первом году.

– Вы хотите сказать, что все эти машины - бутафория?
– спросил Майкл.

– Ну конечно! Обыкновенная массовка. Мне приятно, что вы, поверив в реальность разыгранного сражения, даже активно включились в него... А теперь - пожалуйте в мою резиденцию. Я тут один хозяйничаю, так что прошу извинить - встречать вас пока больше некому... Пожалуйста, проходите!

Рядом с Лестом открылся вход в ярко освещенное подземелье. В глубину бежала оранжевая лепта эскалатора...

– Входите, милости прошу!
– радушно предлагал юноша.
– Что же вы медлите? Или что не так сказал? Простите, древнерусский знаю слабо - изучал еще в начальных классах...

– Нет, поняли мы все, - медленно сказал Майкл и вдруг направил ЭЛТ на юношу.
– Но мы пойдем не в ловушку, в которую вы так любезно заманиваете, а в космолет! И вы следуйте за нами! Вы - наш заложник! Надеюсь, ваши родные, сидящие в командном пункте под нами, опасаясь за вашу драгоценную жизнь, позволят нам взлететь? Передайте им, что мы вас отпустим. С орбиты вы вернетесь в этом же космолете...

Лест изумленно уставился на Майкла. Признаться, такого поворота событий не ожидал и я.

– Опомнись, Майкл, - попытался я образумить пилота.
– Лест действительно режиссер-постановщик. Почему ты этому не веришь? Древнее кино тоже не чуждалось съемок огромных баталий: вспомни экранизацию "Войны и мира" Толстого, "Ватерлоо", "Освобождение"... Что ж тут странного?

– Перестань!
– оборвал меня Майкл.
– Неужели тебе еще не понятно? Лест потомок привилегированных. Он из той касты людишек, которые, спалив материки, сами спаслись в подземных бункерах... А теперь их чада забавляются - поднимаются на поверхность и, так сказать, играют в солдатики, жгут уцелевшую технику. Людей нет - так они роботов в нее сажают.

– Увлекательное дополнение к сценарию, - грустно пошутил Лест.
– Но, простите, зачем мне надо завлекать вас в ловушку?

– Чтобы с нашей помощью овладеть звездолетом и удрать на другую, не обезображенную войной планету. Меня не обманешь!
– отрезал Майкл.
– Допустим даже, танки, ракетоносцы - бутафория, а сожженная равнина - тоже? Вряд ли человечество, будь оно цело, дозволило бы на таком огромном пространстве уничтожать сады и посевы для съемок хотя бы и гениального фильма.

– Так это единственный на планете заповедник. Мы его очень бережем! пытался объяснить Лест.

– Бережете пустое место?
– ухмыльнулся Майкл.

– В этом и заключается его величайшая ценность!
– воскликнул юноша.

– Вздор!
– крикнул пилот.
– На перенаселенной Земле быть того не может. Пошли!

Лест пытался что-то еще сказать, но, видя, что Майкл и слушать не желает, махнул рукой:

– Ну что ж, идемте.

Я хотел шагнуть, но ботинки скафандра словно приросли к почве. Повернув голову, я увидел, что и Майкл яростно пытается сойти с места.

– Прекратите ваши фокусы!
– обращаясь к Лесту, воскликнул пилот.
– Иначе я буду вынужден...

Вероятно, через внешний динамик, укрепленный на груди скафандра, слова Майкла прозвучали для Леста особенно громко и зловеще. Однако юноша ничуть не испугался.

– Иначе вы будете стрелять? В упор? И уверены, что попадете?
– добродушно спросил Лест.

В то же мгновение нас окутала белая мгла, пропало все: небо, земля. Я не различал даже пальцев вытянутых рук.

А дальше случилось совсем необъяснимое. Опора под ногами исчезла, меня приподняло, и я, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой, будто спеленатый младенец, повис в воздухе.