Тревоги Тиффани Тротт

– Да, – отозвалась она. – Как это ужасно! Просто отвратительно. Но разве в его объявлении не было сказано, что он женат?

– Нет. Не было сказано, что он женат, – ответила я уныло, когда автобус медленно тащился по Роузбери-авеню. – Он просто сказал, что ищет незабываемую девушку от двадцати до тридцати лет, чтобы «заботиться немножко и даже очень».

Позади меня кто-то загоготал. Что тут, черт возьми, смешного? Я снова обернулась и посмотрела на пассажиров.

– Но, Тиффани, ты должна была понять, – сказала Салли.

– Каким образом?

– Потому что предложение «заботиться» о женщине на самом деле означает, что ищут любовницу. Так же как «баловать» или ответ «на ваше усмотрение». Тебе следовало изучить этот код, если уж ты занялась этим.

– Ну, не знала я этого, – простонала я. – Я знала, что «без В/П» означает «без вредных привычек», я знала, что «с Ч/Ю» означает «с чувством юмора».

– А «для Д/О» означает «для длительных отношений», – добавила Салли. – А «без М/П» означает «без материальных проблем».

– Правда? Господи! Во всяком случае, я не знала, что кто-то, уже имеющий жену, может предложить «заботиться».

– Все это знают, – заметил без малейшего сочувствия сидевший напротив мужчина средних лет.

– Ну, а я нет, понятно? – сказала я ему. – Так или иначе, Салли… Салли, куда ты исчезла? Привет. Мне действительно очень, очень скверно. Довольно Успешный? Скорее Довольно Свинский.

– А как его по-настоящему зовут? – спросила она, когда автобус отъехал от «Энджела».

– Господи, не знаю. Я не спрашивала. Во всяком случае, каким бы ни было его настоящее имя, меня это не касается. Довольно Бессовестный…

– Довольно Пустоголовый, – сказала женщина, сидевшая за мной.

– Да.

– И Довольно Мерзкий, – заключила она.

– Вот именно. То есть, Салли, на кой черт он мне сдался?

– Не бери в голову, Тиффани, тебе просто не повезло, – сказала она. – Но я уверена, ты встретишь своего прекрасного принца. А к Лиззи на ланч в воскресенье ты собираешься?

– Да, – сказала я.

– Ну, тогда увидимся, – сказала она. – И выше нос!

Я засунула мобильник в сумку и вытащила газету. Поразгадываю-ка я кроссворд – это успокаивает нервы. Мерзавец. Негодяй. Пятнадцать по горизонтали: «Радующийся высокому полету». Девять букв, первая буква Ж. Нет, не могу. Я встала и позвонила в звонок. Когда я пробиралась на заднюю площадку автобуса, какой-то пожилой человек сделал мне знак рукой.

– Почему бы вам не обратиться в «Дейтлайн»? – сказал он громким шепотом. – Это безопаснее. По-моему, лично давать объявления довольно рискованно.

– Спасибо, я подумаю об этом. «Радующийся высокому полету». Я мысленно прикидывала и так и этак, когда шла от остановки по Окендон-стрит. О господи, опять на этом чертовом тротуаре велосипедисты!

– Вы же знаете, что тротуар для пешеходов! – крикнула я, когда мимо меня пронесся мальчишка, чуть не сбив меня с ног. Господи, какое у меня плохое настроение! По-настоящему скверное. Чертов Довольно Успешный. Чтоб его бесы в ад утащили! «Радующийся высокому полету», подумала я. Высокому полету… И тут до меня дошло – какая радость! – это же жаворонок!

Продолжение июля

На следующее утро я была намного, намного спокойнее. Что за ублюдок! – возмущалась я про себя. Какая же твердозадая свинья! Отвратительно. Подумать только, ищет себе подружку на неполный рабочий день! Довольно Успешный. Довольно Ненадежный. Довольно Низкий. Довольно Оскорбительный. Но и я хороша – теперь буду думать, прежде чем впутываться в подобные рискованные предприятия. Я должна была знать, что в таком поиске мужчин кроется ловушка. Но он все же очень привлекательный, но крайней мере мне так кажется. И у него в высшей степени приятные манеры, и он в высшей степени забавный и вообще во всех отношениях приятный собеседник, и прекрасно одевается, и прекрасно образован, и в то же время в высшей степени обаятельный. Но, кроме всего прочего, он также и в высшей степени женатый. Черт. Черт! Я набросилась на свои розы – па самом же деле сделала всего пару стежков, – пока рефлектировала по поводу ужасного поведения Довольно Успешного и моего собственного невезения на личном фронте. Тут зазвонил телефон. Я вышла в холл и сняла трубку.

– О, привет, Тиффани. Это, м-м-м… – ха-ха-ха! – Питер.

Господи помилуй, только его мне не хватало!

– Тиффани, вы слушаете? – услышала я его писк.

– Ну да. Да, я слушаю, – сказала я. – Но…

– Ха-ха-ха! Было так приятно встретиться с вами в прошлый раз, и я подумал, что мы просто обязаны сыграть с вами в теннис.

Обязаны? Ну нет, вот еще.

– Боюсь, мне придется отказаться, потому что у меня есть другие приглашения, – сказала я, вспоминая, как Оскар Уйальд решал подобные дилеммы. На самом деле ничего такого я не сказала. Я вообще ничего не ответила. Я думала, и очень напряженно.

– Может, вы посмотрите в своем ежедневнике? – услышала я его голос.

– Да-да, подождите секундочку, – сказала я с нарочитым воодушевлением.

Но в кабинет я не пошла. Подойдя к входной двери, я открыла ее и громко позвонила в дверь. Дважды. И еще разочек для верности.

– О, Питер. Мне очень жаль, но кто-то звонит в дверь, – сказала я, затаив дыхание. – Мне нужно открыть…

– Хорошо, я подожду, – с радостной готовностью ответил он.

– Нет, не стоит, Питер, я перезвоню. Пока.

– Но у вас нет моего теле…

Фу ты, слава богу. Я вернулась в гостиную. Снова зазвонил телефон. Чертов Питер Фицхэррод. Он что, намека не понял? Ну уж на этот раз я ему все выскажу. Я уже набралась смелости сказать ему, что как мне ни жаль, но я предпочла бы, чтобы он больше не звонил.

– Да-а-а!!! – рявкнула я в трубку.

– Дорогая, что случилось? – спросила мама. – У тебя ужасный голос.

– О, привет, мама. Я ужасно себя чувствую, – сказала я. – Опять села в лужу. С мужчиной.

– Ничего страшного, – успокоила она. – Я уверена, ты встретишь своего прекрасного принца.

– А я уверена, что нет.

– Ты больше ни с кем не встречалась? – поинтересовалась она.

– Встречалась с парой человек. Но я ни о ком не хочу рассказывать, – ответила я расстроенно. – И ни одного не приглашу домой на чай, если ты это имеешь в виду. Ни один из них не может быть мне полезен, если употреблять эту старомодную фразу.

– О, дорогая. Это так трудно в ваше время, – сказала она. – Не то что в те времена, когда мы с твоим папой были молодыми. То есть когда мы были молодыми…

– Знаю, – перебила я. – Ты познакомилась с тем, кто тебе нравился, он стал твоим воздыхателем, потом вы долго встречались, а потом ты вышла за него замуж и прожила с ним всю жизнь. Хеппи-энд.

– Да, примерно так, – ответила она. – Если считать, что сорок лет – это вся жизнь.

Сорок лет. Мои родители были вместе сорок лет. Четыре десятилетия, четыреста восемьдесят месяцев, две тысячи восемьдесят недель, четырнадцать тысяч пятьсот шестьдесят дней, пятьдесят тысяч триста часов, двадцать один миллион минут, один миллиард двести пятьдесят восемь миллионов секунд, плюс-минус несколько. Все это время они были женаты. Причем счастливо.