Трейси Бикер – суперзвезда

– Какая наглость! И не смей называть меня воображалой! – возмутилась я.

– Да ты и есть воображала!

– Да, знаю, но зачем мне об этом напоминать?!

– Я бы все на свете отдал, чтобы стать воображалой, – на полном серьезе сказал Питер. – А ты не можешь меня научить, Трейси? Вдруг есть какой-то особый способ?

– Да это же природный дар, Питер! – воскликнула я. – Я такой родилась. Вылетела из чрева своей мамы и сказала доктору с медсестрой: «Привет, ребята!» – потом перекувырнулась, встала на свои маленькие ножки и прямо на столе станцевала чечетку.

В темноте я нащупала голову Питера. Рот у него был раскрыт от удивления. Я тихонько его закрыла.

– Шутка, – призналась я. – Ладно, окажу тебе любезность, Питер, – будем репетировать все наши сцены вместе.

И мы стали регулярно встречаться для полночных репетиций.

Вскоре Питер выучил все слова наизусть, потому что у него их было мало.

Ну разве трудно запомнить: «Благослови, Господь, всех нас»?

Но, хотя ему удавалось проговорить свои слова, играть он совершенно не умел. Он просто стоял и монотонно бормотал.

– У тебя, конечно, ничего не получается, – сказала я. – Да хватит, не обижайся! Я не вредная – просто констатирую факт. Но не переживай, я помогу. Ты должен вжиться в роль. Ведь ты – это худосочный мальчик-хромоножка. Что здесь трудного? Говори о своем костыле, о металлических шинах на ногах…

– Я не хромоножка! – возмутился педант Питер.

– Хочешь, я как следует стукну тебя по ноге? – предложила я. – Даже если тебе не очень везет, ты веселый парнишка, любимец семьи. Папа в тебе души не чает…

– Если б так было на самом деле… – мрачно пролепетал Питер.

– Ага. Мне бы тоже хотелось… – согласилась я.

Накинув на плечи одеяло, мы теснее прижались друг к другу.

– Если бы у меня была семья и они пришли на меня посмотреть… – сказал Питер. – Ну, может, и нет, не хочу – а вдруг у меня ничего не получится…

– Все у тебя получится, ты отлично сыграешь, потому что твой режиссер – великолепная Трейси Бикер! Да, жаль, что у тебя никого нет. Я попрошу свою маму получше тебя причесать.

– А твоя мама придет? – удивленно спросил Питер.

– А ты как думал? Она придет на Рождество. Она обещала.

Ей не терпится прийти посмотреть, как я играю, и еще узнать, не унаследовала ли я ее талант к шоу-бизнесу, а мне он уж точно передался. Я написала ей письмо и все рассказала о нашем спектакле.

Я написала ей несколько писем. На самом деле я писала чуть ли не каждый день и отдавала письма Дженни, чтобы она их отправляла.

– Я знаю, как сильно ты хочешь увидеться с мамой, Трейси, но не делай из ее прихода идею-фикс, – сказала Илень.

– Но она придет, она написала и обещала… ну, почти пообещала…

– Я знаю, как ты хочешь, чтобы она пришла, но иногда наши мечты расходятся с действительностью.

Уж лучше бы вместо соцработника у меня была фея-крестная, которая бы спросила: «Хочешь, чтобы мама пришла тебя навестить? Конечно, Трейси, нет проблем», – и взмахнула бы палочкой, и – крибли-крабли-бум! – появилась бы моя мама, вся в розовом, напудренная и красивая, и протянула бы мне навстречу руки, чтобы покрепче меня обнять.

Но у меня нет феи-крестной, и я сама должна колдовать.

Как обычно, в следующую субботу Кэм пришла навестить меня в Дампинг-Граунд. Мы быстро прошлись по всей пьесе – на самом деле можно было сказать – пробежались. Я тараторила свою роль как при ускоренной съемке, пропуская целые куски, и когда Кэм мне об этом напомнила, я ответила:

– Ну да, да, просто я хочу повторить вот этот отрывок, – и увеличила скорость до тысячи слов в минуту.

Через двадцать минут мы закончили читку:

– Хватит! С репетицией покончено! А теперь пошли куда-нибудь!

– А, «Макдоналдс» зовет? – спросила Кэм.

– Нет. Ну да, я ужасно проголодалась, но еще я хочу пройтись по магазинам и купить подарки к Рождеству.

Дженни дает всем нам, ребятам постарше, определенную сумму на рождественские покупки. Сама она идет в магазин с малышами и помогает им что-нибудь выбрать, иначе они могут потратить всю сумму себе на конфеты. Мы, старшие, тоже выгадываем кое-что на конфеты, но на этот раз я хотела потратить все деньги на подарки. Особенно на один набор подарков.

– Пожалуй, мне тоже надо запастись подарками к Рождеству, Трейси, – сказала Кэм.

– Ух ты! А что ты мне купишь, Кэм? – спросила я, тут же забыв о других проблемах. – Мне бы хватило пары новых джинсов, конечно дизайнерских, и классной меховой куртки с капюшоном. А еще есть такой автомобильчик для картинга – вот было бы здорово прокатиться на нем по саду Дампинг-Граунд: вжиг-вжиг-вжиг! Ах, прости, Жюстина Литтлвуд, это я по твоей ноге проехала?

– Трейси, в настоящий момент я могу позволить себе только коробку спичек с моторчиком. У меня совсем нет денег. Тебе нужно научиться смотреть на вещи по-другому. Важно отношение…

– По-моему, это тебе нужно играть Скруджа, а не мне, если ты не можешь подарить нормальные подарки к Рождеству. Правда, Кэм, почему бы тебе не собрать волю в кулак и не написать потрясающий бестселлер? Что-нибудь такое, за что сразу бы ухватились в Голливуде и сняли фильм за миллион долларов? Тогда бы мы с мамой могли стать в нем звездами.

– Мечтать не вредно, дорогая! Мне как-то в голову никогда не приходило, что я смогу написать бестселлер.

– Ты должна думать позитивно, Кэм. Нужно сделать так, чтобы твои мечты осуществились.

Сама я собиралась добиться именно этого.

Когда мы добрались до торгового центра, я заставила Кэм зайти в «Бутс» и купить мне самую дорогую косметику.

– Какая марка лучшая, Кэм? – спросила я.

– Не спрашивай меня, Трейси. Я почти никогда не пользуюсь косметикой. Просто покупаю что подешевле.

– Ну, это подарок для мамы, поэтому я хочу что-нибудь гламурное и самое лучшее.

Я стала пробовать у себя на запястье разную губную помаду, пока у меня обе руки не покрылись красно-розовыми пятнами.