Три Африки для Миши и Лизы

Зря она это сделала. Чуть выше правого колена открылся шрам в виде буквы П.

Окно купе с полузакрытыми жалюзи озарилось вспышкой молнии, и раздался оглушительный раскат грома.

Глава 28

Какая-то зараза упорно била его по грудине и шлепала по щекам. Было неприятно, но сначала Миша терпел, не желая расстаться с приятными, но тревожными мыслями о поездке вместе с Лиз. Кстати, где она?

Возможно, она спала, уютно устроив кудрявую головку на дорожной подушке, потому ее голоса не было слышно. Во всяком случае, те голоса, которые он слышал, совсем не были голосом Лиз.

Сначала какой-то мужчина раздраженно прикрикнул:

— Анна, давай быстрее. А вы, мамаша, не мешайте, дайте мне работать. Анна, что копаешься?.. Ну, вот, дыши, дыши, парень. Никуда не денется лейтенант. Будет жить. Мамаша, прекратите рыдать, иначе вас тоже придется реанимировать. Все в порядке.

— Мишенька, сынок, как же так? Мишенька, живи!

Мама? Почему она плачет? А откуда она здесь, в Африке?

— Мамаша, все хорошо. Аня, накапай ей что-нибудь успокоительное, что у нас там есть. И давление померяй. Сейчас ваш мальчик придет в себя. Вы у нас не первые и вряд ли последние. Ну-ну, не плачьте! Миша! Лейтенант! Приказано ожить и открыть глаза. Давай, парень, это приказ!

С каждым разом все страшнее открывать глаза. Вечно что-то происходит с тобой, Миш, то есть, Миша. Все же придется глаза открыть.

— Ну, вот! Видите, как хорошо! Нормальный парень понимает, когда ему правильный приказ отдают. Правда, Миша?

— Сынок!

— Все, давай, Миша, успокой маму. Видишь, как переживает? Сейчас мы тебе укольчик сделаем, и все будет в порядке. Хорошо, что мы у ваших соседей по лестничной клетке были на вызове, потому быстро прибыли. Давай, парень, вставай. Собирайся, в больничку поедем на несколько дней. Надо посмотреть, как на тебя повлияла встреча с этой гадостью. Нечасто такое случается. Только телевизор, выходит, у вас пострадал. Вряд ли его получится реанимировать, — хохотнул толстенький доктор, — с человеком проще оказалось. В рубашке, парень, родился.

Хорошо, что мать быстро скорую вызвала, да мы рядом были. Садись, давай, на диван. Нормально чувствуешь себя? Мамаша, не лезьте под руку. Соберите лучше сына в больничку. Чашку, ложку, умывальное, полотенце. Давайте, давайте. Аня, ты ей каптоприльчик дала? Ну, и ладненько. Все хорошо. Пятно видишь? Здесь тебя и долбануло небесное электричество. Интересная форма какая-то у пятна, как будто очертания Африки на карте.

Миша сидел на диване, с изумлением оглядывая знакомую комнату. Он дома! Все до боли знакомое. Только телевизор лежит на полу, обгоревшее покрывало рядом. И в воздухе стоит отчетливый запах горевшей проводки.

Молния! Вон оно что!

А Лиз? Как же Лиз? Обе Лиз? А Лиза Чернова?

Мишаня, ты запутался! Распутывайся со своими женщинами!

Немного заторможенного Мишу одели. Мама сунула ему в руки пакет с вещами и в сотый раз торопливо проговорила, что она положила в него. Просила обязательно звонить ей из больницы, иначе она умрет от переживаний. В прихожей он забыл обуться, его вернули из подъезда, чтобы он надел кроссовки.

Уже усаживаясь в карету скорой помощи, Миша спросил:

— Мам, а сколько времени я был в отключке?

— Не знаю, сынок. Я же на часы не смотрела!

— Минут пять-шесть, парень, откачали ведь. Давай, садись, в больнице еще обследуют тебя. Электротравмы коварны, могут позже проявиться.

Из больницы Миша позвонил на работу и предупредил, что попал в больницу. Кадровичка ему пожелала выздоровления и пообещала решить вопрос со сменщиком.

Миша положил трубку и долго тупо смотрел на штамп больницы на постельном белье. Штамп стоял прямо на рисунке жирафчика с бантиком на длинной шейке.

Дома. Пять минут отсутствовал. Как же так? Лиз там, в Африке номер три, хотя есть Лиз в Африке номер два, а Лиза здесь, где Африка номер один. Лиза здесь.

Так, где телефон. Какие новости из Африки? Что там происходит?

И почему-то особо не удивился, что Африка номер один осталась Африкой номер один.

* * *

Вернувшись из больницы, Миша позвонил маме на работу и сказал, что все в порядке. Выслушал наставление, где находятся котлеты, а где макароны. Потом долго стоял под душем, наслаждаясь ощущением чистоты.

Можно все понять, но как понять тот шрам, который один в один повторяет шрам, полученный во время освобождения каравана с мамой Кофи. Как это объяснить? След от молнии, полученный в двадцать первом веке, совсем в другом месте. Откуда взялся шрам от пулевого ранения в этом мире, когда он получен в другом? И оно было на черном теле в этом же месте!

Миша выключил воду, энергично растер тело махровым полотенцем и снова долго смотрел в зеркало на странное пятно на теле. Действительно, похоже на очертания Африки на картах.

Потом поел на кухне, помыл посуду и оделся. Судя по всему, на улице по-прежнему жарко. Поэтому — светлые джинсы и рубашка поло. Ну что, пора. Да, и не забыть кроссовки, а то, кажется, как-то привычнее босиком. Здесь этого не поймут.

В цветочном магазине совсем недалеко от своего отделения он был впервые, там приветливые девушки помогли выбрать букет. Как оказалось, многое зависит от того, для кого букет покупается.

Миша, не дрейфь!

В родном отделении полиции было пусто и прохладно. Дежурил Ваня-филолог, который славился среди коллег любовью к классической литературе. Вот и сейчас он сидел, уткнувшись в томик Пушкина. Когда стукнула входная дверь, пропуская Мишу, он поднял голову и рассеянно проговорил:

— Привет, Белов. Говорили, что ты в больнице.

— Привет, Ванька. Я выписался.

— Кому цветочки?

— Кому надо цветочки. Кстати, Чернова на месте?

— На месте была. Ей, что ли, цветочки? Молодец, Мишка, одобряю, — и Ванька снова уткнулся в книжку.

Миша вбежал на второй этаж, подошел к кабинету под номером двадцать семь, судорожно вздохнул и коротко стукнул.

— Войдите, — знакомый голос Лизы заставил сладко замереть только что лихорадочно стучавшее сердце.

Он вошел в кабинет. Лиза сидела за компьютером и сосредоточенно барабанила пальчиками по клавиатуре. Она даже не подняла голову на вошедшего, чтобы не отвлекаться.

— Минутку подождите, пожалуйста. Я закончу.

— Здравствуйте, Лиза, — на стол перед девушкой лег шикарный букет.

Она с удивлением остановила на цветах взгляд, пальчики перестали порхать по кнопочкам. Потом девушка подняла взгляд на посетителя:

— Ой, Миша. То есть, Белов. Это что?

— Это вам, Лиза. Давайте пойдем сегодня в «Акацию». Сразу после работы. Я за вами зайду, — Миша залпом проговорил заготовленный текст и замер, ожидая ответ.