Три богатыря. Часть 2

Потом картина сменялась белоснежной больничной палатой, в которой лежала Машенька.

На мониторе – кажется, он называется холтер, – в такт пульсу бежит рваная линия.

И в те моменты, когда пики этой линии пробивают верхнюю планку, слышится неприятный писк.

И он, почему-то, вместо того чтобы смотреть в лицо своей дочери, не может отвести взгляд от этой кардиограммы.

Пик… Пик… Пик…

Бездушный звук вонзается в мозг раскалённой спицей, а сама линия медленно, но верно превращается в график биржевых котировок.

Валютные пары, фьючерсы на нефть и зерно, голубые фишки – скачки курсов и уровни поддержки заполняют собой всё поле зрения.

Сколько бы раз Муром ни видел этот сон, он всегда развивался по одному и тому же сюжету.

Сначала ему показывали семью, затем деньги, а потом…

Пик!

График резко рванул вверх, превращаясь в клинок.

Пик!

Ослепительно-белый клинок вспарывает матово-тёмный уровень поддержки, и в следующий миг Муром появляется перед драконом.

Три головы, длинные языки пламени, блестящая на солнце стальная чешуя.

Но до него ещё нужно дойти, ведь на пути у Ильи десятки мрачных типов – виновники того злополучного визга тормозов и скрежета металла.

Что может быть прекрасней, чем своим умом и мастерством зарабатывать все деньги мира?

Развивать предприятия, постоянно пробуя себя в новых сферах?

Разве что… тратить заработанные деньги. И не на себя – при всех своих заработках Илья оставался довольно скромным и аскетичным человеком – на семью!

Разве может быть что-то прекрасней? Что-то желанней?

Любимое дело и семья…

И вновь по ушам бьёт тот злосчастный визг тормозов, и вновь перед Муромом появляются крепкие парни с недобрым взглядом.

Вряд ли в жизни может быть что-то прекрасней любимого дела и семьи, но однозначно есть кое-что более желанное.

И это… месть.

Глаза Мурома вспыхнули огнём, и клинок в его руках с гулом рассёк воздух.

Неважно, что было до.

Порядочный человек, хороший семьянин, надёжный товарищ…

После того как несколько ублюдков покусились на самое святое, что у него есть, – на его семью, весь этот налёт цивилизованности слетел, словно шелуха.

Он найдёт этих уродов. Чего бы это ему ни стоило.

И никто – Муром погрозил мечом дракону, пускающему языки пламени, – никто не сможет его остановить.

* * *

– Ну что, братцы, – Илья, не удержавшись, зевнул и посмотрел на своих друзей. – Как спалось?

– Муть всякая в голову лезет, – поморщился Алёша. – А так нормально.

– Мне приснился любопытный рецепт, – отозвался Добрыня, что-то черкающий в своём блокноте. – Так что, чем раньше мы закончим и быстрее пойдём работать, тем лучше.

– Как был трудоголиком, так им и остался, – усмехнулся Муром.

– Кто бы говорил, – парировал Добрыня. – Итак, что у нас по планам?

– Прежде чем перейдём к делам, нужно решить один важный вопрос, – Муром остановил на гноме свой тяжёлый взгляд. – Что сегодня ночью устроили твои подопечные?

– Ничего не знаю, – Добрыня тут же открестился от произошедшего инцидента. – Вон, у них спроси.

– Я вас слушаю, – Муром уставился на находящихся за спиной Добрыни домового и призрака.

Но ни Иван Иваныч, ни Репсак не горели желанием рассказывать о произошедшем ночью погроме.

– Да чего их слушать? – удивился Алёша. – Выпороть обоих и предупреждение выписать! Устроили, понимаешь, дворцовый переворот.

– Я, как замковый домовой, имею право знать, что творится на вверенной мне территории! – с вызовом протянул Иван Иваныч.

– А я, как библиотекарь, обязан обеспечивать чистоту библиотеки! – заявил призрак. – И поддерживать тишину!

– Добрынюшка! – взвился домовой. – Ну ты-то хоть ему скажи!

– Мастер Добрыня! – Призрачный библиотекарь и не подумал уступить. – Что о себе возомнил этот домовой!

Добрыня страдальчески прикрыл глаза и сделал вид, что его нет на планёрке.

– Отдай их мне, Муром, – с нехорошей улыбкой протянул Алёша. – Три дня, и как шёлковые будут.

– Не надо т-т-три дня, – тут же сдал назад домовой. – Добрынюшка, скажи ему!

– Три дня – это слишком много, – вынужденно согласился Репсак. – К тому же, знаю я методы этих вояк. Бегать да прыгать. Но на меня этот примитивный рычаг воздействия не подействует.

– Уверен? – Алёша оценивающе посмотрел на призрака. – Муром, мне даже одного дня хватит.

– Не надо, – призрачный библиотекарь решил не связываться со странным эльфом и отлетел подальше. – Я готов к конструктивному диалогу.

– Значит, так, – Илья, всё это время прислушивающийся к разговору, хлопнул по столу своей широкой ладонью. – Начнём с Иван Иваныча.

– А я что? – заюлил домовой. – Я ничего…

– Во-первых, Иван Иваныч, ты – замковый домовой. Да, Матрёна оставила тебя по наследству вместе с баней Добрыне, но сейчас у тебя нет хозяев. Есть только клан! Понял меня?

– П-понял, – протянул домовой, пытаясь осмыслить услышанное.

– Твоя задача – развитие замка. Не будет замка, не будет и тебя.

– Это я понимаю…

– Ну раз понимаешь, то действуй! – припечатал Муром. – У тебя вон какой замечательный помощник появился, а ты что? Нос воротишь и бой за территорию устраиваешь? Ай, как нехорошо, Иван Иваныч! Стыдно!

– Я об этом как-то не подумал, – виновато протянул домовой. – Прошу прощеньица, значитца… – И, покосившись на невозмутимого библиотекаря, через силу добавил:

– У всех.

– Другое дело, – кивнул Илья. – Теперь ты, Репсак.

– Ваш разбор действий моего… коллеги пришёлся мне по душе, – с достоинством поклонился призрак. – Я вас слушаю.

– Сразу видно, что парень ты опытный, учёный, – Илья посмотрел на призрака своим фирменным взглядом. – Много чего повидал, много где покрутился. Или я не прав?

– Не могу не согласиться, – кивнул библиотекарь.

– Значит ты, Репсак, как никто другой, должен понимать, что замковый домовой – это всё равно, что дворецкий. Он отвечает за всё, я подчёркиваю, за всё, что происходит в замке. Даже не просто в замке, в феоде!