Три Царя

Балдур был довольно хорош в маскировке и незаметности, но даже он не всегда смог избегать сражения. Рано или поздно он оступится и придется обнажить свои клыки. Кто? Где? Всплески духа, разрушительное колдовство? Мира остановилась на мгновение, пользуясь случаем перевести дух и сконцентрировалась.

Шум, очень громкий и практически оглушающий. Складывалось ощущение, будто всё это место использовало колдовство на возможном уровне его предела. Подобное, хоть и не настолько сильное она ощущала лишь в парящей библиотеке Небограда, где сотни аностов занимались своими исследованиями.

Бесполезно, как расслышать чей-то шепот сквозь оглушительный рёв. Значит ничего не оставалось как бежать дальше, искать. Открывать дверь за дверью, расспрашивать тех, кому хватило ума не нападать. Бить, калечить, угрожать. Мира не так давно задала вопрос Дэйне, на что она готова пойти ради поисков остальных, и меридинка прекрасно знала ответ.

Впереди оказалась еще одна дверь, и она, не думая, влетела в неё, держа наготове жезлы и непоколебимую решимость. Вдруг она внезапно остановилась, и от удивления попыталась отпрыгнуть назад. Перед её глазами появилось существо, не такое мерзкое и отвратительное как другие, однако более угрожающее. Прямоходящий монстр ростом в полтора человеческих, покрытый черным и крепким хитином. Он при виде женщины, сузил свои дымчато-белые глаза, утопленные в бугристых глазницах, и маниакально оскалился. Мощными пальцами с витиеватыми когтями он схватил Миру за горло, и рывком прижал к стене. Мерединка чувствовала, как воздух покидает её тело, а сердце бьется в отчаянной попытке выжить.

Существо пристально осмотрело женщину и, обнюхав, хрипло промычало:

— Отверженный … ты не отверженный.

Резким движением Мира ответила ему, вогнав раскаленный жезл прямиком в висок уродцу. Тот заревел от боли, и на удивление женщины, всё еще стоял на ногах. Жезл практически полностью вошел в его массивную животную голову, и чуть не выглядывал с другой стороны. Вместо смерти, тот ударил Миру пару раз о стену в яростном припадке.

Она инстинктивно попыталась закричать, но вместо этого разомкнув губы, выплюнула кровавую юшку. Мира замахнулась для повторного удара, и возможно еще десятка, чтобы повалить зверину, но тот вновь ударил её о стену, и нащупал жезл, что застрял в его голове. В этот момент в комнату забежали трое, что, судя по отдышке, преследовали Миру долгое время.

— Здесь она!

Зверь инстинктивно обернулся на пришедших, что дало возможность меридинке. Мира из последних усилий собрала достаточное количество духа в свободной руке, и ударила по затылку противника. Запахло жженной пластмассой и плотью. Зверь вновь яростно завопил, но все же отбросил женщину в сторону.

Она пролетела через всё помещение, слушая, как рёв становится всё громче и громче, однако было нечто еще. Чем ближе она становилась к двери, что вела в неизвестность, тем больше ей слышались крики и голоса. Неужели в своих размышлениях она позволила себя окружить? Была настолько одержима скоростью и поисками, оставляя за собой живых?

Мощным ударом она вынесла дверь своим телом и оказалась на полу. В голове ужасно звенело, в глазах поплыло, но в целом она чувствовала себя сносно. Меридинка тут же наотмашь швырнула заклинание, как вдруг ощутила нечто знакомое. Нечто настолько приятное и порой раздражающее. Она почувствовала взгляд того, кто на неё смотрит, когда думает, что она не видит, а затем раздалось короткое…

— Мира?

Глава 48

48

***

После короткого и непродолжительного стука, дверь открылась и порог комнаты переступила девушка. Она, кротко сложив руки у талии и опустив голову вниз, едва слышно покашляла. Ответа не последовало. Девушка вновь повторила, только в этот раз заметно громче, как тут же прошептала.

— Извините, госпожа Лунагард, вы проснулись?

Мира в полном своем снаряжении лежала лицом вниз на белоснежных простынях широкой и дорогой на вид кровати. Девушка не могла понять, сработали ли её попытки разбудить женщину или нет. Ответа вновь не последовало, и всё что оставалось, это повторить…

— Госпожа…

— Я тебя слышу, — сдавленно раздалось сквозь подушки.

Мира медленно повернула голову и открыла один глаз, осматривая окружение. Знакомое место, знакомый запах. Её комната в частном поместье семьи, где она родилась и росла. Женщина перевернулась на спину и молча смотря в потолок выдохнула. Девушка сочла это как разрешение, и по долгу службы подошла к окну и отдернула кремовые занавески, впуская дневной свет внутрь. Мира поморщилась и тут же прикрыла глаза.

— Который час? — сонно прохрипела она.

— Ровно полдень, — ответила служанка, ставя поднос с крепким чаем на кофейный столик. — Прошу прощения, мне не сказали, что вы проведете ночь в семейном имении, я бы подготовила комнату как полагается.

Мира поднялась и села на край кровати. Её оружие с уже подсохшими пятнами крови лежало на мягком ворсистом ковре белого цвета. «Опять сдерут за чистку», — подумала она про себя. Такое пятно ни одно средство не выведет до конца, придется нанимать дезинфектора, а тот при виде имения взвинтит втридорога.

— Хорошо ли вам спалось? Я смотрю, вы даже раздеваться не стали, позвольте спросить, тяжелая ночь?

— Не помню, — пробормотала она, пытаясь сложить мозаику происходящего. — Ты новенькая?

Девушка протянула чашку чая, на что Мира отмахнулась и приказала поставить его на прикроватный столик.

— Ну как сказать, мы с вами, к сожалению, не встречались, а прислуживаю я вашей семье уже четвертый месяц.

— Так долго? — вопрос был задан ей, но казалось, что Мира больше спрашивает себя.

— Я скажу вашей семье, что вы проснулись.

— Нет, — как ножом отрезала Мира. — Сделай лучше одолжение. Скажи, что когда ты вошла, меня уже не было. Я через окно уйду.

— Вот так быстро? Даже с родным братом не повидаешься.

В двери стоял молодой меридинец с короткими уложенными волосами, тело его было заключено в чёрный классический костюм. Он зашел в комнату и кивнул служанке, та, поклонившись, засеменила в гардеробную.

— Доброе утро, Велиний.

— Уже полдень, сестра, — он подошел к ней, но при виде окровавленного оружия на полу и, мягко говоря, не презентабельного вида Миры, остановился. — Быть может, тебе стоит задержаться, хотя бы на обед. Мать с отцом внизу тебя ждут, ты только, приведи себя в порядок, у нас возможно гости будут.

— Паскуда, — выругалась вполголоса та. — Они знают?

— Конечно знают, ты ворвалась среди ночи в их… наш дом через окно в твоём этом, так скажем, наряде. И да, подобные выражения лучше не произносить при них. То, чем бы ты ни занималась, плохо влияет на тебя, дорогая сестрица.