Три четверти его души

— Мы его найдем, — попытался успокоить его Стэннард.

Даббс не ответил. Он сел на железнодорожную насыпь, размышляя, что им дальше делать. В поиски убийцы вмешался трагический случай, который, похоже, свел к нулю все их усилия. Но верить, что они потеряли Дронго, не хотелось. Это была бы слишком высокая цена даже за такого страшного убийцу, как «стаффордский потрошитель».

Глава 14

Невыносимо болела голова. Еще не открывая глаз, Дронго почувствовал эту боль и поморщился. Затем начал вспоминать все, что случилось с ним за последние сутки. Перелет в Мадрид, переезд в Севилью, многодневная работа в отеле «Барсело» — все это было раньше. Раньше. А потом? Или он уже забыл, что затем произошло? Нет, помнит, он отправился в Кордову, где сработала кредитная карточка на имя… Имя… Чарлза Баррета. Отправился в Кордову и снял себе номер в отеле. Но почему он не помнит этого номера? Дронго чуть приоткрыл глаза, однако ничего не увидел. Он лежал, уткнувшись лицом в подушку. Что же было дальше? Почему он не помнит своего номера в Кордове? Отель. Какой отель? Он приехал на вокзал и перешел площадь. Все верно. Оформил номер, не поднимаясь в комнату, только попросив доставить туда его чемодан. Куда он поехал потом? Голова жутко болела, и от этого даже подташнивало. Он поехал на заправочную станцию узнать, когда там был убийца. Все правильно. Приехал в Кордову, чтобы найти «стаффордского потрошителя». Приехал и не нашел его там, на шоссе. Потом поехал в другое место. Кажется, в отель. Все верно. Его еще поразила неухоженность холла, грязь в отеле «Мелия Кордова». Кажется, ему сказали, что у них идет реконструкция. Значит, он все помнит. Это хорошо.

Дронго подумал, что от подушки исходит запах крахмала, слишком сильный для хорошего отеля или хорошей больницы. Больницы? Почему больницы? Что с ними случилось потом? Ему сообщили, что убийца отправился на вокзал, и он помчался туда. На вокзале никого не нашел. Или нашел? Стоп, он же увидел убийцу на платформе. Теперь Дронго все вспомнил. Он вошел в поезд, нашел там убийцу, который действовал под именем Чарлза Баррета. Они разговаривали до тех пор, пока экспресс не остановился первый раз. Затем экспресс остановился во второй раз, что-то дернулось, и Дронго потерял сознание, ударившись головой. Во второй раз экспресс слишком резко затормозил.

Но почему так затекли руки? Дронго чуть приподнял голову, попытался шевельнуться. И ощутил холодное прикосновение металла к запястьям. Он застонал, постарался перевернуться на спину, но это ему не удалось. Руки были пристегнуты к чему-то наручниками. Следом он обнаружил, что и его левая нога прикреплена наручником к ножке тяжелой кровати. Из-за этого ему пришлось переворачиваться в несколько этапов, чтобы наконец оказаться на боку. И тогда он увидел, где находится.

В полутемной комнате никого не было. В ней стояли две кровати, на одной из которых он и лежал. Рядом — покосившаяся тумбочка. И шкаф неопределенного цвета. На потолке светилась лампочка. Не люстра, а именно лампочка. На окнах — грязноватые жалюзи. В углу — стул, рядом с которым на подоконнике — телефонный аппарат. Дронго поморщился. Это был явно не лучший отель в его жизни. Откуда-то доносились женские голоса и звуки автомобилей. Он прислушался. Улица находилась в другой стороне от окна. Очевидно, окно выходило во двор, потому что через него не проникало никаких звуков.

Дронго подумал, что нужно подняться, подойти к окну. Но, дернувшись, почувствовал боль в ноге и свалился на кровать. Как он мог забыть, что на его ногу тоже надет наручник? Нужно попытаться поднять кровать и снять его с себя. Но с наручниками на руках это сделать невозможно. Он снова попробовал изменить положение, однако безуспешно. Так, нужно успокоиться и проанализировать, что происходит. Не стоит шевелиться, пока это бесполезно. Или, может, надо крикнуть?

Где-то раздавались пьяные крики женщины. Наверное, можно закричать, только в таком паршивом отеле его зов о помощи примут за вопли пьяницы. И привлечет убийцу, который проявил чудеса изобретательности, сумев привести его сюда и приковать наручниками к кровати. Откуда у этого типа сразу две пары наручников? Хотя он ходит с большой сумкой от Виттона. Если бы производители этой сумки только могли предположить, для чего ее использует этот негодяй! Он носит в ней наручники для женщин. Для своих жертв. Поэтому в нужный момент у него и оказалось две пары наручников. И еще наверняка какое-нибудь лекарство. Или обычный хлороформ, которым можно усыпить жертву. Дронго предположил, что после толчка в поезде он мог потерять сознание, ударившись головой, а затем убийца привез его сюда. Судя по комнате, это даже не отель, а какой-то непонятный приют. Или ночлежка для бомжей. Интересно, каким образом здесь дали номер человеку с сумкой от Луи Виттона? Или он снял первый попавшийся номер в первом подходящем отеле рядом с вокзалом? Похоже, так и было. Этот тип не стал бы рисковать и увозить находящегося без сознания Дронго куда-нибудь далеко.

«Какое у него самообладание, какая выдержка! — в который раз подумал Дронго. — Ведь этот негодяй мог просто сбежать. Воспользоваться ситуацией и сбежать. А вместо этого схватил своего преследователя, привез его сюда». Дронго опять поморщился. Судя по всему, этот тип хочет получить удовольствие и от убийства одного из тех, кто преследовал его по всему миру. Такой изощренный садизм. Хотя удовольствие от убийства мужчины он не должен получать, несмотря на то что убивал и мужчин. Убивал тех, кто ему мешал. И теперь снова убьет, чтобы показать остальным, насколько он их всех превосходит. Значит, нужно сделать все, чтобы не дать ему такой возможности.

«Мы живем непонятной жизнью», — вспомнил Дронго слова восточного мудреца. Треть жизни проводим во сне. Еще половину занимаемся бестолковыми делами. Тратим время на ненужные разговоры, неинтересные встречи. Не замечаем времени, которое при этом бежит, и вспоминаем о нем, лишь попадая в трудные ситуации. Только перед смертью мы задумываемся о бесцельно прожитой жизни. И готовимся к смерти, не сознавая, что в этот последний миг своего существования проявляем истинное величие перед погружением в небытие и настоящее мужество.

«Страх смерти хуже самой смерти», — подумал Дронго. Его любимый Хемингуэй говорил, что мужчина должен умирать в бою либо пускать себе пулю в лоб. Кажется, Хемингуэй боялся умереть в постели или на кровати, что одно и то же. Дронго горько усмехнулся. Глупо умирать на кровати. Неужели ничего нельзя сделать?

Если бы убийца хотел его просто убить, он это сделал бы еще в вагоне. Острый скальпель, которым он орудует, наверняка был у него с собой. Но этот негодяй рискнул и привез Дронго сюда, явно не для того, чтобы просто оставить его здесь. А если это так, то вернется через несколько минут, и тогда все закончится. Может, он уже сейчас поднимается по лестнице или идет по коридору…

Дронго опять прислушался. Где-то далеко завывали автомобильные сирены. Интересно, что случилось в пути? Почему во второй раз экспресс так резко затормозил? И вообще, что произошло с этим составом? И почему в этой комнате нет телевизора?

«Надо же, так глупо подставиться, — подумал Дронго. — Провести столько лет в розысках самых опасных преступников, общаться с самыми известными сыщиками, работать против лучших спецслужб мира или в контакте с ними, а потом вдруг попасть под скальпель убийцы». Наконец он услышал осторожные шаги в коридоре. Затем медленно открылась дверь. Дронго вздохнул. Все когда-нибудь кончается. Рано или поздно. Остается только умереть.

Перед ним стоял «стаффордский потрошитель». Он переоделся и теперь выглядел даже лучше, чем в поезде: серые брюки, синий клубный пиджак, на шее цветной платок, темно-синяя рубашка… Уставившись на Дронго, он усмехнулся и, пройдя к стулу, брезгливо поморщился. Затем прошел в ванную комнату, принес полотенце и постелил его на стул. Лишь после этого позволил себе усесться.

— Брезгуете? — поинтересовался Дронго.

— Да, — кивнул убийца, — этот отель не для меня. И не для вас.

— Спасибо, что оценили, — отозвался Дронго. — Между прочим, где моя обувь? У меня были хорошие ботинки. Куда вы их дели?

— Выбросил, — пояснил убийца. — Я решил, что вам будет удобнее лежать на кровати без обуви.

— Какая забота! — восхитился Дронго. — А что еще вы решили?

— Убить вас, — улыбнулся убийца. — Чтобы доказать, что я сильнее всех вас. Всех лучших сыщиков Европы, которые меня искали.

— Об этом я догадался, — сказал Дронго. — Правда, мне хотелось бы услышать ответы на некоторые вопросы перед тем, как вы приступите к своим «упражнениям».

— Вас что-то еще волнует? — удивился этот изысканный убийца. — Я же вам говорил, что дьявол сильнее. Мы созданы для того, чтобы убивать друг друга, жить в ненависти друг к другу, завидовать, совершать мелкие пакости, вредить, самоутверждаясь таким образом, и, в конце концов, умереть. Никакого смысла в нашем существовании нет и не может быть.

— Это ваш сообщник дернул ручку стоп-крана? — задал первый вопрос Дронго.

— А я-то возлагал на вас столько надежд! — ухмыльнулся убийца. — Конечно, нет. Никакого сообщника в поезде у меня не было. И не могло быть. Один Хопкинс был моим другом по несчастью. Я понял, что он типичный вуайерист, когда с ним познакомился. Ему было важно все подсмотреть, все увидеть, а меня еще сильнее возбуждало присутствие третьего. Я даже встречался одновременно с двумя женщинами, чтобы иметь рядом лишнюю пару глаз. Правда, с женщинами было сложно.