Три девицы на севере

— Может быть, — оскалился я, наблюдая за девицей с глубоким декольте, которая спешила к нам, неся кувшин с добротным эрлем. Она приветливо улыбнулась и, крутясь возле нас, проворно выполняла работу.

— Что делать будешь? Судиться? — поднял кружку Майлз, не сводя с меня глаз.

— Бесполезно, — вздохнул я, — ни один суд не встанет на мою сторону. Своё наследство от отца я уже получил, когда мне исполнилось двадцать один. Даррен был для меня лишь опекуном, да и то неофициально. По доброте душевной взял в дом вдову лучшего друга с ребёнком.

— Да, но ты почти всё своё наследство вложил в дело ди Ситтел, поднял фабрику и рудники, приумножил доход в несколько раз! — справедливо возмущался Майлз. — Это можно доказать?

— Прошло восемь лет, — покачал я головой. — Боюсь, не доказать уже ничего. Я тогда никаких расписок не брал с опекуна. Старый котяра обещал оставить всё наследство мне! — яростно ткнул я кулаком себя в грудь. — Демон бы побрал Даррена и его заносчивый характер! Не удивлен, что его собственный сын сбежал из дома, бросив всё.

— Говорят, Кайл встретил истинную пару, а Даррен посмеялся над ним, потребовав сделать предложение дочке одной влиятельной особы, — пожал плечами друг. — Вот тот и сбежал с матерью Аманды, как оказалось.

— Да, очень удобно использовать древние легенды, когда не хочешь жить под одной крышей с отцом-деспотом, — ухмыльнулся я. — У Даррена действительно был тяжелый характер, понимаю его сына. Самому хотелось иногда бросить всё и уехать куда глаза глядят.

— Отчего же не бросил? — скептически хмыкнул Майлз.

— Не для того я учился в лучшем университете империи и вникал в доходный бизнес Даррена, чтобы оставить это на произвол судьбы, — сжал я челюсть, но продолжил откровенничать. — Тем более ты знаешь о моих честолюбивых планах возглавить клан Остроухих, а потом и стать мэром города. Я так долго иду к этому, что не могу поступать безрассудно.

— Ох, Харви, не завидую я тебе! — хохотнул безопасник города. — Что делать-то будешь?

— Ничего, — потянулся я, отпуская мысли о неприятном завещании.

— Совсем ничего? — вскинул он брови, теребя кружку в руках. — Будешь так же исполнять обязанности управляющего?

— Уволюсь, конечно, пусть теперь хорошенькая мисс ди Ситтел сама руководит своим наследством, — довольно ухмыльнулся я. — Если сможет.

— Действительно хорошенькая? — заинтересованно прищурился главный безопасник города. — А ты не думал предложить выкупить у неё фабрику и рудники?

— Новоиспеченная баронесса уже попыталась продать мне наследство, но Даррен и тут подсуетился, — сложил я руки на груди, хмыкнув. — Запретил внучке продавать полученное в течение десяти лет.

— Ну что ж, — пожал плечами друг. — Значит, в твоей жизни наступил не самый лучший период, Харви.

— Не дави, Майлз, — процедил я, хватаясь снова за кружку. — Давай лучше напьёмся сегодня, как демоны в преисподней.

— Я бы с удовольствием поддержал тебя, но завтра утром мне ехать в сиротский приют. Пропал мальчишка-полукровка, придется искать, — с сожалением протянул друг. — Так что это последняя кружка, и я отбываю.

— Брось, приютские вечно убегают, потом сами же возвращаются, голод и холод не братья, — пытался я уговорить Майлза остаться в таверне. — К тому же с каких это пор ты занимаешься поисками пропавших сирот?

— Да, так и есть. Обычно дети сами возвращаются через пару дней. Но тут прошла почти неделя, и мальчишка не вернулся, — вздохнул безопасник. — Вот директриса и забила тревогу. Так что придётся ехать мне как лучшей ищейке города.

Вот и выдался «хороший» денёк — даже лучший друг не хочет помочь мне утопить горечь и безысходность в кружке эрля.

Аманда ди Ситтел

— Аманда, ну хватит уже сидеть как статуя, — теребила мой рукав Соллейн. — Давай уже улыбнись! Ты же получила наследство, получила.

Сжав губы, я продолжала молчать, до сих пор переваривая то, что услышала от поверенного.

— Смотри, официантка несет салаты, отмирай уже, — шутливо произнесла Риса.

Я обернулась и действительно увидела приветливо улыбающуюся девушку в чёрном платье и белом переднике. Она шустро лавировала между столиками, неся поднос с тарелками.

Ресторан, конечно, не столичный, меню здесь не такое разнообразное, но вполне приличное. Вот только интерьер уже отдавал прошлым веком: вычурная золотая лепнина на потолке и колоннах, стены, обитые красным бархатом, слишком громоздкие и тяжелые светильники.

Официантка расставила тарелки и, пообещав принести горячее через десять минут, удалилась.

— Аманда, неужели пункт о запрете продажи в завещании тебя так расстроил, что ты забыла о собственном дне рождения? — рыженькая головка Солли склонилась над блюдом.

— Не забыла, — сурово ответила я, перебирая варианты в голове. Что теперь делать?

— Тогда забудь об этом хотя бы до завтра, — настаивала Риса. — Давай уже улыбнись, ты теперь завидная невеста!

— Предлагаешь выйти замуж фиктивно? Предложить будущему мужу фабрику и рудники за символическую плату, чтобы он со мной потом развелся и получил всё это? — нахмурилась я, сосредотачиваясь на этой мысли.

— Нет же, Аманда, — вздохнула Соллейн, — Риса имела в виду, что такой красотке с титулом теперь не проблема найти мужа по душе: красивого, богатого— ну, или не очень — а главное, любимого.

— А ведь это действительно отличная идея! — просияла я.

— Да! Ты теперь финансово свободна, ни от кого не зависишь и можешь сама выбрать достойного мужчину! — горячо выпалила Соллейн.

— Кажется, Ама о другом плане говорит, — изогнула бровь Риса, покосившись на рыженькую, затем пристально посмотрела на меня. — Ты действительно готова связать свою жизнь с посторонним мужчиной, чтобы потом продать ему собственность?

— А почему нет? — пожала я плечиком. — В обществе полно браков по расчету. И все довольны. Чем я хуже? Выйду замуж, потом разведусь. Сейчас не древние века, чтобы осуждать женщин, если они посмели уйти от мужа. А потом я и по любви выйду замуж, если встречу достойного претендента на свою руку.

— Аманда, ты меня удивляешь, — вздохнула Солли, покачав головой. — Жить под одной крышей с нелюбимым мужчиной ради денег?

— Другого выхода у меня нет. Я не собираюсь прозябать во Фрозенберге десять лет, — ухмыльнулась я. — Брак же фиктивный, никакой общей спальни, а детей тем более. Надеюсь, мы сможем стать хорошими друзьями, которых объединяет одна общая цель — деньги.