Три дороги на двоих

За эти три месяца Борис здорово изменился. Волосы отрасли ещё сильнее, и теперь, когда он отбросил чёлку назад, она открыла высокий, чуть хмурящийся, лоб. В уголках глаз появились морщины, я раньше их не замечала. Да и выражение лица ужасно серьёзное, взгляд напряжённый — он мне даже ещё старше кажется из-за этого. Пожалуй, на возраст, который родителям назвал, сейчас выглядит точно.

Вместо нормальной одежды на нём чёрный, плотно облегающий комбинезон с явными элементами защиты, уплотнениями, вставками, кармашками. Он в таком же был, когда я его в первый раз увидела. Ткань непонятная, кожа — не кожа, не догадаешься, пока не потрогаешь. А вот уж чего-чего, а трогать я его точно не собираюсь! Что за мысли?!

Отвожу глаза от эффектной экипировки, снова встречаясь с карим взглядом, в котором... сочувствие?

— Ну и как тебя угораздило попасть к лазалвакам?

— К кому? — хлопаю глазами.

— К сереньким таким человечкам, — натянуто улыбается шутник.

— Если бы я ещё сама понимала. — Я растираю ладонями лицо и только тут замечаю, что руки-то у меня свободны, а вот на запястьях так и остались железные браслеты. Интересно, это на память или как?

— Может, расскажешь? — Борис следит за моим, наверное, весьма выразительным выражением лица.

А что мне остаётся? Расскажу, конечно.

Слушает он внимательно, серьёзно, продолжая чуть хмуриться. Только когда я дохожу до появления виртуального шлема, вернее, до момента, когда в руках лже-Стаса взрывается коробочка, карие глаза удивлённо расширяются, а на лице проскальзывает что-то такое, что расшифровать несколько проблематично. Словно озарение на него напало какое-то.

— Ты сломала лазалвакам ментальный корректор? — Он практически улыбается.

— Ничего я не ломала, — сердито отмахиваюсь. Достали уже своими обвинениями!

— Ну да, ну да... — Борис кусает губы, чтобы не засмеяться. — А дальше?

А что дальше? Вздыхаю, продолжая свою исповедь.

И что удивительно. Как-то сама по-другому восприняла произошедшее, когда всё ему пересказала. Спокойнее. Вот только...

— Борис, — прошу, сцепляя пальцы в замок, чтобы не начать снова нервничать, — мне нужно родителям как-то сообщить, что со мной всё в порядке.

— Конечно, — легко соглашается он и вдруг замирает. — А как ты им объяснила моё исчезновение?

— Это так важно? — начинаю терять терпение.

— Естественно, — не понимает моей реакции Борис. — Так что сказала?

— Что вас срочно выдернули из отпуска по какому-то серьёзному договору фрахта. Очень важному и на длительный срок.

— Здорово! — восхитился моей лжи этот обманщик. — И как догадалась?

— А у меня был выбор? — не разделяю его воодушевления. — Меня родители едва не растерзали расспросами и упрёками.

— Ну да, наверное. — С каким-то нездоровым интересом рассматривает меня этот непонятный субъект.

— Так как мне с ними связаться? — напоминаю о сути проблемы.

Убрав руку из-за головы, мужчина смотрит на свой неизменный браслет.

— У тебя дома сейчас три часа ночи, — предупреждает честно. — Ты уверена?

Киваю, потому как знаю, что в подобной ситуации сей факт не важен. Очень сомневаюсь, что родители спят.

Пожав плечами, Борис что-то нажимает, заставляя часы трансформироваться в... э-э-э... опять я в ступоре. Как же это назвать?

Короче. Это призрачное нечто, окутывающее его руку, начинает медленно пульсировать голубоватым светом. Внутри проявляется что-то похожее на небольшой пульт, по которому пробегают быстрые пальцы. Сияние резко гаснет.

И что дальше? Не получается? Я уже собираюсь спросить почему, как вдруг...

— Да? — слышу нервный голос отца.

От неожиданности ахаю, но Борис неожиданно быстрым движением закрывает мне рот ладонью, недвусмысленно показывая, что я должна молчать.

— Здравствуйте, Сергей Геннадьевич, — говорит в никуда.

— Здравствуйте, Борис, — после секундного молчания выдыхает папа. Узнал, видимо.

— Я насчёт Вероники, — не стал ходить вокруг, да около мужчина, убирая руку от моего лица. — Она со мной.

— Что? Какого... чёрта! — едва удерживается от слова покрепче родитель.

— Так уж получилось, — ничуть не смутившись, совершенно спокойно поясняет его собеседник. — Чистая случайность, никто не ожидал. Я позже всё объясню.

— Почему она не позвонила?! — в голосе возмущение, пополам с облегчением.

— У нас тут некоторые проблемы были. С телефонами в том числе. Но вы не беспокойтесь, с вашей дочерью всё в порядке. Она сейчас спит.

Обалдевая от его наглости, я открываю рот, но мне опять ничего не дают сказать, уже привычным жестом перекрывая доступ воздуха.

— И Ольга Михайловна пусть не переживает, — Борис с упрёком смотрит на меня, — при первой же возможности Вероника с вами свяжется и поговорит. Я прослежу. О'кей?

Продолжительная пауза, а затем тяжёлый вздох в трубку.

— Хорошо, Борис. Спасибо. Мы на тебя рассчитываем. Ждём звонка, — устало прощается голос, и связь отключается.

— Вы! — шиплю возмущенно, отталкивая мужскую руку от лица. — Почему вы не дали мне с ними поговорить?!

— Ты поговоришь, — примирительно отвечает, — но несколько позже. Когда они успокоятся, а ты будешь знать, что именно сказать.

— Позже? — цепляюсь за подозрительную оговорку. — Я что, останусь здесь?

— Сложный вопрос, — прикусывает губу скрытный субъект. — Скорее всего.

— Что значит «скорее всего»? — выдавливаю из себя.

С минуту Борис молчит, уставившись в черноту космоса.

— Я ещё не знаю, Вероника, — наконец честно признаётся. — Всё меняется так стремительно, что я сам не успеваю анализировать происходящее. А принимать поспешных решений не имею права. Тебе придётся понять это.

— Хорошо, — медленно выдыхаю. — Тогда, может, вы мне хотя бы объясните, что происходит? — меня понесло. — Я уже поняла, что со мной что-то не так и хочу знать — что именно!? И при чём тут вы? И все остальные? Что ещё за дикие заявки про зомби? Почему Стас так ненормально себя вёл? Каких таких «старков» испугался? Откуда свалились эти «лазалваки»? Для чего меня похитили? Зачем вы устраивали свои дурацкие эксперименты? Где я? Кто вы такие?

Ошалев от моего словесного напора, Борис сначала терпеливо ждёт окончания списка вопросов, а потом просто за голову хватается.

— Вероника, притормози! Это же нереально столько всего тебе сразу рассказать! Да и не уверен, что ты сейчас в состоянии всё это адекватно воспринять!

— В состоянии! — едва не плачу от обиды.

— Ну что ты как маленькая! — С укоризной смотрят на меня шоколадные глаза. — Понимаешь же, что не всё так просто, чтобы можно было двумя словами тебе разъяснить! Да и не собираюсь я уклоняться от объяснений, просто хочу сделать это так, чтобы ты не испугалась.