Три года в Кувейте

В трудовые классы детей отбирали с учетом их стремлений, индивидуальной патологии, а также пола. Хорошее впечатление произвело на меня отделение гончарных и керамических изделий. Предметы, изготовлявшиеся здесь, выполнялись из лучших сортов белой глины, специально выписанной из КНР и ФРГ. Экспозицию работ детей в смотровом зале украшали тоже сделанные детьми декоративные вазы, различные кувшины, светильники и портреты эмира и кронпринца Кувейта. Ребят, склонных к изготовлению продукции из кожи и ледерина, приобщали к шитью красивых поясов и кобур для игрушечных детских пистолетов, спортивных тапочек, чехлов для теннисных ракеток и пр.

Я видел выполненные мальчиками жесткие мебельные гарнитуры из цветного пластика, мягкую мебель на поролоне, обтянутую декоративными тканями, а также занавески и портьеры из готовых тканей и обои собственных рисунков, которые могли украсить гостиную любого дома.

В мастерских школы, оборудованных современными машинами, мальчиков обучали правильной раскройке пиломатериалов для мебели, токарному делу, художественной резьбе по дереву и т. д. Особенно детям удавались кресла и столики из бамбука, который привозили сюда из стран Азии. Они с успехом осваивали работы по изготовлению радио- и электроаппаратуры, печатное дело, а также искусство изготовления движущихся детских игрушек с электрическими механизмами на батареях.

Девочек учили шитью, ручному и машинному художественному вышиванию, кулинарному делу, вязанию, печатанию на пишущей машинке. Некоторые из них готовились к работе в женских салонах красоты и осваивали искусство парикмахера, мастеров маникюра, косметики и т. д.

С каждым годом приток учащихся в школу увеличивался. Это объяснялось расширением показаний, по которым принимались больные дети. Во время моего пребывания в Кувейте в школе учились больные не только с последствиями полиомиелита, но и со спастическими параличами, некоторыми тяжелыми и неизлечимыми видами врожденных уродств и т. д. Правительство страны и оба министерства — образования и социальных дел и труда — выделили большие средства на строительство нового современного комплекса зданий для школы. Эти корпуса возводились в юго-восточной части Эль-Кувейта, в районе Хавалли, на Кайро-стрит. Новый строительный комплекс планировалось сдать в эксплуатацию в 1974 г.

За длительное время наблюдения за работой школы в целом у меня сложилось благоприятное впечатление о ней, однако в организации ее работы были и недостатки. В первую очередь следует отметить недостаточное количество физиотерапевтов, работавших в школе. Число их необходимо было по крайней мере удвоить. Следствием этого недостатка явилось малое количество физиотерапевтических процедур, отпускаемых каждому больному. Были больные, которые получали их только один, а в лучшем случае два раза в неделю. Нечего и говорить о том, что эффективность такого лечения была невелика. Далее, учебные группы часто комплектовались без учета индивидуальной патологии детей. Количество ребят в каждом классе в среднем составляло 17 человек — довольно много для специальной школы. Существенный недостаток состоял и в том, что в классах рабочие места для учеников были оборудованы без учета индивидуальной патологии каждого ребенка. С моей точки зрения, было, бы полезно разработать универсальную конструкцию школьной парты-стола с изменяющимся профилем как рабочей поверхности парты, так и сиденья, который легко можно было бы приспособить к больным с наиболее часто встречающимися деформациями опорно-двигательного аппарата. И последнее. Следовало бы основательно пересмотреть учебную программу, с тем чтобы выделить большее количество часов для общефизической подготовки детей, а также для отпуска лечебных процедур с учетом индивидуальной патологии школьника. Последние проводились наспех, в перерывах между занятиями, что в определенной мере снижало их терапевтический эффект. Все свои рекомендации я в свое время официально изложил заинтересованным органам Кувейта, что нашло с их стороны благоприятный отклик.

Оценивая в целом усилия органов общественного здоровья Кувейта в деле восстановительного лечения детей с последствиями полиомиелита следовало признать их вполне удовлетворительными. Путь, по которому шло развитие этой важной в социальном аспекте отрасли практической медицины в условиях Кувейта, был правильным и прогрессивным.

В некоторых случаях дети, страдающие последствиями полиомиелита либо другими заболеваниями или повреждениями опорно-двигательного аппарата, вынуждены были находиться на длительном стационарном лечении: оперироваться, иногда и по нескольку раз, в ортопедическом госпитале, подвергаться длительному консервативному ортопедическому или физиотерапевтическому лечению и т. д. Чтобы не прерывать их учебы, министерство образования договорилось с министерством общественного здоровья об организации на территории Ас-Сабах-госпиталя физиотерапевтического стационара (на 80 коек). В этом центре реабилитации дети получали соответствующее лечение и учились.

Новое двухэтажное здание центра физиотерапии и реабилитации было открыто в 1963 г. Он был хорошо оснащен всем необходимым оборудованием для восстановительного лечения детей, а также взрослых с тяжелыми посттравматическими спинномозговыми расстройствами. Последние размещались в специальном небольшом корпусе, расположенном во дворе физиотерапевтического центра.

Занятия с детьми здесь проводились только после выполнения всех лечебных процедур. Распорядок дня был следующим: подъем и тщательный туалет; первый завтрак; обход и выполнение назначений врачей; физиотерапевтические процедуры, водолечение, массаж и лечебная физкультура (до часа дня); второй завтрак и обязательный двухчасовой сои; после пробуждения у детей начинались занятия; затем обед; просмотр телевизионных передач (детских мультипликационных фильмов); уроки музыки и рисования (в штате преподавателей были педагог по музыке и художник). Эти предметы были вынесены за рамки общеобразовательных дисциплин и введены специально для того, чтобы отвлекать детей от их недуга.

По роду моей деятельности мне приходилось еженедельно бывать в Мейдан-госпитале, занимавшемся частично проблемами реабилитации и геронтологии. Госпиталь предназначался для престарелых кувейтцев, прикованных к постели вследствие тяжелых недугов (таких, как посттравматические параличи нижних конечностей, спастические парезы, контрактуры верхних и нижних конечностей вследствие обезображивающего деформирующего остеоартроза, переломы шейки бедра при прямых противопоказаниях к операции), а также для больных хроническими заболеваниями (диабет, сердечно-сосудистые болезни, эмфизема легких и т. д.). Лежали здесь и дети, в основном с очень тяжелыми и неизлечимыми системными заболеваниями опорно-двигательного аппарата. В госпитале была группа детей с тяжелыми соматическими заболеваниями.

Во второй половине 1972 ir. на пост директора Мейдан-госпиталя был назначен доктор Адэль Нусейба, палестинец по происхождению, но подданный Кувейта.

Адэль Нусейба работал в Кувейте уже 23 года. Он приехал сюда из Палестины еще совсем молодым врачом. Здесь и остался жить. Со временем получил кувейтский паспорт. Но и у него, и у его двух взрослых сыновей, родившихся в Кувейте, в паспортах было записано «кувейтец 2», т. е. не коренной кувейтец. Так они и остались для Кувейта не своими, а иностранцами. Вначале доктор Адэль Нусейба работал в первом государственном госпитале страны — в Эмири-госпитале. В последующем он выдвинулся и стал директором открывшегося в 1961 г. Ас-Сабах-госпиталя, затем перешел в ортопедический госпиталь, и вот на склоне лет он занял должность директора в Мейдан-госпитале, где лежали больные-хроники и где работа не требовала от него больших усилий.

Госпиталь был размещен в приспособленном здании. Весной 1972 г., после посещения госпиталя министром Абд ар-Раззаком Мишари аль-Адвани, были выделены средства для ремонта и частичной реконструкции помещения. Строительные работы (были завершены летом того же года.

Что касается больных, находившихся на лечении в госпитале, то все они, несмотря на тяжелые недуги и вынужденную неподвижность, имели чистый, ухоженный вид. Пролежни у больных здесь были большой редкостью. Постельное белье менялось ежедневно, а то и по нескольку раз в день (в случае, если больные неопрятны и мочатся под себя). Во всем этом немалая заслуга принадлежала среднему медицинскому персоналу, выполнявшему свои обязанности без единого напоминания.

В этом госпитале (на 100 коек) работали всего три врача: палестинцы Фагми аль-Моэтасем (старший), Каиз Абу Таха и иорданец Самир Хусейн Саббуба. Они были хорошими специалистами, неплохо разбирались в возрастной патологии. Первый из них был членом американского научного общества геронтологов.

В общем Мейдан-госпиталь производил хорошее впечатление.

Моя внегоспитальная работа включала выезды в пустыню к кочевникам-бедуинам для срочной консультации нетранспортабельных больных. Таких выездов было немного, поэтому почти каждый из них запомнился очень хороши. Об одном из них я расскажу.

Неожиданная поездка на северо-восток страны в конце февраля 1972 г., в становище бедуинов, расположенное вблизи нефтеносного района Эль-Бахра, была вызвана тем, что разъяренный верблюд затоптал и искусал буквально до полусмерти 12-летнего мальчика. Когда я слушал взволнованный рассказ бедуина, прибывшего за мной, и уловил «аддалу аль-джамаль» («укусил верблюд»), то понял — дело серьезное. Обычно верблюды не кусаются, но если по каким-либо причинам это случается, то после укусов остаются страшные рваные раны.