Три Ха-Ха

— Молодец, сестренка! Ты справилась, ты победила Черную смерть. Ты ее переупрямила! Ведь проклясть альва может только альв, остальное не в счет, с остальным можно бороться! Я горжусь тобой! И очень рад, что ты снова с нами.

А после:

— Спи, родная! Я скоро вернусь, — сказанное любящим голосом, я крепко и спокойно уснула, проснувшись лишь днем следующего дня.

Первое солнце клонилось к закату, второе подумывало отправиться вслед за ним, как к нам, сидящим на бережку с Калинкой, присоединился Тиззей, молча примостившись рядом. Так мы и сидели долгое время бок о бок, не прикасаясь, но прекрасно чувствуя друг друга без слов. Они и не были особо нужны. Потом мне захотелось просто прижаться к его плечу, взять за руку, ощутив физическое прикосновение. Следуя за своим желанием, я коснулась руки Тиззея и наткнулась на перчатку.

В недоумении взглянула на любимого и заметила у виска едва заметную черную полосу. С ужасом поняла. проклятие жившее во мне теперь проникло и в него. Попросив Тиззея немного подождать, сославшись на слабость вытребовала помощь Калинки, которая сегодня была не в меру задумчива и молчалива.

Вернувшись в пещеру, я сразу приступила к допросу.

— Почему ты мне ничего не сказала?!

— Это ничего бы не изменило, а тебе нужно время, чтобы восстановиться.

— Что можно сделать, чтобы вылечить Тиззея?

— Он не альв и проклятья не избежит. Оно исчезнет только с его смертью.

— Сколько ему осталось?

— Черная смерть поражает у посредников только голову и умирают они медленнее, но так же мучительно, как и сам проклятый.

— Сколько? — повысила я голос и тут же поморщилась, глядя как лицо подруги покрывается сетью мелких морщин. Ну до чего же эмоционально неустойчивый народ.

Извинившись и обняв Калинку, поделилась с ней возродившейся силой. Увидев вновь помолодевшую дриаду, удовлетворенно вздохнула, но быстро вернулась к интересующим меня вопросам.

— Так сколько Тиззею осталось?

— Дней пять-шесть, не более.

Как же наверное ненавидят меня его родные и друзья. Вспоминая ту сминающую все тело боль, содрогнулась от охватившего меня чувства сострадания.

— Даже вода иногда убивает, но она милосердна и забирает свою жертву быстро, — пожаловалась я подруге, — Зачем вы вылечили меня? Как я смогу жить без него. Жить, зная, что виновна в смерти любимого?

Слезы не принесли облегчения, но придали ясность уму. Видимо проклятье пошло мне на пользу, основательно прочистив интуитивные каналы. Ведь недаром люди, стоящие у Черты и вернувшиеся оттуда, приобретают какие-нибудь способности. Так и у меня. Полностью мой Дар еще не раскрылся, но мозги заработали, позволяя вычленять из разговоров нужную информацию.

— Говоришь, что Тиззей не альв и проклятье исчезнет только после его смерти? Вот и славно!

В моей голове возник безумный план. Потирая руки от возбуждения, я ринулась обратно к дорогому мне полуэльфу, сопровождаемая недоумевающим взглядом подруги.

Смело подойдя к Тиззею, я не стала скрывать своих чувств, заявив:

— Я тебя люблю и не намеряна смотреть на то, как ты мучаешься в смертельной и болезненной агонии. Лучше для всех будет, если… я убью тебя сама!

Последние слова я проговорила уже в головокружительном прыжке, снимая с места Тиззея и крепко обвив его руками и ногами. Потащила на озерное дно, не давая легким запастись необходимым кислородом. Растерявшийся мужчина, щучкой полетел в прохладную гладь озера вместе со мной.

Вам когда- нибудь приходилось кого-нибудь топить? А если этот кто-то хороший и неимоверно любимый? Смешивая свои слезы с водами озера, я держала Тиззея хваткой бульдога. Глаза Тиззея были широко раскрыты, в них царило смятение и обида. Его тело хотело жить, рвалось на поверхность за необходимым глотком воздуха, но я повисла камнем на шее, придавив всей массой сомкнутых над нами вод. Судороги ознаменовали начало конца. Я отпустила обмягшее тело лишь тогда, когда все было кончено. Усилием воли растворила выбравшихся из погибшей оболочки черных червей.

Ноги и руки быстро заработали, выбираясь на поверхность, держа на руках тело возлюбленного. теперь счет шел уже не на минуты, а на секунды, требуя безотлагательных мер.

Вытащив, с помощью Калинки, тяжелого мужчину, я не колеблясь принялась за реанимацию. Искусственное дыхание, бездна надежды на благополучный исход и вдох-выдох, наполняющий легкие любимого кислородом. Массаж грудной клетки. Все как учили в родной школе на уроках оказания первой медицинской помощи. Я молила всех богов вернуть его мне.

Мой план сработал. Через короткий промежуток времени, показавшийся мне вечностью, сердце под моей ладошкой забилось, а изо рта и носа хлынула вода, заливая прибрежную гальку.

Гладя мокрые от воды волосы, придерживая заходящегося в кашле Тиззея, я приговаривала:

— Все хорошо, все просто прекрасно, любимый, теперь мы вместе! Самое время сказать Ха-Ха!

При этом я смеялась и плакала одновременно. Сначало я научилась ценить и уважать себя, теперь я поняла цену чужой жизни и не дала Смерти забрать любимого! Мои уроки жестоки, но несмотря ни на что, бабушка, я взрослею и набираюсь опыта.

Теперь Тиззей лежал на моем ложе в потайной пещере, окруженный заботой и вниманием. А в моем глупом сердце душа пела песню. Чтобы не случилось в будущем, суждено ли нам быть вместе или расстаться, все это уже не важно в сравнении с тем знанием, что дорогой тебе человек вне опасности. Мы помогли друг другу.

Не смыкая до утра глаз, проводив отдохнуть вымотанную последними событиями Калинку, глядя как мерно дышит Тиззей во сне и мысленно послав пожелание спокойной ночи Адриану, я просто думала. Обо всем. Например, я не понимала, за что меня подвергла проклятью Алай. Эта эльфийка не была дурой, ее отличало хладнокровье и пытливость. Ну не глупо ли обречь на смерть запрещенным проклятьем человека на глазах у множества свидетелей? Надо либо не иметь тормозов, чтобы поддаться жгучей ненависти, либо быть самоубийцей. Я, конечно, не копалась в ее голове, но думается, что подставлять и себя и весь свой клан ради сомнительной затеи, эта фаворитка гонки за богатую добычу вряд ли бы осмелилась. Что-то здесь сомнительно пахнет чьим-то сторонним вмешательством. Это тайна, которую мне просто жизненно необходимо выведать. Еще один момент меня сильно смущал. Эхом в голове звучали слова Адриана. Те, что я услышала при избавлении от черной жижи:

— Проклясть альва может только альв, с остальным можно бороться!

Кто же тогда проклял принца, если никто не может снять с него проклятье вот уже много лет? Видимо мы не единственные альвы. Есть кто-то еще. И не связан ли этот кто-то с желанием меня убить? Вопросы, вопросы, вопросы. И все без ответов. Пока.

Дворцовые тайны не останутся теперь без пристального внимания, когда дело касается моей безопасности и безопасности друзей. Больше я точно не могу себе позволить быть беспечной. Теперь у меня есть задачи и цели. Я быстро учусь на ошибках, чтобы впредь их не допускать! Я дойду до конца в этом дурацком отборе и сразу покину это место, но только основательно во всем разобравшись. Трепещите эльфы, я иду!

Глава 13 БУДЬ ОПАСНОЙ, ЧТОБЫ ТЕБЯ УВАЖАЛИ

ВИОЛЕТТА.

Ночь была бессонной. Утро застало в пути. Но я не спешила отправляться на отдых. Пожелав спокойного сна, отправила Тиззея в комнаты, его дело отдыхать и восстанавливаться, ведь у него нет способности альва быстро приходить в норму. Простилась с любимым долгим и сладким поцелуем.

Дальше мой путь продолжился к дворцовому озеру. Разогрев тело быстрыми гребками, вернув уму и мышцам гибкость и подвижность, разбудила принца просьбой прийти со мной на встречу.