Три мешка хитростей

– Надо же, – пробормотала девушка, – пришла недавно, а дверь забыла закрыть. Вам чего?

– Я из клиники Чепцова, – сказала я и протянула конверт, – возьми, это тебе.

Алиса глянула внутрь:

– Спасибо, только, ей-богу, не надо, средства есть.

– Денег много не бывает, бери.

Девушка положила конверт на столик и выжидательно уставилась на меня. Я подождала секунду, думая, что она из вежливости сейчас пригласит меня на чай, но девчонка явно ждала, когда незваная гостья уберется.

– До свиданья, Алиса.

– Спокойной ночи, – прозвучал ответ.

Я дошла до метро и встала позади палатки «Крошка-картошка», несмотря на поздний час, бодро торгующей вкусным блюдом. Из укрытия площадь была видна как на ладони. Минуты текли, я выглядывала из-за угла вагончика.

Внезапно дверь торговой точки распахнулась, и показалась толстая баба с красным потным лицом. На ее голове косо сидел желтый берет с зеленой надписью: «Эх, картошка, объеденье».

– Ты чего тут высматриваешь? – заорала продавщица. – А ну вали отсюда, пока милицию не позвала.

Но мне было совершенно не с руки покидать укрытие.

– Тише, пожалуйста, тише. Ну чем я вам помешала?

– Катись давай!

– Не могу.

– Почему? – удивилась баба.

– Понимаете, мой муж назначил на этой площади свидание своей любовнице, вот хочу посмотреть на нее.

Бабища с подозрением посмотрела на меня и почесала в затылке.

– А, понятно тогда… Залазь в ларек.

Я поднялась внутрь вагончика и чуть не скончалась от жары. Внутри не слишком большого пространства вовсю работала красная железная печка, где пеклась вкусная картошечка.

– Все мужики козлы, – заявила продавщица, – ну и где он?

– Пока нету, – ответила я, глядя в большое окно, – не подъехал еще.

Не успела проговорить эту фразу, как на площадь выбежала Алиса, стройная, в огненной блузке и узеньких черных брючках. В ту же секунду на проспекте затормозила роскошная бордовая иномарка. Из нее высунулась рука и помахала. Алиса кинулась к машине, я вылетела из ларька и уставилась на номер автомобиля.

Тупорылая, какая-то агрессивная с виду иномарка не двигалась. Потом Алиса вышла из машины и быстро пошла в сторону дома.

Сегодня был чудесный день, может быть, излишне жаркий. Но вечером наступило восхитительное время. На темнеющем небе ни облачка, и москвичи, привлеченные ласковой погодой, выползли на улицу. На площади клубился народ, в основном молодежь, ребята возраста Алиски. Парни и девушки весело переговариваясь, пили пиво, ели мороженое, блины и сосиски. Палатки торговали вовсю. Я побежала за Алисой. Сейчас схвачу девчонку и устрою ей допрос с пристрастием.

Вдруг Алиса странно покачнулась, повернулась и глянула прямо на меня. Я увидела огромные, широко раскрытые глаза и рот. Потом девушка сделала еще один шаг вперед, подняла руки и рухнула на асфальт. Толпа отшатнулась. Я кинулась к упавшей:

– Алиса, что с тобой?

Девушка молчала. Я схватила ее за плечи и потрясла.

– Алиса!

Нет ответа, и дыхания тоже нет. Похоже, что бедняжка скончалась на месте. Но отчего? Я встала с колен и спросила у зевак:

– Телефон есть у кого? Звоните в «Скорую».

– Держи ее! – раздался голос.

Распихивая людей, ко мне рвалась баба в берете.

– Держи! Это она стреляла! – орала «картошечница». – Говорила, любовницу мужа выглядывает, убийца!

Люди загудели. Я мгновенно перескочила через новенький заборчик и бросилась на другую сторону проспекта, но никто не бежал за мной, и в метро я вошла совершенно спокойно. Потянулась к сумочке, чтобы вытащить проездной билет, и ахнула. Ладони были липкими от крови несчастной Алисы.

Домой я вошла в полуобмороке и тут же налетела на Анелию Марковну, весело тарахтевшую в трубку:

– О, милейший Олег Михайлович, мне кажется, я с вами всю жизнь знакома! А вот и ваша жена явилась. Боже, душенька, в каком вы виде! Ноги грязные, руки, похоже, в крови, лицо черное…

Она сунула мне трубку.

– Алло, – голосом, не предвещающим ничего хорошего, сказал муж, – ну и где ты шляешься, душа моя? Чем занята весь день?

Я собрала всю силу воли в кулак и беззаботно прочирикала:

– В парикмахерскую ходила, в очереди просидела.

Анелия Марковна, не собиравшаяся оставлять меня наедине с трубкой, разинула рот. В глазах дамы вспыхнул огонь нездорового любопытства. Наплевав на все правила приличия, я весьма бесцеремонно отпихнула излишне любопытную даму и закрылась в гостиной.

– С десяти утра до полуночи просидела в цирюльне? – спокойно спросил муж. – Что же ты делала с головой? Пересадку волос?..

Я старательно рассмеялась, лихорадочно соображая, как поступить. Врать Олегу в лицо не смогу. Он всегда так глядит на меня, подняв левую бровь, что язык костенеет, и щеки заливает краска. Но по телефону можно попытаться обвести супруга вокруг пальца.

– Ну нет, конечно, – глупо прихихикивая, начала я, – просто дома такой трам-тарарам! Тома взяла дочку заболевшей Машки Родионовой…

Выслушав новости, муженек вздохнул:

– Все ясно, стоило нам с Сенькой умотать в командировку, как вы моментально вляпались в очередную историю: младенцы, гости…

– Ну Ирине ты сам адресок дал!..

Встречали вы когда-нибудь мужчину, который готов признать свои ошибки? Вот и Олег не обратил ни малейшего внимания на мою последнюю фразу и сказал:

– Оперативная разведка донесла, будто ты нанялась уборщицей в клинику профессора Чепцова и носишься там, размахивая ведром и тряпкой. У нас что, с деньгами совсем плохо? Или какая иная причина была работенку искать?

На секунду я потеряла дар речи. Потом, стараясь, чтобы голос звучал абсолютно естественно, воскликнула:

– Я?! Кто тебе сказал подобную глупость?

– Нашлись люди.

– Не верь, врут.

– «Не верь глазам своим, в них все обман», – процитировал Олег, – значит, говоришь, неправда?

– Клянусь! – выпалила я.

– Чем? Чем клянешься?

Я призадумалась. Вообще говоря, совершенно не суеверна и преспокойненько продолжаю свой путь, если на дороге попадается черная кошка, никогда не складываю в карманах фиги при виде священнослужителя и не пугаюсь, если обалделая птичка влетает в комнату… Но клятва! Есть в этом нечто такое…

– Ну, дорогая, – поторопил муж, – чем клянешься? Здоровьем? Чьим? Своим, моим, Томочкиным?

Вот ведь змей, безошибочно назвал то, что никогда не стану упоминать в подобной ситуации…