Три недели с леди Икс
Шрифт:
Дворецкий поклонился, исподлобья внимательно взглянув на господина. Если выяснится, что Флемингу все известно, Индия нисколько не удивится. Дворецкие всегда в курсе всех дел…
– Не стоит беспокоиться о моих серебряных ложках, леди Ксенобия. – Торн сделал шаг по направлению к ней.
Челюсти его были плотно стиснуты, а в глазах читалось… Индия пока не могла понять, что именно.
Ее настолько смутила его близость, что смысл его слов дошел до нее далеко не сразу. Разумеется, беспокоиться уже не стоит. Теперь у него есть жена… или почти жена.
– Я поняла
– Хватит об этом! – прорычал Торн.
– Как скажете. Тогда я, с вашего разрешения, присоединюсь к остальным леди в малой гостиной.
Однако вместо того, чтобы посторониться и дать ей пройти, Торн сделал к ней еще шаг. Индия рефлекторно отступила назад – и вдруг поняла, что Торн оттесняет ее прямиком к дверям крошечного чуланчика, предназначенного для хранения лакейских ливрей.
Тут еще предстояло установить шкафчики, но в качестве временной меры Индия приказала занавесить дверной проем портьерой из бархата цвета грозовой тучи. Именно в этот чулан и загнал ее Торн, в буквальном смысле слова!
Тут едва хватало места для них двоих, и лишь скудный свет просачивался в окошко, занавешенное льняной занавеской. Индия взглянула в серые сердитые глаза Торна – и судорога, сжимавшая ее сердце, слегка ослабла. Совсем чуть-чуть…
Да, она влюбилась в этого человека с холодными серыми глазами – точно того же цвета, что и бархатный полог. Она своими руками создала эту декорацию, не понимая, что делает… и вот теперь играет в пьесе, содержания которой толком не знает…
– Торн, – начала она, – мне надлежит присоединиться к дамам в гостиной. Они будут встревожены… вдруг со мной что-то случилось?
– Ты перестала на меня смотреть! – нахмурился он.
– Мне просто не было нужды смотреть в твою сторону!
Торн уперся рукой в стену как раз за головой Индии и навис над ней.
– А прежде ты почти не отводила от меня глаз! – процедил он сквозь зубы.
От одного лишь взгляда на его губы ноги у Индии едва не подкосились. Но она решила сохранять достоинство.
– Да и тебе следует коротать время с Лалой! Иди к ней!
Но Торн ее будто не слышал.
– Тебе известно, что многие меня побаиваются?
Встретившись с ним глазами, Индия судорожно вдохнула всей грудью и мелкими шажками начала пробираться к выходу. Куда там! Могучие руки стиснули ее, а горячие губы приникли к ее губам. Этот поцелуй был полон сдерживаемой страсти, в нем вовсе не оказалось ни нежности, ни ласки… Индии подумалось, что она вот-вот задохнется.
От этого отчаянного безмолвного поцелуя губы ее словно обожгло огнем. Пальцы Торна запутались в ее волосах, и шпильки, удерживающие замысловатую конструкцию из локонов, дождем посыпались на пол…
– Нет! – беззвучно ахнула Индия. Но губы Торна заглушили ее протесты. И она, не понимая сама, что делает, всем телом прильнула к нему, стремясь слиться с ним, стать единым целым…
…Она даже не сразу почувствовала, как руки его скользнули под ее пышные юбки. Опомнилась Индия лишь тогда, когда Торн, обхватив ее ягодицы,
притиснул ее спиной к стене. Девушка инстинктивно обхватила ногами его бедра, ощущая горячую возбужденную плоть, мгновенно воспламеняясь…Она что-то пискнула – кажется, снова попыталась произнести «Нет!»… или, что еще хуже, «Да!».
Но Торн, казалось, ничего не слышал. Пальцы его уже ласкали нежные завитки на ее лобке. В тот момент, когда пальцы его скользнули глубже, рот Индии раскрылся в крике, который Торн вовремя заглушил поцелуем.
От поцелуя Торна и ласки его пальцев сознание ее словно заволокло горячим туманом: голова закружилась, она ничего не видела, почти не могла дышать… И она прижалась к нему, а умелые пальцы разжигали пламя в ее чреслах, и вот оно уже вовсю бушует, и жар желания уже не унять, не сдержать…
– Нет! – одними губами прошептала она, отрываясь от его рта. – Ты полдня провел наедине с Лалой и теперь… теперь пришел ко мне… Ты не можешь больше быть со мной, ведь ты обручен!
Торн взглянул прямо ей в глаза. Видно было, что он изнемогает от желания, но тем не менее совершенно сбит с толку.
– Я ни с кем не обручен. Я не говорил о браке ни с Лалой, ни с какой-либо другой женщиной.
Индия уставилась на него. Боже, как трудно собраться с мыслями, когда все тело сотрясается от судорог страсти! Пальцы Торна замерли, но он не убрал руки.
– Ты… ты уверен, что пока не обручен? Даже неофициально?
Торн кивнул. Глаза его потемнели и цветом походили теперь на штормовое море, а волшебные пальцы вновь затеяли свою тайную игру. Они поддразнивали, повелевали – тело ее то блаженно расслаблялось, то вновь выгибалось дугой…
Словно Индия ждала… ждала чего-то…
– Когда-то я говорил с отцом Лалы, но, учитывая обстоятельства моего появления на свет, он пообещал мне подумать, а прежде заручиться одобрением леди Рейнзфорд. Я никогда не просил у Лалы ее руки.
Голос его звучал уверенно, и Индия тотчас поверила Торну. Чья вина в том, что Лала возмечтала о браке с ним? Может быть, каждая вторая женщина Лондона втайне мечтает выйти за него…
Но эта мысль тотчас куда-то сгинула, потому что Торн приподнял ее на одной руке – без усилий, словно пушинку – и расстегнул бриджи. Когда тела их вновь соприкоснулись, Индия ахнула и обвила ногами его бедра.
– И сегодня я не был с Лалой, – прорычал он ей на ухо, прерывисто дыша. – Я почти весь день провел на резиновой фабрике, пытаясь наладить эту чертову машину!
– О-о-о, – выдохнула Индия, когда головка его естества уперлась в ее нежную податливую плоть.
– Ты позволишь? – спросил он, глядя ей прямо в глаза. Руки ее обвились вокруг его шеи. Она не могла сказать ему «нет» – с тем же успехом можно было приказать солнцу не вставать… Индия слегка качнула бедрами – и в тот же самый момент он вошел в нее.
Она закричала бы, но Торн вовремя закрыл поцелуем ее рот, и язык его задвигался в том же бешеном ритме, что и его плоть внутри ее. По телу Индии разлилась восхитительная сладость, а Торн не останавливался, слегка придерживая рукой ее спину.