Три недели в Советском Союзе

— Я бежал и боялся, что когда прибегу туда, то тебя там не окажется, хотя и понимал, что ты можешь уйти из той беседке идя ко мне навстречу, но я всё равно боялся. Вдруг ты возьмёшь и улетишь.

После этого экран телевизора, словно втянул их в себя и отпустил только тогда, когда Сергей сказал Юле:

— Любимая, теперь ты моя жена, а я твой муж. Скажи мне, ты хочешь, чтобы так оно и было.

— Да, любимый, я хотела этого с первой же секунды, как только увидела тебя там, на Горячке. Когда ты поднял меня на руки и прижал к беседке, мне стало так хорошо, что я чуть не закричала от счастья, но ты не стал брать меня там и привёл сюда. Как же мне было тяжело дождаться этого там, в ресторане, но я всё равно счастлива, ведь ты пел там только для меня одной.

Юлия Дмитриевна, глаза которой были полны слёз, быстро поднялась из кресла, подошла и села к нему на колени. Крепко обняв Сергея, она прижалась к нему и сквозь глухие рыдания, сотрясавшие её, с мукой в голосе промолвила:

— Серёженька, любимый мой, почему мы не встретились два года назад, когда я ещё была женщиной. Прости меня, любимый, но я болела по-женски и хирурги были вынуждены из меня всё вырезать. Для меня это действительно всё было только сном, пускай и прекрасным, но всего лишь сном, после которого мне уже никто не был нужен, кроме тебя, а сейчас я уже не могу тебе ничего дать, хотя ты и был прав, время пощадило моё тело и оно совсем не состарилось, но я уже не могу быть с тобой, как женщина. — Юлия Дмитриевна громко прорыдала — Прости меня, Серёженька! Прости любимый!

Сергей, крепко обнимавший её с первых же секунд, только сейчас вдруг понял, что он обнимает не пожилую женщину, а крепкое девичье тело с налитыми силой мускулами. Как только Юлия Дмитриевна открыла ему дверь и он увидел её, то ему сразу же бросилось в глаза, что её фигура почти не изменилась, как, впрочем и лицо. Ну, если не считать морщинок в уголках глаз, которые, впрочем, разгладились после косметических процедур. Та же Ануш, которая была моложе неё, и то выглядела старше, хотя тоже была красоткой. Он нежно взял её голову в руки, отстранил от себя и стал целовать заплаканные глаза своей Юли, которая всю жизнь хранила верность ему одному. Нежно касаясь губами её щёк, он подумал: — «А чего ты удивляешься? Разве это такая уж и редкость? Ведь у неё никого не было все эти тридцать четыре года, да, и у тех, кто это сделал со мной, видно было на этот счёт какое-то своё собственное мнение». Он приник к губам Юли своими губами и слился с ней в долгом поцелуе, отчего сердце в его груди бешено застучало. После поцелуя он спросил:

— Юля, скажи мне, тебе приснилась только наша первая брачная ночь или всё остальное тоже? Что тебе снилось ещё?

— Серёженька, это был очень долгий сон. — Ответила ему его прежняя Юля — Мы прожили вместе, как мне тогда казалось, чуть ли не целую жизнь, пока тебя у меня не отняли. Любимый мой, неужели ты действительно пришел тогда ко мне в китайской беседке? Какая же я была дура, что из-за этого кун-фу, которому ты мне тогда научил, никогда не обращалась к врачам. Когда я легла на операцию, хирург меня чуть не убил. Если бы я обратилась к врачам хотя бы всего на год или полтора раньше, то мне не вырезали матку вместе с яичниками.

Сергей рывком поднялся из кресла с Юлей на руках и прерывистым голосом громко воскликнул:

— Юля, мы немедленно едем домой. То что тебе сделали такую операцию, это ещё никакая не трагедия. Знаешь, любимая, в наши судьбы вмешались какие-то высшие силы и мы с тобой всё равно будем вместе. Хотя тебе в это может быть будет трудно поверить, но ты ещё родишь мне детей, ведь я вернусь в Пятигорск семьдесят шестого и тогда то, что ты считаешь сном, станет для тебя явью, а то, что будет у нас с тобой сегодня, когда-нибудь тебе ещё приснится. Вот увидишь всё… — Тут Сергей увидел, что его видеокамера каким-то удивительным образом перекочевала из прихожей, где он её оставил, в зал и лежала теперь на спинке кожаного дивана, записывая всё, что в нём происходило — Он поцеловал Юлю, поставил её на пол закончил фразу — Так и будет, любимая. — Выключив видеокамеру, он пояснил — Юля, я отчётливо помню, что когда мы вошли в твою квартиру, то положил эту видеокамеру в прихожей и она была выключена. Сейчас мы посмотрим, с какого момента пошла запись. Так и есть, любимая, камера прилетела из прихожки и включилась в тот момент, когда ты бросилась ко мне, а это может означать только одно, те, кто это сделали для нас, проверяют Серёгу Чистякова на вшивость. Юлька, мне плевать на то, что ты, возможно, в глубине души чувствуешь себя старухой, как и на то, что я могу показаться тебе сопляком. Я люблю тебя, Юлечка, и сегодня я покажу небесам, как Серёга умеет любить свою единственную возлюбленную. Пойдём, любимая, я давно мечтал показать тебе свою берлогу.

Спускаясь вниз, Сергей позвонил в офис и только хотел было сказать Егору, что они скоро приедут как тот закричал:

— Серёга, что за разговор, мы тебя ждём! Только знаешь что, Серёга, этот наш компьютерный беспредельщик, Вадим, запустил в нашу локалку часовой видеоклип. В общем все наши сотрудники его уже посмотрели, хорошо ещё, что он до минимума сократил тот файл, на котором ты с Юлей в постели, но они всё равно имели счастье лицезреть её обнаженной и тебя в трусьях до колена. Я его хотел было задушить, но он божится, что не имеет к этому никакого отношения, а в качестве главного доказательства своей невиновности привёл тот факт, что последнего файла, где ты стоя на коленях целуешь Юле руки. — Внезапно Егор воскликнул весёлым голосом — Слушай, Серёга, это же просто фантастика! Твоя Юля совсем не постарела, как Рафаэлла Карра!

Трубка у Сергея была громкая и поэтому Юля всё услышала, но не смутилась, а лишь заулыбалась и отвела взгляд. Сергей вздохнул и хмуро пробурчал:

— Егор, Вадим ни в чём не виноват. Ты мне лучше скажи, народ ещё в офисе или уже по домам разъехался и как они отнеслись к тому кошмару, который случился на Кавминводах?

Голос Егора тотчас сделался глухим и мрачным:

— Как-как, все в ужасе, но нашатырём у нас в офисе, к счастью, не пахнет. В общем все полны решимости лечь костьми но сделать так, чтобы твоя следующая командировка в прошлое прошла успешно. Позавчера я еле уговорил Инну Евгеньевну задержаться на час, чтобы она подготовила меня к интервью, а сегодня ни её, ни всех остальных из офиса не вытолкаешь. Хорошо хоть то, что когда я сказал, чтобы все держали рот на замке, все тут же начали клясться, мол не издадут ни звука. Тимка уже привёз тебе гаубицу и договорился, чтобы ты завтра смог вволю потренироваться на стрельбище. С документами для тебя тоже полный порядок, а вот с деньгами напряг. Четыре миллиона долларов мы кое-как нашли, а с рублями не срастается, Серёга. Всего двести десять тысяч нашли. Зато с бриллиантами полный порядок, на триста десять миллионов евро купили, так что ты сможешь Юлю их с ног до головы усыпать.

Сергей, услышав об этом, не выдержал и воскликнул:

— Егор, у меня же никаких рук не хватит! Ладно, сейчас мы с Юлей приедем и я во всём разберусь. Кстати, вопрос с рублями я решил. Нашел одну дизайнерскую компанию, у которой их мешка два. Завтра нужно будет забрать. Отдают за семьдесят тысяч евро. Ну, всё, мы уже садимся в машину.

Когда Сергей въехал в просторный двор их офиса, то их там встречало человек семьдесят сотрудников, которые прильнули к окнам. Хорошо, что ни у кого из них не возникло желания выйти во двор. Однако, когда они вошли в холл, то начальник службы безопасности их компании тут же вручил смутившейся Юлии Дмитриевне огромный букет алых роз, с которым она едва вошла в лифт. Они поднялись на пятый этаж и Инна тут же утащила Юлю в своё визажистское капище вместе с цветами, а Сергей пошел к компьютерщикам. Там его тотчас усадили на стул и стали фотографировать сначала в том виде, в котором он был, а потом с париком на голове, окладистой бородой и усами, что моментально состарило его лет на сорок. После этого он, наконец, зашел в малый зал заседаний, где на столе со столешницей из амазонита стояла снайперская винтовка «Выхлоп», которая со своим глушителем и в самом деле смахивала на ручную гаубицу. Рядом с ней лежали патроны, которые поразили Сергея тем, что были гораздо короче обычных крупнокалиберных патронов.

Тимофей тотчас принялся объяснять ему, какими преимуществами обладает «Выхлоп» перед всеми остальными снайперскими винтовками и даже показал футляр от какого-то длинного музыкального инструмента, который он приспособил для переноски этого огнестрельного чудовища. Сергей взял винтовку в руки, покачал её и сразу же убедился в том, что она является вполне транспортабельной для одного человека. Если приделать к футляру лямки, чтобы забросить её за спину, то он запросто сможет пробежать с ней вёрст десять, пятнадцать. По сути дела он уже был вполне готов к тому, чтобы отправляться в командировку. Через несколько минут пришла Юля, которую Инна уже успела переодеть в тёмно-красный приталенный брючный костюм с коротеньким приталенным пиджаком, в котором она выглядела очень сексапильно и так свежо, словно ей было не старше максимум тридцати лет. Лицо её сделалось ещё свежее. Она радостно улыбалась, но увидев в руках Сергея снайперскую винтовку, на мгновение нахмурилась. Сергей виновато улыбнулся, отдал «Выхлоп» Тимофею и сказал:

— Ребята, мы с Юлей поехали домой. Тимка, приезжай завтра ко мне часам к одиннадцати и привези камуфляж для Юли. Она поедет с нами на стрельбище.

— Обижаешь, братишка! — Воскликнул тот — «Хаммер» уже заправлен под завязку и в нём лежит всё необходимое, включая пятьсот патронов, которые тебе придётся завтра сжечь, телескоп для тебя и две стереотрубы для зрителей. Мне осталось только положить в ящик этого монстра и можно выезжать. Сумка с экипировкой для Юлечки уже лежит внизу, на вахте. Будешь уходить, ребята отнесут её тебе в машину. Ну, до завтра, Серёга, Юлия Дмитриевна, вы просто обворожительны.

Когда они выезжали со двора, Юля встревоженным голосом тихо спросила:

— Серёжа, зачем тебе нужна эта винтовка? Ведь она снайперская и зачем мы поедем на стрельбище?

Повернув налево, к Садовому кольцу, Сергей остановил машину, достал из сумки, лежащей на заднем сиденье, видеокамеру, включил просмотр клипа, сделал звук погромче и передал Юле. Ему почему-то подумалось, что на маленьком экране атомные взрывы будут выглядеть не так ужасно. Он поехал к дому, а Юля стала просматривать тот видеоролик, который он отснял на Машуке. Она то и дело радостно смеялась, особенно когда завизжали девушки из «Виагры». Когда же взорвалась ракета, она громко закричала, но её крик был всё же тише вопля Сергея. Вскоре она смолкла, судорожно сжав видеокамеру и глядя на то, как раз за разом взрывались атомные боеголовки ракет. Сергей остановил машину, забрал из её рук видеокамеру и выключил её. Юля тотчас бросилась к нему, словно ища защиты, а он обнял её и тихим, суровым голосом сказал ей: