Три плюс одна

– Я не верующий в общепринятом смысле, но, поскольку крещеный и библию читал, скажу так: допускаю существование Бога как одно из объяснений возникновения Вселенной. Эта версия не на первом месте и даже не на втором, но право на существование имеет не меньшее, чем остальные.

– То есть, ты все же веришь в это?

– На перечисленных условиях.

– Да или нет?

– Хорошо, верю.

– В таком случае, ты должен согласиться, что обязаны существовать некие проводники этой высшей воли.

Толик с улыбкой кивнул. Аскер с подобной же улыбкой продолжил:

– Если что – это мы говорили про ангелов, хотя ты можешь называть как угодно, любыми удобными тебе громоздкими научными конструкциями. Далее. Веришь, что к людям приходили Божьи посланники?

– Если – как уже говорилось, на тех же условиях – Он есть, то придется поверить. Кто-то же принес на землю всякие заветы.

– Это как раз к следующему вопросу: веришь, что людям свыше давались инструкции?

– Ну и?

– Тогда последнее: веришь, что однажды каждый ответит за то, что сделал в жизни?

– Почему нет? В сочетании с предыдущим все логично.

– Это пять столпов веры. Ты мусульманин.

Толик глупо улыбался. Осознание приходило постепенно.

– Ерунда, – наконец, сказал он. – Вы ходите в мечеть, делаете всякие намазы и что там у вас еще положено…

– Все правильно, того, что ты сказал, когда отвечал на вопросы, мало, чтобы стать хорошим мусульманином. Кроме веры, что богов не может быть несколько, а божьих посланников нельзя признавать выборочно, нужны молитва, пост, милосердие и хадж. Хадж, к примеру, из общего числа мусульман совершают единицы, поэтому сказанного тобой для начала достаточно. Ты очень плохой мусульманин, просто никудышный. Но мусульманин.

Наверное, впервые в жизни Толика поставили в тупик. Ответа, чтобы переубедить, у него не нашлось, и он отшутился:

– Перестань ломать мне мозг, пугаешь тараканов.

На помощь пришла Луиза:

– Процитирую первое послание к Коринфянам апостола Павла: «Ибо, хотя и есть так называемые боги, или на небе, или на земле – так как есть много богов и господ много – но у нас один Бог Отец». Спорить не о чем, если Бог есть – он на всех один, и неважно, кто из нас к какой конфессии себя относит.

– В таком случае религиозные войны – аналог войнушки фанатов разных кинофраншиз, которые спорят, чей супергерой круче. – Фаня вновь решила вытащить народ из серьезности. – Хотите загадку? Сын плотника, рожден без зачатия, ходил по воде, боролся со злом… Вопрос: он не ученый, не поэт, но покорил весь белый свет, его повсюду узнают, скажите, как его зовут?

Бизончик с кривлянием запел:

– Бу! Папапара-па-па. Ра! Парапарара-па-па…

– Перестань, пожалуйста, – попросила Луиза. – Это не смешно.

Тот собрался чем-то ответить, но Толик вновь обратился к Аскеру, и остальные притихли.

– Ты долго рассказывал свое мнение о вопросе, развел философию, а на мой вопрос не ответил. Повторю еще раз: твои друзья – террористы?

Атмосфера снова сгустилась. Аскер медленно произнес:

– Если появился интерес, должны быть причины. Обоснуешь вопрос?

– Легко. Складываю факты, и любопытнейшая картинка вырисовывается. Факт первый. Твои сородичи приезжают в город ради конкретной работы, связанной с чем-то опасным, как ты говорил в машине по дороге сюда… Прости, сидя спереди не услышать невозможно, а говорил ты громко, значит, для всех. Факт второй. Мы встречаем их у озера, отдыхающих перед этой работой. То есть, работа намечается завтра и где-то поблизости. Факт третий. Отсюда через поле или по той стороне озера лесом можно дойти до трассы, которая связывает город с секретным объектом. И факт четвертый, последний – завтра по этой трассе поедет тот, для которого мы дорогу в порядок приводили.

Окружающие посмотрели на Аскера такими глазами, что он занервничал.

– Шариф с приятелями – не террористы. Фанатиков в их компании нет. Это точно.

– Ты не можешь знать, что в голове у каждого, – сказал Толик.

– В отличие от вас, – ответил Аскер, – у нас – коллективная ответственность. Отвечаем не только за себя. Если на преступление такого рода кто-то решится, пострадают все родственники.

– Будь это правдой, террористов бы не существовало, – заметила Рита.

– На такое идут или поехавшие крышей одиночки, или спаянные клятвой и опасностью члены тайных организаций. С Шарифом таких нет. Я знаю всех.

Отлипнув от Оленьки, Бизончик потянулся к вещам:

– Позвоню папе, он найдет, что делать с этой информацией.

Ник слышал, что папа Бизончика работает где-то в "органах". Негромкое бубнение в трубку закончилось объяснением для всех:

– Говорит, спасибо за предупреждение, но перед визитом высших лиц государства необходимые меры принимаются в превентивном порядке, и все под контролем.

Ник верил Аскеру, и все же после звонка на душе стало легче.

Глава 6 «Плодитесь и размножайтесь»

В качестве спальных мест для палаток выступили не туристские коврики или подстилки, а надувные матрасы. Не плавательные, а самые простые, из тонкой клеенки, синие, пахнущие резиной. Рассчитанных на двоих, если спать с удобством, или на троих, если потесниться, их оказалось четыре, на дополнительные персоны собиравшийся на отдых хозяин не рассчитывал. Пока матрасы надували двумя ножными насосами, в сгустившейся тьме проявились Юрец и Анфиса. Они подсели к мангалу, где дозревала над углями вторая партия мяса. Юрец выглядел довольным, Анфиса наоборот.

Невероятная парочка. Он – тщедушный, невысокий, с узкими, забавно вздернутыми плечами, будто с детства заставляли расправлять, а Юрец, думая, что всех обманывает, их просто приподнимал. В растоптанных кроссовках, джинсах и джинсовой же рубашке навыпуск он напоминал бы бомжеватого ханурика около рюмочной, если не догадываться, сколько стоят именно такие кроссовки, джинсы и рубашка.

Анфиса была другой. Чувственная, грозная, зеленоглазо-рыжеволосая, что в напичканных штампами сознаниях вызывало ассоциации с ведьмами. Высокая и широкобедрая, с невероятным пожирающим взглядом, иногда плотоядным до дрожи в коленях… В общем, все карты на руках, чтобы пользоваться успехом. Но Анфиса отталкивала претендентов отрицательной энергетикой. Проще говоря, ее боялись. Никакой мистики, только предельно рациональный инстинкт самосохранения. Навязчивость плюс доминирование – не самое желанное женское сочетание в глазах мужского пола. Особенно при полном отсутствии комплексов у носительницы этих качеств.

Юрец, как и Толик, предпочитал раскручивать на «чай, кофе, потанцуем» наивных первокурсниц. Анфиса как раз была первокурсницей, но из той же среды мажоров. Она привыкла получать все, что захочет, а хотела, как правило, лучшее или самое дорогое. Сначала, согласно этому принципу, она получила Толика, их видели вместе несколько дней. Разочарование, видимо, пришло быстро: лидера мажоров не привлекали те, кто рядом, он напоминал волка с вечно голодным блеском в глазах, который рыщет в поисках добычи, даже если сыт. Анфисе же требовался кто-то управляемый, но яркий и соответствующий статусу. В кругу мажоров такого долго не находилось. Индивидуалы – мало того, что нищие по ее понятиям, так еще поголовно проблемные. А к балбесам душа не лежала – партнер обязан блистать хоть чем-то, "чтоб перед родственниками и друзьями не стыдно было". Периодически она поглядывала на умников: пусть неказистые и бедные, зато непритязательные, а ум в качестве выдающейся черты, которую можно подать как изюминку, признавали даже недруги. И по складу характера устраивали, поскольку привыкли подчиняться обстоятельствам – если логика подскажет, что те сильнее. Представив себя таким обстоятельством, Анфиса пару раз строила глазки Нику – самому высокому в троице. Ход мыслей был тот же, что у Риты: Мирон не устраивал ростом и полнотой, Аскер – еще большей миниатюрностью, рядом с примеривавшейся к нему девушкой он выглядел ребенком.