Три ПВ СИ)

— Ну-у, отец, ты скажешь ещё — милицию… Милиция, знаешь ли, сейчас занята сверх меры. Солдатики в городе мертвецов собирают, милиционеры мародёров ловят. Сейчас знаешь, сколько на улицах бандитов? И в столь сложной обстановке отвлекать милиционеров на вызов, который может оказаться ложным…

— А что же тогда делать? Они же, если померли, действительно вонять будут.

— Думаю, надо к ним постучать, а если никто не откроет, то в дом забраться и посмотреть, есть ли кто в живых. Отец, ты же обезьяньим гриппом не болел?

— Бог миловал.

— Тогда тебе близко к тому месту находиться нельзя, а то заболеешь. В твоём возрасте это стопроцентный приговор.

— Ох, да как же ты к ним полезешь? — вдруг опомнился старик. — У них же там собака… Здоровенная!

— Хм… Собака — это проблема. Может, они живые, чего сразу о плохом… Пойду, попробую постучать.

— Иди, я тут обожду.

Я действительно обошёл и направился к калитке. Разговор со стариком навеял на меня радостное предвкушение. Если барон вместе с семьёй действительно двинул кони — это идеальный шанс обнести их жилище до приезда стражей порядка. А если живы… Что же, действовать нахрапом мне приходилось не раз. Можно будет действовать по ситуации, например, вырубить хозяина и пробраться в дом, а там вырубить всех и обыскать жилище.

На громкий стук в металлические ворота никто не реагировал. Лишь пёс ярился и лаял всё громче, он бросался на ворота, отчего те грохотали сильнее, чем от моего стука.

Неужели мне повезло? Рано судить, но по идее на такой шум кто-то из хозяев должен был явиться.

Стараясь скрыть улыбку, я вернулся к старику.

— Ну что? — обеспокоенно спросил он.

— Тишина. Лишь псина брешет. Надо в дом лезть. Отец, у тебя снотворное есть? А то кинули бы собаке с едой какой-нибудь. Если хозяева отъехали на тот свет, то вряд ли псину кормили, она сейчас что угодно сожрёт. Жалко её убивать, а если не усыпить, то придётся. Всё же животное ни в чём не виновато.

— Дык… — старик почесал в затылке. — Снотворные есть, но… — он замялся.

— Не надо. Я прекрасно понимаю, что лекарства стоят дорого, а в нынешнее неспокойное время их купить будет сложно, а вам они нужны. Придётся пса иначе обезвреживать. Может у вас хотя бы ломик или монтировка найдутся?

— Лом есть, — кивнул дед. — А что, нельзя пса как-то иначе обезвредить?

— В принципе можно. У вас найдётся полая трубка или труба?

— Есть старые водопроводные трубы. А зачем?

— Сделаю ловчую петлю, чтобы поймать собаку.

Старик провёл меня к себе во двор и показал кучу хлама, среди которого я отложил одну трубу подходящей длины. Он же снабдил меня ручным слесарным инструментом. Из машины я достал прочный капроновый шнур, который был среди сегодняшних покупок. С помощью верёвки и трубы было сооружено нехитрое приспособление, которое используется для ловли бродячих животных. В идеале используются металлические петли, чтобы их нельзя было разорвать или прокусить, но мне инструмент нужен для разовой акции, так что сойдёт.

Взяв трубу с петлёй, я прошёл в заброшенный дом и залез на забор. Старик потихоньку хромал за мной по улице вдоль кустарника, который заменяет заброшенному дому забор. Деду было очень интересно, я не возражал и не боялся свидетеля, поскольку считаю, что в этом мире мне осталось недолго гостить.

Внизу бесновался крупный ротвейлер, он кидался на забор, пытался добраться до меня. Двор цыганского барона по сравнению с размерами дома казался смехотворным, тут было всего около полутора соток. В углу имелся вольер, дверь в который сейчас была нараспашку. Перед воротами стоял кроссовер БМВ Х5, судя по шильдику, он был дизельным.

Я подтянул к себе трубу и настроил петлю. Забор был довольно широким, аж в полтора кирпича, так что сидеть на нём оказалось удобно. Когда в очередной раз пёс прыгнул, я накинул ему на шею петлю и затянул её. Когда собака приземлилась, я упёр в неё трубу и навалился всем телом, пёс заскулил и гневно зарычал, он оказался прижат к земле.

Самым сложным оказалось спрыгнуть вниз, чтобы не отпустить собаку, но у меня этот акробатический трюк получился. Дальше дело техники и физической выносливости, затащить в вольер сопротивляющегося ротвейлера было непросто, но я справился. Теперь собаку от меня отделяла прочная сетка-рабица, она лаяла, рычала и кидалась на неё, но это уже мелочи.

Калитка оказалась заперта на обычную защёлку, мне достаточно было отодвинуть её, чтобы выйти на улицу, а там уже с нетерпением ожидал старик.

— Ну как? Получилось? — спросил он.

— Запер собаку в вольере.

— Как же теперь в дом попасть? — дед с любопытством заглянул во двор.

Мне тоже был интересен ответ на заданный вопрос. Входная дверь выглядела очень солидно, она была стальной, массивной и на вид прочной. Такую сложно сломать без специального электроинструмента. Замок тоже заковыристый, его без ключа откроет только опытный домушник. У меня есть навык медвежатника, но на базовом уровне. Могу наручники скрепкой открыть, простенький замок вскрыть, но на что-то серьёзное опыта недостаточно.

На окнах первого этажа по кругу были установлены решётки, но вот на втором этаже решёток уже не было. Более того, во двор выходила большая застеклённая лоджия, в которую можно попасть прямо с забора.

— Отец, не беспокойся. Сейчас через окно пролезу. Ты во двор пока зайди, последи за собакой, а то боюсь, что она вырваться может.

— Ох, сынок, я уже старый, вдруг пёс вырвется? — запричитал дед. — Я ничего не сумею поделать. Я туточки тихонько на улице постою.

— Как скажешь.

Первым делом я огляделся по сторонам. Кроме нас с дедом на улице никого не было. Наверное, всё из-за вируса и той вакханалии, что происходит вокруг. К тому же место удобное, угол улицы, рядом пустырь, нет ни одного окна, которое выходило бы на эту часть дома.

Прикрыв калитку, я залез на забор и подтянул к себе трубу с петлёй. Петля уже была не нужна, а вот труба… Без всяких сантиментов я торцом врезал в окно, раздался звук битого стекла, разлетелись осколки. Вытащив остатки осколков, просунул внутрь руку и открыл задвижку. Дальше было проще. Труба полетела вниз, а я пролез в открытые ставни на лоджию.

Комната, в которой я оказался после лоджии, оказалась большой спальней. На двуспальной кровати лежал полный черноволосый мужчина примерно сорока пяти лет, рядом с ним лежала худая и некрасивая женщина примерно тех же годов, в помещении стоял спёртый и неприятный запах немытых тел, лекарств и чего-то, что сложно описать. Такой запах обычно бывает в помещении, в котором долгое время находится тяжелобольной человек. Мужчина метался в бреду, а женщина лежала неподвижно. Я потрогал вначале первого, потом вторую. Кожа мужчины была очень горячей, а женщина уже остывала.