Три рассказа без названия (сборник)
Шрифт:
КУЗНЕЦОВ. Просто живой человек. Не то что мы… Замкнулись в своей скорлупе… Жить в Москве и ни разу не побывать в Третьяковке!..
ЛИЗА. Завтра же идем в Третьяковку.
КУЗНЕЦОВ. Завтра у меня совещание.
ЛИЗА. Ну, тогда послезавтра. На фотовыставку.
КУЗНЕЦОВ. И послезавтра никак. Назначена комиссия.
ЛИЗА. Ну, в воскресенье. В воскресенье – в планетарий.
КУЗНЕЦОВ. Воскресенье отпадает. Готовлю чертежи.
ЛИЗА. В таком случае, на следующей неделе мы просто пригласим кого-нибудь в гости. Я очень люблю, когда к нам приходят гости!..
Трель
КУЗНЕЦОВ. Кто это может быть?
ЛИЗА. Представления не имею.
КУЗНЕЦОВ. Это он. Больше некому. Что-нибудь забыл.
ЛИЗА. Он ничего не мог забыть. Я проверяла.
КУЗНЕЦОВ. Может быть, Пашка с Ириной?
ЛИЗА. Мы же с ними поссорились.
КУЗНЕЦОВ. Тогда Гарик с Натальей.
ЛИЗА. Они в Ессентуках. Сегодня оттуда звонили.
КУЗНЕЦОВ. Тогда Борис. Или Светка.
ЛИЗА. Борис сломал ногу. А Светка недавно похоронила бабушку.
КУЗНЕЦОВ. Прошло уже три недели.
ЛИЗА. Нет, это не Светка. Светка – интеллигентный человек, ходит в гости в нормальное время.
КУЗНЕЦОВ. Надо было сделать в двери глазок.
ЛИЗА. Надо было.
КУЗНЕЦОВ. Глазок – необходимая вещь.
ЛИЗА. Необходимая.
КУЗНЕЦОВ. Завтра же сделаю глазок.
ЛИЗА. Сделай обязательно.
Звонок повторяется резко и настойчиво. Потом еще раз. Потом еще, еще и еще раз. В квартире – тишина.
Осторожно, привидения!
В кромешной темноте слышен рев буксующей автомашины и энергичные возгласы:
– Давайте справа! И-и, раз!..
– Дощечку надо! Или кирпич…
– Да-а, не было печали…
– Гордынский, не отлынивайте! Давайте еще разок. И-и…
– Аркадий Леонидыч, это бесполезно!..
– Женщина, отойдите от автобуса! И-и, раз!
– Надо искать какой-то выход!
– Темнота – глаз выколи! У вас есть фонарик?
Лучом фонарика высвечиваются тревожные титры:
Осторожно, привидения!
Затемнение.
В захламленном помещении (вероятно, комната отдыха в каком-то клубе) тесным кружком собрались промокшие и озябшие пассажиры злосчастного автобуса. По стенам беспорядочно развешаны натюрморты и портреты всевозможных просветителей всех времен. В углах свалены трубы, барабаны и прочие музыкальные инструменты.
Первый вариант
А. Стругацкий,
Б. Стругацкий«Если вы столкнетесь с явлением потустороннего мира, вам следует трижды произнести: «Сгинь, нечистая сила!» Если вышеупомянутое явление не исчезнет, вам не следует придавать этому ни малейшего значения».
В ночь с субботы на воскресенье меня разбудил пожилой упырь по имени Вадик.
– Кровушки ба!.. – тоскливо просипел Вадик и потерся небритой щекой о мою коленку.
Упырь был явно с похмелья – от него за версту разило гемоглобином.
– Перебьешься, оглоед! – ответил я безжалостно. – Я тебе больше не донор.
Вадик сосредоточенно затих, и я понял, что он готовится сказать мне какую-то гадость.
– Завтра весь институт переходит в подчинение ЗС, – мстительно улыбаясь заявил Вадик, – и тогда всем нам крышка!..
Не успел я обмозговать Вадиково сообщение, как послышался гул реактивного двигателя и в открытое окно влетела Аллочка из отдела Деградации.
– …….! – закричала она еще с подоконника.
– …….? – спросил я, недоуменно пожимая плечами.
– …….?! – удивилась Аллочка и сделала круглые глаза.
– Да выключи ты наконец свой драндулет! – не выдержал я. – Ни черта же не слышно!..
Аллочка повозилась с кнопками, и помело заглохло.
Второй вариант
А. Стругацкий, Б. Стругацкий
«Если вы встретитесь с явлением потустороннего мира, то вам следует сказать: «Сгинь, нечистая сила!»
Если вышеупомянутое явление не исчезнет, то вам не следует придавать этому значения».
В ночь с субботы на воскресенье меня разбудил пожилой упырь по имени Вадик.
– Кровушки ба!.. – тоскливо просипел Вадик и потерся небритой щекой о мою коленку.
Я сразу понял, что он был с похмелья – от него за версту разило гемоглобином.
– Перебьешься, оглоед! – ответил я беззлобно. – Я тебе больше не донор.
Упырь заскрипел зубами.
– Последний день гуляю! – С завтрашнего дня всем нам будет крышка!..
Не успел я как следует обмозговать это сообщение, как послышался гул реактивного двигателя и в комнату влетела Аллочка из отдела Деградации.
– …! – закричала Аллочка еще с подоконника.
– …? – спросил я, пожимая плечами.
– …?! – удивилась Аллочка и сделала круглые глаза.
– Завтра весь институт переходит в подчинение ЗС, – таинственно сообщила Аллочка, – и тогда всем нам крышка!
Только я попытался было вникнуть в суть Аллочкиной тирады, как в углу моей комнаты затрепыхалось невзрачного вида приведение.
Сопя и чертыхаясь, привидение материализовалось в младшего научного сотрудника Кафетерия Кошкина (он же – просто Кофка).
Привет, дебил! – сухо поздоровался Кофка, и по его официальному тону я понял, что он волнуется.
Значитца, эта… Значитца, просьба… значитца, сохранять спокойствие… – сказал Кафка и стал рассыпаться на атомы.