Три рая

Рай

После последнего привала прошло довольно много времени. Старик молчал. Гарри шел позади и думал. Разные мысли роились в его голове. Размышлял он о пройденном пути, о встреченных человеческих душах, о словах и рассказах старца. А еще он думал о том, какой будет рай? Как там все устроено? Есть ли там райские кущи? Сможет ли он там находиться и какие там души? Гарри думал, что увидит красивые деревья и невиданные плоды, услышит музыку, и люди в белых одеяниях будут смотреть и радоваться, и от этого радость проснется в нем и сделает его счастливым. И как он, Гарри, будет стараться не испортить впечатления о себе и задаст тамошним жителям множество вопросов. На кого похожи обитатели рая? Вдруг они разозлятся, что такой недостойный, как Гарри, посмел к ним прийти. Как они там живут в счастье и гармонии? Что же там за души? Гарри прервал свои размышления, когда увидел, что Наурус прибавил шагу. Вскоре показался выход из лабиринта ступеней в Великой стене, и мужчины вышли наружу. Всюду, куда ни смотрел Гарри, он видел сочную зелень и яркие краски цветов. Запах меда, смешанный с необыкновенным ароматом каких-то сладостей и благовоний, сразу поразил его.

– Вот мы и пришли. Чувствуешь, как вкусен этот запах? – довольно спросил Наурус. – Но нам нужно идти дальше.

Вскоре появились деревья, на которых росли ярко-желтые и красные плоды, которых Гарри никогда в земной жизни не видел. За одной маленькой рощей открывалась другая. Вдруг по пути, вдалеке, они увидели силуэты людей, что-то делающих в садах. Казалось, они собирали урожай в большие корзины. Наурус, не сбавляя темпа, шел дальше. Через некоторое время на тропе Гарри увидел старика, склонившегося почти до самой земли от ноши. Это была огромная корзина, закрытая крышкой. Наурус мимоходом поздоровался с ним и проследовал дальше. Вскоре они вышли на поле с золотистыми колосьями, по которому ровными рядами шли косари. Даже издали было слышно говор остро заточенных кос. «Вжик, вжик», – ритмично переговаривались они. Чуть дальше виднелись стада каких-то животных, а в небе парили коршуны, пел жаворонок и какие-то мелкие птицы порхали от цветка к цветку, собирая сладкий нектар. Совсем рядом с тропой стояли ульи, и жужжание пчел навевало спокойствие. Казалось, что воздух пахнет медом и сладкий на вкус. Невдалеке виднелся лес, кроны деревьев уносились ввысь и сливались в большие зеленые шапки. Из леса выбежала маленькая стайка грациозных косуль. Они, не пугаясь, перешли тропу, по которой шли путники, а одна даже разрешила себя погладить. Ее шерсть была приятна на ощупь, а глаза как-то особенно посмотрели на Гарри. Через несколько минут путники подошли к земляному холму, полностью покрытому травой и кудрявым кустарником с большими и синими плодами. Это оказалась деревянная бревенчатая избушка, от старости вросшая в землю и поросшая мхом, сплошь покрытым маленькими красными и желтыми цветами. Вдруг открылась небольшая дверь, и на порог вышел, улыбаясь, мужчина и приветствовал путников:

– О, Наурус, здравствуй, дружище! Какими судьбами к нам?

– Да вот заблудшую овцу вожу, показываю наши миры, – приветливо ответил старец. – А как сам поживаешь? Весь в трудах и заботах?

– Да, скучать себе не даю, вот рыбы наловил, нужно коптить, – мужчина поднял огромную охапку хвороста на плечи и направился к едва заметной постройке. Там, в сарае, сложенном из сучьев и палок, висело четыре больших рыбины. Мужчина развел под ними небольшой огонь и кинул каких-то засушенных трав. Сразу повалил дым.

– Да, Горн, ты, как всегда, в заботах и хлопотах, – отметил Наурус.

– Что же, ты прав, старик. Дел у меня много. Вот закончу и погоню лошадей на водопой, да и почистить их нужно, помыть. А ты сегодня на сборище-то придешь? У нас сегодня турнир.

– Приду, хочу с собой взять и моего гостя новопреставившегося.

– Да бери, конечно, но ты же правила знаешь.

– Хорошо, тогда позже увидимся, а мы ко мне пойдем до вечера отдыхать.

Наурус попрощался, а за ним и Гарри. Они пошли далее по проторенной тропинке и вскоре оказались рядом с небольшим глинобитным домиком, беленым известью. Было видно, что за жилищем ухаживали. Дворик был украшен разными цветами в клумбах и аккуратно подстриженным кустарником.

– Вот и мой дом. Добро пожаловать, Гарри, – сказал довольный Наурус. – Наконец-то можно отдохнуть с дороги, ведь кроме как в своем доме, нигде так не отдыхается.

Мужчины вошли внутрь, и Гарри отметил про себя нехитрое убранство. Два топчана с накиданным сеном, покрытым грубой светлой тканью, стол и две лавки. Самым замечательным в доме был большой каменный камин, украшенный зеленоватыми изразцами с витиеватым узором. Когда Наурус развел огонь, камин оказался как будто прозрачным из-за светящегося зеленого камня. Старец накрыл на стол нехитрую снедь, и мужчины с удовольствием перекусили. Гарри, спросив разрешения осмотреться, вышел во двор. Сзади дома был небольшой хлев, в котором жила различная скотина. Гарри показалось, что эти куры, козы и овцы были какими-то счастливыми, а взгляд у них был не такой, как на земле. Мужчина задумался о том, что самое странное место в этом мире оказалось почему-то в раю. Скот, жители – простые крестьяне, никаких особых чудес и привилегий. Невзрачные здания. Но все-таки ему тут понравилось. Везде было радостно на душе, возникала уверенность в бесконечности и необходимости жизни. Он увидел кота, который внимательно наблюдал за ним. Вдалеке пасся табун грациозных черных лошадей, отливавших блеском в лучах яркого солнца. Стайки разноцветных птах весело порхали там и тут, раскрашивая воздух всеми цветами радуги. На крыльцо вышел довольный Наурус и жестом позвал Гарри.

– Нам скоро идти на собрание, нужно переодеться, Гарри.

Зайдя в дом, мужчина получил белоснежную накидку с капюшоном, пояс и быстро переоделся. Гарри подумал, что стал похож на Науруса, но тут же устыдился своих мыслей. За время совместного путешествия Гарри проникся необыкновенным уважением к этому спокойному в своей силе и самодостаточному старику. Гарри чувствовал скорую разлуку, и это его сильно тревожило. Как он будет один жить в этих мирах? Что он будет делать? Не попадет ли он снова в ад? Ведь столько непонятных и волшебных событий тут происходит, и как в них разобраться самому?

Солнце уже клонилось к закату, когда мужчины после недолгой прогулки оказались у стен достаточно большого здания. К нему собиралось много жителей этой удивительной местности. Гарри и Наурус вошли внутрь и сразу очутились в большом, просторном и ярко освещенном помещении. Но не было заметно ни ламп, ни свечей. Все усаживались за столы, стоящие ровными рядами. Некоторые собравшиеся радостно приветствовали друг друга, другие сидели молча, сосредоточенно о чем-то размышляя. Наурус несколько раз поздоровался с пришедшими, с кем-то перекинулся парой фраз. Все собравшиеся были по-разному одеты: кто в старинных ярких камзолах, кто в индийских одеждах, кто в современных костюмах. Но независимо от одежды каждый пришедший излучал спокойствие, уверенность и доверие. Гарри было комфортно находиться в этом незнакомом помещении среди незнакомой компании. Среди собрания было много женщин. Они старались не выделяться одеждой или украшениями, как в прошлой жизни, и были одеты просто, большей частью в закрытые длинные платья. Когда все столы были заняты участниками собрания, Гарри попробовал подсчитать количество пришедших, их оказалось около пятисот. Стоял оживленный гул человеческих голосов, и вдруг из-за стола встал, к удивлению Гарри, Наурус и громко всех приветствовал:

– Друзья, приветствую всех вас в этом примечательном месте, которое дало нам всем возможность встретиться. А там, где встречаются многие души, всегда рождаются новые мысли и новые возможности. Каждый из нас оказался в таком благочинном месте, как рай. Тот, кто тут живет многие времена, и вновь прибывшие счастливы здесь и благодарны Богу нашему за любовь и счастье быть тут. И нужно сразу заметить, что мы грешны, как и все души в этих мирах, и стремимся очиститься и стать лучше. И грешны мы в помыслах и делах наших, и кто не согласен, пусть скажет свое потом, – Наурус замолчал ненадолго, словно собираясь с мыслями, и громко продолжил: – Но, согласитесь, друзья, свой путь очищения прошел каждый из нас, а многие не один раз. Тяжелый физический труд, развитие своих добродетелей, просвещение жителей других миров, прославление Бога нашего. И что мы еще делаем? Кто скажет, что нам еще суждено делать, чтобы уметь очищать свои души перед Великим судом и не впадать в скверну? И не только же страх должен повелевать действиями нашими и помыслами. Что скажете вы, знающие и алчущие?

Когда Наурус начал говорить, еще слышались посторонние голоса. Когда старец закончил, в помещении стояла абсолютная тишина. Но это длилось недолго. После слов старца многие стали обсуждать сказанное, помещение наполнил гомон человеческих голосов. Но вот поднялся немолодой мужчина, просто одетый, и обвел всех рукой, прося разрешения говорить. Все сразу замолчали.

– Приветствую всех, собравшихся здесь. Науруса мы все хорошо знаем. С нами в нижнем раю живет не так уж много душ, пожалуй, большинство вы видите перед собой. И мы все стремимся познать то наслаждение, которое по-разному называют, но я не побоюсь сказать это еще раз. Мы ищем и все мы на пути познания любви нашего Бога, желаем увидеть его и, в конце концов, принять суд. То, как многие из нас представляли рай, на самом деле оказалось другим. Кто-то представлял райские кущи, кто-то безделье или самосозерцание. И правда в том, что многим пришлось снова проходить длинный путь очищения, чтобы оказаться тут. Все почему? Почему у всех нас есть стремление попасть сюда и тут же стремление нарушить свою праведность? Ведь многие души находятся и в чистилище, другие из ада никогда не выходят. Да прежде всего потому, что в каждом мире, в каждой общине или в каждой душе есть, с одной стороны, страх оказаться недостойным прощения Всевышнего и потому страх ада. А с другой – жгучее желание познания, оценки или сравнения толкает нас снова и снова на неблаговидные поступки. И некоторые из нас в познании, не осознавая последствий своих действий, совершают грех. И это вынуждает снова проходить путь очищения. Поэтому лучше ничего не предпринимать, ведь мы и так прожили достойную жизнь на земле. Самое правильное – делать то, что мы делали до этого времени. Молиться в этом молельном доме, встречаться иногда, работать в огороде, ухаживать за животными и ждать Великого суда.

– Кто это? – тихо спросил Гарри Науруса.

– Это? Великий мудрец Оррот, умер в 1540 году, жил в Сирии, похоронен с почестями. Но ты даже не слышал о нем, скорее всего. Потомки его сожгли все его труды и приказали забыть о том, что говорил этот человек. Поэтому вы, из современности, большинства провидцев и святых людей не знаете, потому как память у людей короткая и грешная, и одно верное учение всячески истребляется другим учением. Такова природа человеческая. В другом случае другое поколение просто забывает все: все слова, молитвы, выводы, порой доставшиеся потом и кровью предков. Коротка человеческая жизнь, а память еще короче.

Теперь слова попросила молодая рыжеволосая женщина в ярко-красном платье. Чувствовалось волнение, охватившее ее.

– Учителя и врачеватели человеческих душ, я была молода, когда попала сюда, и с тех пор свято чту все те правила, которым обучилась еще при жизни. Они и мои учителя-священники дали мне знания, как нужно прожить свою жизнь и пожертвовать ею для укрепления веры окружающих тебя людей. И это служение высшим принципам Господа Бога позволило мне быть сейчас среди вас. Я рада этому безмерно и поэтому хочу сказать, что нужно доказывать свою преданность Господу Богу не только своим личным поведением и своими бесконечными молитвами, но прежде всего делом приобщения грешных душ из ада к великому и прекрасному служению вере в Господа Бога. И поверьте, случится суд справедливый, когда даже те малые ошибки, которые мы, возможно, допустим, совершая просвещение среди душ очищающихся, грешных в чистилище и наказанных болью и огнем в аду, то простит нам это Господь Бог. Но когда в страданиях своих души человеческие не могут найти выхода в светлое царство из-за своего невежества или отсутствия знаний, и мы беспристрастно наблюдаем за этими блужданиями и, не сжалившись, вкушаем свои плоды, вот за это поведение нас точно накажут, и не увидим мы своего золотого века.