Три сказки об Италии. Лошади, призраки и Чижик-Пыжик...

Сидя в своей гондолинке, размазывая слезы и бросив весло, Никко нечаянно заплыл к церкви Санти Джованни э Паоло. Там, напротив Скуолы Гранде ди Сан Марко стояла статуя знаменитого военачальника Бартоломео Каллеони. Когда-то всадник возвышался над площадью на постаменте о шести колоннах. Сегодня вода покрыла плиты площади и постамент, и лошадь ступала прямо по воде. На бронзовой морде явственно читалось неодобрение. «Так нечестно, — думала лошадь. — Мы так не договаривались. Когда меня тут поставили в 1496 году, мне пообещали, что я буду парить над площадью. А теперь я бреду в воде, словно мы снова в походе и переправляемся через По». Но кондотьер Каллеони был выше мелочей. Он сурово смотрел вдаль, и бронзовый лик был непроницаем.

Маленький Никко не знал, что такое кондотьер, и не слышал имени Каллеони. Но сильный мужчина на лошади ему сразу понравился. Он казался надежным. Такой защитит от любого Бенедетто. И Никко взахлеб начал рассказывать, как его больно побили, как он храбро сражался, но Бенедетто был сильнее в сто раз… а он все равно почти не плакал… а мама его не поняла, и учительница его не поняла, и даже Марго его не поняла, и он очень несчастен. Бартоломео Каллеони все это выслушал и кивнул сочувственно. То есть Никко показалось, что кивнул. Хотя бронзовые статуи не кивают, это у них не принято.

А на следующий день Бенедетто не пришел в школу. Случилась странная история: вечером он плыл с родителями в гости, и напротив Скуолы Гранде ди Сан Марко их гондола неожиданно перевернулась. Все нахлебались воды, перепугались, а Бенедетто стукнул правую руку о край гондолы, да так сильно, что потом неделю ходил с перевязанной рукой.

С тех пор Никко и Бартоломео Каллеони дружили. Никко часто приплывал к памятнику и рассказывал городские новости. Каллеони слушал, неодобрительно сдвинув брови. Ему, как и всем, не нравилось то, что случилось с Венетой. «Я что, ради этого сражался при Караваджо? — молча негодовал кондотьер. — Ради этого умирали мои солдаты под Боргоманеро?» «Ты потерпи, — уговаривал маленький Никко. — Я вырасту и все поменяю. Венета снова станет настоящим городом».

Каллеони верил. Его много раз обманывали при жизни и один раз даже после смерти — когда он завещал свои богатства Венете с условием, что ему поставят памятник на площади Сан Марко перед Собором Святого Марка и Дворцом Дожей. А дож обманул, золото забрал, а статую поставил на Кампо Сан Дзаниполо. Теперь Кампо Сан Дзаниполо под водой, и площадь Сан Марко под водой… Но обманутый Каллеони все равно верил обещанию. А Никко с годами все больше боялся, что не сумеет его выполнить.

— Я ищу клад, — объяснил Никко статуе. — Там должно быть чего-то четыре одинакового, потом что-то полное, потом лестница о 364 ступеньках…

Каллеони задумался. Потом еле уловимым движением бровей указал налево. Почти скрытые водой, там темнели ЧЕТЫРЕ колонны церкви Санти Джованни э Паоло.

Глава 5 Клады бывают разные

Не во всякую церковь в Венете можно проникнуть через дверь. Если вода стоит высоко, то приходится вплывать в окно. Но в церкви Санти Джованни э Паоло двери были высокие, и Никко, нагнувшись, направил гондолу в арку входа. «Позади четырех одинаковых должно быть что-то полное… — лихорадочно повторял он. — Что-то полное… о Господи! Полное! Конечно, это сама церковь! Она же полная, полна воды!»

Никко выплыл на середину. Огоньки свечей дрожали, отражаясь в водной глади пола. Статуи святых глядели в воду, как в зеркало. В глубине угадывались цветные отблески затопленных мозаичных плит. Никко однажды был в церкви, которая стоит на твердой суше — в Буррано. Ему не понравилось: что это за церковь, куда надо входить ногами по земле? В храме должна быть вода вместо пола, чтобы в ней отражались свечи и лики святых, и купол…

— Ты пришел помолиться?

Церковь не была пуста. Маленький священник на лодочке подплыл к мальчику.

— Здравствуйте, святой отец, — поклонился Никко.

Священник не был венетом. Он появился в городе лет двадцать назад неизвестно откуда. Просто приплыл на лодочке и стал служить в церквях.

Примерно раз в два-три месяца церковное начальство отзывало его в Венету Нуово и приказывало перестать служить в мертвом городе. Священник моргал испуганно, кивал… и делал по-своему. Однажды ему пригрозили отлучением от церкви — за непослушание. Бедный отец Марко совсем растерялся, попросил прощения… и поплыл на вечерню в церковь Санта Кроче. Он продолжал зажигать свечи в затопленных церквях Венеты Веккьо и говорил, что раз есть церковь, значит, должен быть священник, разве нет? Он объезжал все церкви в произвольном порядке, и никто не знал, в которой из них он будет служить в следующий раз. Жители Венеты даже заключали пари по этому поводу.

Никко все его службы казались подозрительно похожими одна на другую. Ну что ж… отец Марко был старенький. Может, в его седой пушистой голове все акафисты и литании уже перепутались и слились в одну причудливую молитву.

— Ты пришел помолиться? — терпеливо переспросил отец Марко.

— Нет, я пришел искать клад, — честно признался Никко.

— Зачем?

— Не… не знаю, — замялся мальчик. — Это же интересно… Я нашел четыре одинаковые, а за ними что-то полное… теперь мне надо лестницу о 364 ступеньках.

— Здесь такой нет, — развел руками священник. Он чувствовал себя виноватым, что не обеспечил нужную лестницу.

— Может, есть что-нибудь еще? Чтобы было 364 чего-то, — Никко сам чувствовал, что непонятно объясняет, но священник понял. Он указал на большую старинную книгу.

— Это «Святцы», — сказал он. — В них записано, в какой день житие какого святого надо читать, по числу дней в году. Примерно подходит, не так ли?

— Ой, — Никко почувствовал, как в животе у него похолодело в предчувствии чуда. — Теперь бы найти что-то, что выше остального на 20 %.

Он повертел головой. Отец Марко тоже поглядел по сторонам.

— Это ты, — сказал он.

— Что? — не понял Никко.

— Ты выше всего остального на 20 %, — объяснил отец Марко. — Все остальное — это я. Потому что тут больше никого нет. А ты меня выше как раз примерно на пятую часть роста. Ты очень рослый для своего возраста… или я очень маленький для своего.

Никко разочарованно вздохнул. Холодок в животе исчез.

— Это я, что ли, клад? — съязвил он.

— Конечно, — кивнул священник. — Для своей матери, например, ты — единственное сокровище.

Никко уже не слушал, разворачивая гондолинку к выходу.

— До свидания, — сказал он. — Нету тут никакого сокровища.

Священник грустно посмотрел ему вслед и продолжил читать свою службу в пустом храме — во здравие города Венеты.

Глава 6 Огурцы и Большой Совет