Три жениха на мою голову

Она обещала меня дождаться, но когда я вернулся, моя кровать, так же, как и моя квартира, была пуста. Уже тогда мое сердце кольнули дурные предчувствия. Позже они оправдались с лихвой.

Марина сказала, что уезжает, что все было ошибкой. Обвинила меня в том, что я просто хотел насолить Егору… Дурочка! Мне плевать на Егора. Мне нужна она.

Я решил, что надо дать Марине немного времени. Пусть успокоится, придет в себя. И тогда я привезу ее обратно.

Через пару дней я наткнулся на Алину. Тогда я думал, что это случайность. Гораздо позже до меня дошло: она все запланировала. Пришла в офисный центр, на одном из этажей которого находилась фирма моего отца. Видимо, знала, что я часто там бываю. Сделала вид, что у нее там какие-то дела… Мы, совершенно неожиданно для меня, столкнулись.

И она мне рассказала, чем закончился выпускной для Егора. Признаться, в первый момент я почувствовал облегчение. У моего соперника теперь другая девушка, Марина ему не нужна. Сложностей не будет.

Но потом Алина рассказала кое-что еще. Оказывается наутро после нашей ночи Марина побежала к Егору. Не могу передать, как горько мне было это слышать!

Для меня та ночь была совершенно особенной. Ничего подобного я не чувствовал ни до, ни после — совершенный снос крыши, полное безумие. Не было ни времени, ни пространства, ничего. Только мы двое в океане сумасшедшей страсти, утонувшие друг в друге.

Марина открылась мне, легкое смущение, сковывающее ее в начале, потом исчезло. Она не сдерживалась: стонала, царапалась, шептала разные глупости… Я доводил ее до исступления, до блаженного бессилия. А потом начинал все сначала.

Я был уверен, что и для нее эта ночь что-то значит. Что это не просто внезапно проснувшаяся страсть, а что-то большее.

А потом выяснилось, что она считает все ошибкой. И мечтает вернуться к Егору.

Алина рассказала, что Марина просила у него прощения. А он… он просто не пожелал с ней говорить! Решил ее наказать.

Теперь же, по прошествии нескольких дней, он готов ее простить. Он уже купил билет и собирается лететь к ней…

У меня тоже был билет. Но, после разговора с Алиной, я его выбросил. Изорвал в мелкие кусочки, открыл окно, и развеял по ветру.

Я не поеду к Марине — решил я. Не буду ее уговаривать и умолять. Любовь вымолить невозможно. Раз я — ее ошибка, пусть так и останется.

Алина тогда выглядела подавленной. Ну да — она хочет быть с Егором, а он собирается лететь к Марине. Но, оказалось, ее чувства ничего не стоят. Она, самым пошлым образом облизывая губы, предложила:

— Может, сходим куда-нибудь?

Я только усмехнулся. Я не Егор, меня на пошлости не поймаешь. К тому же потуги Алины шиты белыми нитками. Она всегда хотела занять место Марины, видимо, мечтала, чтобы за нее бились два отборных самца.

Но она не Марина и за нее никто сражаться не будет. Я ей очень прозрачно на это намекнул.

Она обиделась и сообщила, что Марина была права: я — ничего не стоящая пустышка.

— Марина так сказала?

— Да. Когда просила прощения у Егора.

Эти слова меня сильно задели. Я пытался убеждать себя, что Алина придумала это со злости. Может, да. А, может, и нет. Марина вполне могла такое сказать.

Она мне открыто заявила, что я — ошибка. И запретила называть ее Марусей. А ведь в нашу волшебную ночь ей нравилось это имя…

Звонок Марины, раздавшийся через месяц, был для меня полной неожиданностью.

Я старался не думать о ней. Сделал так, чтобы у меня не было ни минуты свободного времени, чтобы страдать было некогда. Отец помог мне открыть свою фирму, дальше я уже крутился сам. И крутился так отчаянно, что очень быстро начал подниматься на вершину.

Я не знал, что происходит у Егора и Марины. Может, он уже слетал за ней и привез обратно, может она в городе. Это значит, что я могу ее случайно встретить.

Иногда мне казалось, что я вижу ее в толпе… Только казалось.

И вот, она позвонила. Сказала:

— Привет.

И замолчала. Я тоже молчал.

Я не понимал, зачем она звонит, что он меня хочет. Посыпать солью уже слегка затянувшиеся раны?

— Мы так и не поговорили, — произнесла она.

Я чувствовал, что эти слова дались ей с большим трудом. Но не стал облегчать ей задачу, и просто бросил:

— Да.

— Ты ничего не хочешь мне сказать?

В ее голосе звучало отчаяние. Я все еще не понимал, чего она от меня хочет.

— Хочу, — ответил я. — Ты была права. Это было ошибкой.

После этого она бросила трубку. А я, наверное, на полчаса замер с телефоном в руке.

Зачем она звонила? Может, с Егором не получилось, и она решила вернуть меня? Но я не игрушка, которую можно бросить за ненадобностью и снова поднять, когда больше не с чем играть.

Во мне взыграла гордость. Я два года страдал от неразделенной любви, пытался привлечь к себе внимание всеми способами, мучился, добивался ее… Но я ей был не нужен. Я оказался пешкой в игре Марины и Егора.

У них кипели страсти. Он изменил ей, она изменила ему… Это все между ними, а я так, попался под руку.

Меня такой расклад не устраивал. Мне нужно было либо все, либо ничего.

И второй вариант нравился мне все больше. Я молод, привлекателен, успешен… меня ждала веселая разгульная жизнь!

Правда, временами на меня накатывала тоска по Марине. Она снова начинала мне мерещиться за каждым углом. Я относился к этому как приступам болезни. Считал чем-то вроде сезонной сенной лихорадки. Тоска накатывала — а потом проходила.

Но был один раз, когда она так схватила меня за горло, что я не выдержал и купил билет на самолет.

Тогда я уже знал, что Марина с Егором так и не помирились. Она не вернулась. Я сам не понимал, зачем лечу в этот город на море, где живет Марина. Но адрес я знал, и чувствовал, что мне во что бы то ни стало надо ее увидеть. Может, это поможет мне излечиться.

Да, я излечился. Потому что увидел ее с другим. Они приехали на машине, он выскочил, открыл ей дверь. Она была счастливая, немного смущенная, с букетом в руке. Он нежно обнимал ее за талию, она смеялась каким-то его шуткам.

Я смотрел на них и думал: мне надо уезжать. Холостяцкая свобода меня полностью устраивает. У Марины тоже все в порядке. Не надо мне влезать в ее жизнь. Я уже один раз влез и все испортил…

Моя сезонная лихорадка пройдет. Надо просто перетерпеть.

В общем, я улетел.

И жил вполне спокойно и счастливо ровно до того момента, как увидел в аэропорту Марину и ее дочку.

Марина

— Я вас отвезу, — сказал Федор.

Он все еще сидел на диване, вид у него все еще был обалдевший, но он пытался держать лицо. Даже улыбнулся.