ТриАда

А чтобы разбавить мистерию тайн непознанного «мистериями» наблюдений, до мурашек по коже близких в нашей обыденной жизни лёгких развлечений – в рукопись внесена некоторая часть размышлений из первых книг.

Книга 1 № 1136

«Когда вверху не названо небо, а суша внизу была безымянна…»

Энума Элиш

«Игорный дом»

Игровой зал заведения был оформлен мебелью красного дерева и богатым изысканным декором бежевых тонов. Нежные оттенки создавали резкий контраст с пугающе кровавыми тяжелыми портьерами на тёмных окнах с изображениями паучих, прядущих нити судеб. Покровы свисали до пола, закрывая золотые потоки денег и роковой азарт от внешнего мира. По полу распластались синие велюровые ковры, а потолок из венецианского стекла, смальты и витражей был выложен и расписан сценами страшного суда. Светились и поблескивали аквариумы с экзотическими, порой устрашающе хищными обитателями подводного мира неземных океанов и морей, заполненные ядовито-зелёной водой. Низко нависающие над столами тяжёлые люстры изливали из хрустальных бутонов ласкающий кожу нектар мягкого освещения. Посреди зала высился причудливой формы, разноцветно мерцающий бар, в виде манекена женских полуоткрытых губ, причмокивая всасывающих мутную белесую жидкость из огромного футуристического бокала. Что-то красное густо разливалось по искрящемуся хрусталю и это «что-то» было совсем не похоже ни на обычную выпивку, ни на экзотические коктейли, которыми были уставлены столы с угощениями, покрытые багровыми скатертями. И, вообще, хотя место трапезной было выдержано в давящих красно-черных тонах, но еда была очень изысканной, закуска – легкой и разнообразной. Звёздное казино давно славится своим непревзойденным сервисом, комфортом и удобством для посетителей. Гостям было удобно перехватить что-то с фуршетного стола и продолжить игру. Ведь это главенствующие составляющие качественного азарта и отдыха. Между игральными столами прохаживался высокомерно поглядывающий, узколицый и длиннобородый хозяин заведения, он же крупье, неспешно обходя стулья с овальными спинками. Ореховые кресла с резными подлокотниками с вензелем Тёмного, скрытые в полуосвещённых зонах отдыха гармонично вписывались в дорогое зелёное сукно массивных столов для покера, преферанса, бриджа и блек-джека. По зелёной поверхности были разбросаны карты, деньги и игровые фишки – символ вечности игры и незыблемости закона обмана, денег и искуса рулетки и карточных игр. По залу сновали бледные, как призраки, гарсоны, и, «дыша духами и туманами», порхали очаровательные и грациозные стриптиз-девочки, словно закупленные на вечер из Мулен-Руж – на все согласные и ждущие «этого всего» в интимной полутьме у гладкого пилона. Пространство небольшого подиума, окружённое мягкими диванами для двигательных откровений женских тел, приглашающие манило посетителей расслабиться и развлечься.

В интерьере казино не было ничего лишнего. Все было предельно продумано, дорого, изысканно и функционально. Конечно, хозяину пришлось немало потрудиться, чтобы создать антураж и нужное настроение праздника довольства и сытого успеха – после сокрушительного банкротства желаний.

Богато поблескивающая, разношёрстная играющая публика собиралась за столами. Иным мужчинам непременно был нужен смокинг или строгий костюм, бабочка и белая рубашка. Другие, словно сошедшие с экранов таблоидов из гангстерского мирка времен первого Джеймса Бонда, ограниченные, правда, правилами и богемным стилем вращающегося вокруг маскарада. Немногие присутствовавшие дамы, инкрустированные дорогими украшениями, щеголяли в элегантных туфлях и вечерних платьях из туго перевитых шелков и изящных кружев. Никаких вульгарных нарядов – только строгость и элегантность.

В качестве дополнительного реквизита публика, правда, не забывала прихватить с собой пачки фальшивых денег, револьверы, мундштуки для сигар, шляпки с вуалью, пушистые боа и пышные перья.

За одним из удалённых круглых столов разгорались жаркие, нешуточные страсти. Игроки бросали кости, беседовали «за жизнь», спорили, иногда ссорились. В кругу собиралась семёрка игроков из циников и идеалистов, мизантропов и филантропов со специфическими внешностями, атрибутами одежды и характерами. Некоторые были дружественны, другие друг другу, очевидно, несколько враждебны в орбитах затянувшихся споров и давних противоречий.

Возле знака сидел бледный брюнет в черной шляпе со впалыми щеками и большим ртом, похоже страдающий ревматизмом. Он был костляв, высокого роста и закутан в плащ черного цвета. Второй – плотного телосложения со свежего оттенка кожей, большими веселыми глазами и мощным затылком сел справа. Он часто вытирал пот со лба и был одет в дорогой, пурпурного цвета клубный костюм с синим галстуком. Рядом – хромой мужчина в красной пиратской балаклаве, крепкий сложением, с высоким лбом, горбатым носом и сильно выдающимся подбородком, похожим на пятку. Поросший рыжей щетиной, он с головы до пят был обвешен театральным оружием, которое весело и устрашающе бренчало при широких и резких движениях.

Слева сел пышнобородый, солнечной наружности кудрявый блондин, широкоплечий с одутловатыми щеками. Он сразу располагал к себе. В его внешности сквозило благородство, а влажный взгляд выражал то мягкость характера, то крайнюю строгость. Он был одет оригинально, но изящно, везде на одежде, где только кинешь взгляд, посверкивали лучистые драгоценности и украшения.

С ним вместе присела в облаке великолепного парфюма со вкусом одетая в яркие цвета медноволосая дама небольшого росточка, томно мурлыкая, словно наигрывала на флейте игривую мелодию. Своими большими веселыми глазами была похожа на человека с затылком. Её сумасшедше красиво сложенное тело с прозрачной кожей, изящно двигалось под платьем, что возбуждало желание посмотреть на неё еще и еще раз, что мужчины незаметно и делали. Она нежно манила, как Афродита, только что обсохшая и одетая в «платье короля» после океанской чувственной пены.

Далее держась за руки сидели юноша и девушка. Юноша в крылатой бейсболке еще с чем-то детским во внешности при пропорциональном сложении, и симпатичным, слегка желтоватым лицом отличался темной вьющейся шевелюрой, высоким лбом, беспокойным, словно ртуть, но проницательным взором. Было видно, что он веселого нрава и любит шутки.

Девушка же была тонконога и высока ростом, с тонкими, белыми, словно серебряными, волосами, странной выпуклой худобой и прозрачными, зеленовато-голубыми глазами на матового цвета дряблом лице, как бы прилепленного к круглой голове. Толстыми красивыми губами она выдувала звонко лопающиеся пузыри фиолетового «бубль-гама».

Человек в плаще в разговоре был желчен, иногда циничен, недоверчив к аргументам собеседников и отличался независимостью суждений. Он создавал впечатление, что «папа у Васи силен в математике». Второй был приветлив, вел разговор чистым звонким голосом и отличался в беседе живым темпераментом. «Пират Роджер»» легко бросался в спор и так же легко воспламенялся, как огненный крепкий ямайский ром. Блондин неожиданно отличался изяществом речи и чистотой голоса. Красотка же была снисходительна, темпераментна и приветлива, а юноша в сандалиях выделялся в разговоре тихим мягким голосом, сметливостью мышления и изобретательностью аргументов. Он или специально, или по молодости, или не знанию правил – иногда лукавил в игре. И искупал провинность на побегушках к бару – как истинный посланник за «амброзией и хмельным нектаром для богов». В общем, частенько игроки симпатизировали и подыгрывали друг другу, или против кого-то совместно «дружили». Девушка в разговоре искала поддержку других и иногда лениво и меланхолично включалась в беседу. Особенно оживленно, когда шла речь о чем-либо мистическом и фантастическом.

«»

За столом царило весёлое безразличие к тому, кто выиграл, а кто проиграл. Чаще фартило медноволосой красавице и тонконогой девушке. Первая выглядела при выигрыше, как достойная подательница материнского благополучия, помогающая рождению и воспитанию детей. Возможно, полномочия ее распространялись когда-то на те области, которые впоследствии ей пришлось уступить солнечно-лунным богам. Вторая жила желанием дать своим фишкам, как путникам в ночи, легкую дорогу, и помочь покинутым возлюбленным. Она виртуозно предугадывала жизнь и дальнейшее следование фигурки на игровом поле – согласно правилам игры с кубиками, полю кармы брошенных костей и выбору дальнейшей судьбы. Каждый карточный дом – весёлая забава, потеха и сиятельный юмор знаменитых игроков над фигурками на доске, перемещаемых по круглой сцене согласно суммарным числам нулей, единиц, двоек и троек из набора вращающихся кубиков. Всего по числу мажоров.

Игроки казино играют до безвременья, словно бессмертные, но фишек не становится меньше. Игроки ведут своих, забирают свой цвет, выкорчевывают мутных, замаранных, погрязших и черных, не вписавшихся в отмеренное время и маршруты предписанных ходов.

Так в планетарной игре человеческая фишка имеет право выбора реинкарнации и уходит на очередной круг воплощения и кружится по полю продолжения игры, пока не погибнет в темном, или не возвеличится в ряду избранных призовых мест. Попавшую в самый светлый квадрат ставят на золотые полки и почётные музейные места в Великом казино. Выпавшие из игры «светлые» дальше на этом поле не играют.

Земное столоверченье порождает полярные силы и распределяет «по сусекам» забубённые судьбы. Редкие из них под действием центростремительной силы выходят на светлые зоны. Центробежные энергии сбрасывают великое множество непроходных фигурок с поверхности стола и они падали и падают на пол, заворачивая свои орбиты в роковую спираль пробуждений в очередные «дни сурка». Или сваливают павших в отстой темного треугольника обнуления для долгого ожидания своего часа с бесчисленными пропусками поступательных ходов. Отыгранные фишки с непоправимым изъяном выбрасывают на полную переработку, начиная с первых неосмысленных ходов одноклеточных организмов. А прошедшие все клетки кругового маршрута и не вставшие в «золотые депо» – вновь окунались в водовороты «тараканьих бегов» непросветленной карточной жизни.

Игроки за круглым столом делали ставки, проигрывали и иногда выигрывали, приводя фигурки в последний дом – к финишной ленточке марафона и к выигрышу игрока по завершению очередного кона. Важно было то, что в финале – тот заветный дом для фишки оборачивался очередным проигрышем. Вообще, сама фишка всегда проигрывает, когда планеты бросают кубики на свой выигрыш. И, в который раз, «лаборатория казино» превращается для неё в просторное помещение родовой палаты. Алхимики игры – в хирургов, а ангелы светлых квадратов – в сестёр милосердия.