Тридцать дней

Глава 21. День двадцать пятый (Черный замок)

Врата выпустили наш отряд неподалеку от Черного замка. Его не было видно, пока не было видно, но когда все будут в сборе, исчезнет тонкая материя, разделяющая Истинную реальность и мирок, скрывающий Хранилище Граней, и тогда черный исполин предстанет во всей своей подавляющей красе. Впрочем, не только мы не могли видеть Вайториса, но и он не видел нас, потому что место, куда вывел переход Аквея, появилось совсем недавно. Еще одна маленькая реальность, вмещавшая в себя нашу рать.

Мы не рассчитывали на то, что появление войска с двумя Созидающими во главе станет для Вайтора неожиданностью, мы готовились к этому и готовили остальных. Если Скай и я были скрыты от ока Разрушающего, то маги, триги и айры оставались под его надзором, который лже-Вечный мог вести через Грани. К тому же предположение о предательстве никому не казалось неправдоподобным. И если кто-то искал подвох во мне и моем супруге, то оставались и те, кто понимал, что сейчас самое удобное время для сведения личных счетов, и вероломства со стороны кое-кого из магов не исключал.

— Одного не пойму, — сказал один из леоров, когда мы вышли в точной копии Бескрайней пустоши, посреди которой находилось обиталище Вайториса и немного отдалились от остального отряда.

— Чего? — спросил Скай, оглядываясь по сторонам.

— Если Темный знает, что мы можем собрать рать, почему не предпринял ничего, чтобы предотвратить сражение?

К нам обратились взгляды остальных водников. Их недоумение было понятно. Маги, да и не только маги, и даже не совсем люди, ожидали ответных действий. Айры спрятали своих женщин и молодняк, триги тоже. Стихийники, пусть и не все, покинули земли своих кланов, но к ним никто так и не явился. Напади Вайторис хоть на кого-то, и часть наших союзников могла бы рассеяться. Однако огневик не предпринял ничего, кроме того, что отправил несколько браннеров к развалинам древнего храма. А это говорило о том, что мой «господин» не видит для себя опасности и уверен в своей очередной победе.

Что были для Вайториса все рати мира? Ни-че-го. Мошкара, жужжащая у ног исполина. При желании, он мог просто не размыкать границу между миров, и воины, потоптавшись, ушли ни с чем восвояси. И только такие же, как он, могли обнаружить скрытое и без разрешения хозяина. Из всех, кто собирался встать под стенами его замка, только я и Аквей представлять угрозу. А то, что Вайторис не двинулся с места, тоже было объяснимо.

Во-первых, он опасался, что мы ждем его отлучки из замка, и можем попытаться завладеть Гранями, пока он будет гоняться за нами по миру. Во-вторых, было ясно

— особой угрозы для себя лже-Вечный в нашем союзе не видел. Даже пройдя слияние, у нас была чистая стихия и предел возможностей, у него вся энергия Отражений. Наш предел должен был наступить на много раньше. Главной и единственной задачей для Вайтора было не отстоять замок, а разделить нас со Скаем и убить меня, уничтожив этим и водника. Всё остальное: осада, битва, даже захват — развлечение, одно из самых ярких, которые были доступны огневику, скованному условиями порождения новых Отражений. Вайторис мог уничтожить разом не только всех нападающих, но и целый мир, если бы это не влекло угрозу жизни для него самого.

— Он всегда знает, когда собирается рать, и всегда позволяет подойти к своему замку, — ответила я, глядя на первую арку, открывшуюся справа от нас. — Он не принимает угрозы всерьез.

— Но в этот раз он просчитался, — закончил за меня Скай. — Беспечность Темного нам только на пользу.

Вайторис не был беспечным. Это знала я, это понимал Аквей, потому тревога отравляла веру в благополучный исход. И все-таки наши шансы были не так уж и малы, да и терять нам было намного больше, чем жизнь и могущество. Как бы ни боялись друг за друга, сколько бы не говорили, что с потерей части своей души, жить уже не за чем, за нашими спинами оставались обитатели всего мира. Их вина состояла лишь в том, что им не посчастливилось родиться там, где четверо юнцов-Созидающих решились провести свой честолюбивый эксперимент. На наших плечах лежал долг, который нужно было исполнить.

— Он так силен… — послышался несмелый голос.

Скай обернулся и взглянул на леора.

— Кто слаб и не готов к бою, пусть покинет поле брани прямо сейчас, — велел Аквей.

Он открыл Врата, но никто не подъехал к ним. Даже говоривший недавно маг застыл с упрямым выражением на лице. Никто не хотел бежать. Они остались верны своему господину, когда от него отвернулись другие леоры, не хотели бросать его и сейчас, когда смерть казалась неминуемой. Еще раз оглядев свое маленькое воинство, Скай кивнул, принимая решение своих воинов, и Врата исчезли.

Исчезли это, но открылись теперь слева от нас, выпуская леоров Земляного клана, во главе которого стояла лейда Личфиелд. Губы женщины были плотно поджаты, глаза светились решительным огоньком. Эта женщина мало напоминала изнеженный цветок, хоть и казалась хрупкой на вид. Камилл направила кона в нашу сторону и, подъехав, склонила голову, приветствуя и признавая главенство главы клана водников.

— Отличного дня, лейда Личфиелд, — улыбнулся ей Скай. — Сегодня скуке не будет места.

— Я готова к увеселениям, — ответила Камилл.

— Дождемся, когда наполнятся все кубки, — усмехнулся мой водник и обратил взор на следующие Врата, через которые входили маги Огненного клана во главе с леором Фэйром.

Врата появлялись снова и снова, открывались, пропуская воинов разных кланов. Водники, землевики, воздушники, огневики. Их одежда носила цвета своих стихий, но различалась оттенками, соответствующими определенному клану и направлению.

Я увидела черный стяг, с которого, оскалив зубы, светил красными глазницами череп — некроманты. Изумрудный стяг с головой волка — заклинатели. Темнозеленый с белоснежным деревом — те, кто повелевал растениями. Коричневый с алыми ломанными линиями — те, кому повиновалась сама земная твердь. И все это маги-землевики. Одежда соответствовала цветам стяга, так что запутаться было сложно.

Водники были одеты в цвета от насыщенного синего до белоснежного. Наш цвет был голубым, эмблема — гора с ледяным водопадом, что означало — в клане есть не только те, кто повелевает водой, но и снежники, и ледники. Про то, что этот клан был смешенным, я знала уже давно. На мне тоже была надета мужская одежда голубого цвета с водопадом на груди. Отныне я принадлежала своему супругу, и мой наряд это только подчеркивал.

Признаться, наш союз был странным не только потому, что главная надежда мира связался с его проклятием, но и потому, что маги стихии не смешивали. Случались браки между представителями разных направлений одной стихии, но такой, как у нас: водник и землевик — такого не бывало. Пару искали среди своих, не желая ослабить или потерять дар в своих потомках. Особенно сейчас, когда магические потоки уже не обладали прежней мощью.

Вольно или невольно, но стоило очередному клану появиться в пустоши, как взгляды воинов искали нас со Скаем. И здесь было вовсе не желание приветствовать и занять свое место. Никто, кроме глав кланов и родов не видел близко саму Игнис Сиел, мало кому верилось, что одна из самых страшных легенд может встать на стороне тех, кого уничтожала столько времени, и уж совсем сомнительно было то, что Аквей оказался связан со слугой Темного пророчеством, и что именно она стала той женщиной, что принесла своему возлюбленному небывалое могущество.