Трилогия о Драко: Draco Dormiens, Draco Sinister, Draco Veritas

— Ты убил всех охранников Тёмного Лорда, — этот комментарий Люциуса адресовался Гарри. — Это весьма невежливо.

— Похоже, парочка-другая у вас всё же сохранилась, — указал за спину Люциусу Гарри.

— Десяток из трёх сотен. Печальный итог.

Драко вытаращил глаза на Гарри:

— Ты укокошил двести девяносто стражей?!

— А что делать.

— И как?

— Силой духа, — сухо сообщил Гарри.

Драко окинул Гарри взглядом с головы до ног, будто пытаясь обнаружить дополнительную пару рук. Взгляд вспыхнул, замерев на запястье.

— Твой рунический браслет…

— Точно, — быстро перебил его Гарри. — И довольно об этом. В любом случае, — продолжил он, разворачиваясь к Люциусу, — если я даже извинюсь за то, что прикончил всю вашу стражу, вряд ли это будет искренне, не находите?

Джинни увидела краткую вспышку гнева в глазах Малфоя-старшего, однако он почти тут же улыбнулся, сложил руки. Кончики пальцев постукивали друг об друга.

— Ну-с… Коль скоро мы убили твою подружку, я полагаю, теперь счёт один-один, юный Поттер. Знаю ваше пристрастие к честным играм.

Гарри момент недоумённо хлопал глазами, будто Люциус пробормотал какую-то несусветную нелепость.

— Чего? Но ведь моя подруга — Гермиона…

— Именно, — кивнул Люциус. — И мы её убили. Ты не слишком смышлён. Впрочем, и не обязательно: для этого у тебя есть Драко.

Гарри медленно опустил руку, по-прежнему сжимающую окровавленный меч.

— Неправда, — он внезапно стал совсем белым. — Этого не может быть.

Пришла очередь Драко хватать Гарри за руку.

— Поттер… — он наклонился, собираясь что-то тихо сказать Гарри на ухо, чтобы не услышала Джинни. Гарри не смотрел на него — он смотрел строго вперёд.

— Она для вас слишком умна, — возразил он. — Она бы никогда не позволила и пальцем себя тронуть.

Джинни прикусила губу.

«Никому не говори, что я жива. Даже Гарри и Драко», — вот что сказала ей Гермиона. Но одного взгляда на лицо Гарри хватило, чтобы едва найти в себе силы сдержать клятву. Гермиона не позволила бы Гарри испытать такую боль.

— Рисенн, — шёлковым голосом позвал Люциус. — Эпициклическое Заклятье, будь любезна.

Дьяволица молча подошла к нему и что-то опустила в подставленную ладонь. Когда он раскрыл её, Джинни увидела два Эпициклических Заклятья, покачивающихся на золотых цепочках, одно из которых она сделала собственными руками в комнате Гарри и Драко, а второе Гермиона принесла из первого путешествия в ИмениеМалфоев, после чего, не снимая, носила его на шее.

— Рисенн взяла это с её трупа, — сообщил Люциус. — Не так ли, дражайшая моя?

— Я взяла его у неё, — едва слышно сказала Рисенн, — после того, как поцеловала.

— Да-да. Поцелуй смерти, твоя специализация, — Люциус снова развернулся к Гарри и резким движением швырнул оба заклятья ему в ноги. — Забирай оба. Всё равно за немногие оставшиеся часы они тебе не понадобятся.

Кулоны зазвенели по полу. Драко дёрнулся, невольно сморщившись. Гарри едва ли заметил. Джинни наклонилась, подняла оба заклятья и спрятала в карман платья.

Драко повернулся к Гарри. Если на того смотреть было просто невыносимо, то Малфой выглядел ещё хуже: казалось, будто его только что разорвали на части. Джинни не поняла, откуда эта боль, — его ли собственная или же это боль Гарри, но не двинулась с места — бесполезно утешать того, кто в таком состоянии.

— Нет! — и Гарри с занесённым мечом кинулся на Люциуса. Рука Драко, дёрнувшаяся, чтобы удержать его, опоздала на доли секунды.

Люциус вскинул руку — палочка, проклятье Cruciatus…

Гарри будто споткнулся, хотя спотыкаться было не обо что; однако он словно налетел на что-то невидимое, тут же задохнувшись и выронив меч, повалился, перекатился на бок. Над его головой безвредно покачивалось зелёное проклятье. Он катался с бока на бок, запутавшись в чём-то; вот Джинни увидела мелькнувшую белую руку, копну каштановых локонов… и, наконец, мантия-невидимка соскользнула. На полу лежала, обхватив Гарри руками и ногами, зарёванная Гермиона.

— Я не смогла… — всхлипнула она потрясённому Гарри, лежащему на ней. — Ты не должен был знать… но это так жестоко… Я не смогла. Ох, Гарри…

Он молча обвил её руками и улыбнулся. Гермиона потянула его к себе — обнявшись, они замерли: она — трясясь от рыданий, он — уткнувшись лицом в её волосы.

С болью в душе Джинни отвернулась, наткнувшись взглядом на Драко: тот смотрел на Гарри и Гермиону со странным выражением лица: улыбаясь, но с печалью в глазах, какой ей прежде не доводилось там видеть. В этих серых зеркалах она вдруг увидела отражение собственной боли и потянулась, чтобы прикоснуться к нему, как вдруг… Он оцепенел — и вовсе не из-за её жеста.

Явился Вольдеморт. Сопровождаемый Томом, он стоял позади Люциуса.

Через мгновение его заметила и Джинни, тут же снова похолодев от одного только его вида: смертельно-бледный, черногубый, с кроваво-красными глазами, с ногтями, больше напоминающими когти… Как могло это чудовище быть в прошлом её прекрасным Томом?

Губы остановившего Вольдеморта изогнулись, обнажив зубы.

— Том, — он взглянул на Джинни, — твоя девка ухитрилась как-то освободиться.

Том посмотрел на девушку и ничего не сказал, однако его синие глаза затлели.

Джинни почувствовала, как мороз пошёл по коже: он заставит её потом за это заплатить… Заставит. Если, конечно, сможет.

— Не называй её так, — сказал Драко.

При звуках его голоса Вольдеморт переглянулся с Томом и обратился к Малфою:

— Разве это не твой сын?

Люциус кивнул.

— Разве он у нас уже не покойник?

— Драко вечно не укладывается в расписание. Потому-то так и не смог выбиться в первые ученики, — с сожалением признал Люциус.