Трилогия о Драко: Draco Dormiens, Draco Sinister, Draco Veritas
Шрифт:
— Да если б такое заклинание и существовало, я бы им всё равно не воспользовалась. Любовь к Драко — часть меня, которой я не хочу лишаться. Наверное, она поблекнет со временем, но хоть память останется…
Гермиона открыла рот и закрыла его, в очередной раз подумав, что Джинни живёт в мире, где правит её собственная логика, и спорить с ней бесполезно.
— А, ладно, — вдруг дёрнулась Джинни. — Вижу, ты помогать не собираешься. Если честно, я так и думала.
— Но это же полный бред. Сама ведь понимаешь.
— То же самое ты первым делом заявила, когда я собралась в прошлое
На миг Гермиона опешила.
…Но тогда была отчаянная ситуация, — хотелось сказать ей.
Драко бы умер, не отправься Джинни тогда в прошлое. Однако теперешняя ситуация в глазах Джинни тоже была отчаянной. Но даже эта мысль не смягчала боль, рождающуюся в груди при виде несчастного лица подруги и синих кругов под её глазами.
— Я подумаю.
— Ну-ну, — отозвалась Джинни. — В любом случае — спасибо, что выслушала, — она помедлила. — Если я добуду Зелье в другом месте, пообещай не вмешиваться.
— Джинни…
— Ладно! — стиснув кулаки, та соскочила с подоконника. — Забудь о моей просьбе.
Гермиона провела рукой по лицу.
— Ты хоть осознаёшь, что если преуспеешь в своём сумасшедшем деле, это положит конец всему между тобой и Драко — навсегда?
Джинни вскинула на неё тлеющие глаза:
— Кому как не тебе знать — невозможно лишиться того, что ты никогда не имел, — и нырнула меж портьер.
Гермиона услышала какой-то невнятный возглас — ушибла ногу? — потом топот и поднимающиеся по лестнице шаги…
Она уткнулась в ладони, покачиваясь на волнах охватившей её темноты.
…Я не ради тебя спросила, — мысленно призналась Гермиона, — а ради Драко. «Навсегда» — это слишком долго даже для Малфоев.
Когда она с тяжеленным фолиантом вышла из-за портьеры, то поняла причину заполошного возгласа Джинни: посреди гостиной невесть откуда взявшимся пнём торчал Гарри, безмолвный и совершенно неподвижный. Гермиона сама с трудом удержалась от вскрика.
— Гарри?! Я думала, ты… — он повернулся, и она осеклась: лицо Гарри было пустым, а зелёные глаза — куда темнее, чем обычно. — Гарри… — уже по-настоящему встревоженно повторила она и шагнула к нему. — Что с тобой?..
Он смотрел куда-то сквозь неё, в никуда:
— Я только от Дамблдора. Он…
— Что — он? Что он сказал? Всё нормально? Что-то с Сириусом?..
Гарри неожиданно фыркнул.
— Вот-вот, я тоже первым делом об этом спросил. Нет, не угадала. Все живы, — он взъерошил упавшие на лоб волосы. — Да нет, я зря так гружусь. Ерунда.
— Какая ерунда?
— Потом расскажу. Сейчас надо написать Сириусу, уточнить, во сколько нас завтра заберут. Он пришлёт кареты, — Гарри протянул руку и быстрым жестом погладил её по щеке. — Мне нужно немного подумать, ага?
— Ладно, — Гермиона не хотела тянуть его за язык и хотя чувствовала смутное беспокойство в груди, без звука проводила взглядом его нырнувшую в портретный проём фигуру.
Теперь Гарри научился хранить молчание, однако по-прежнему старался улизнуть, когда чувствовал себя несчастным: точь-в-точь прячущийся под крыльцом раненый кот.
…И потом, у меня же не отвалится голова, если я сама подумаю, — Гермиона
прикинула, не прогуляться ли напоследок к озеру. Почему бы не сейчас? Ей наверняка никто не помешает… В кресле лежала шаль — подарок Драко на Рождество; Гермиона оставила книгу, укутала плечи и пошла следом за Гарри — из башни и вниз по лестнице.Сияние заката превратило озеро в рубиновое зеркало, пронзённое отблесками молочно-розового и кроваво-алого. Гермиона шла по узкой тропинке вдоль озера. Под ногами шушукалась о чём-то трава, воздух дышал прохладой: в горах, где был расположен Хогвартс, зима подолгу не желала уступать место весне, дотягиваясь своими холодными лапами до мая и даже начала июня.
Гермиона помнила, как совсем недавно озеро было ледяным полотнищем, окружённым ободранными догола деревьями — садом скелетов… И как стояла она на ступенях присыпанной снегом — будто засахаренной — школьной лестницы, вместе с Джинни дожидаясь возвращения мальчишек из Хогсмида. И как поднимался на холм Драко, неся Гарри, в припадке жалости к самому себе упившегося до бесчувствия… Какими же несчастными все они были тогда — пусть по разным причинам, — и каждый забился в свою собственную конурку отчаяния.
Теперь всё утряслось.
Правда?..
Она поднырнула под нависшую над тропинкой ветку, задела её плечом, засыпав всё вокруг источающими яблочный аромат лепестками, и стала нетерпеливо вытряхивать их из волос.
— А вот это ты зря, — протяжно заметил кто-то за её спиной. Не будь голос таким выверенным, слова бы прозвучали нечленораздельно. Гермиона резко развернулась — на самом берегу, практически обмакнув ботинки в воду, в траве разлёгся Драко. Закинув правую руку за голову, он задумчиво разглядывал блекнущие небеса из-под полуопущенных век. Левая рука описала ленивый круг. — Было вполне так симпатичненько… ну, розовые лепестки в твоих локонах, которые… как этот цвет, бишь…
— …каштановый? — подсказала Гермиона. — Ты пьян, Драко?
Он перевернулся на живот. В волосах запутались листья.
— Может, и пьян. Самую чуточку.
— Добрался до Архенского вина, да? Оно же в подарок Сириусу!
— Ну, глотнул разок, — признался Драко. — Будь спок — мой будущий отчим не станет возражать. Подозреваю, он даже не заметит.
Гермиона подбоченилась:
— Ты его откупорил, да? — Драко задумался, после чего вынужден был признать, что — да, скорее всего, именно это он и сделал. — Отлично. С тебя десять галлеонов — это мой взнос в подарок, — она присела на траву рядом и уставилась на озеро. — Пьёшь перед ужином… Ну-ну. Дурной знак.
— Если честно, предпочитаю пить во времяужина, однако Дамблдор считает — не стоит учить плохому невинных первогодков.
— Честное слово, Драко, что за глупости!
— Вот-вот, полностью с тобой согласен — какая, к чёрту, невинность в первом-то классе! Захожу я, понимаешь, на днях в гостиную — и что вижу? Эрментруда Брэддок с толпой мальчишек-первокурсников натрескались Лимонных Шипелок-Взлеталок! Пришлось цеплять их зонтиками, и всё равно — следующие шесть часов они у нас реяли воздушными змеями. В общем, ты меня понимаешь.