Трилогия «Планета свиней»

– Ну да, ну да, – поддержал старика Зубов. – И что дальше было?

– А дальше, ходили мы, кричали «ау-ау», пока не наступила ночь. А уже конец августа. Холодно. Мокро. И огонь развести мы не можем – спичек-то нет. Построили, значится, мы шалаш и завалились на настил из веток. Хорошо дождя тогда не было, но комаров туча. Парнишка прижался ко мне, отогрелся и уснул. А я всю ночь зубами щёлкал, ловил паразитов. Охранял его, как собака, честное слово!

– И когда рассвело, вас нашли люди и почесали тебя за ушком… – усмехнулся Зубов, думая, что уже разгадал историю.

– Да не-ет… если бы нашли и почесали, то и рассказывать нечего… Поутру и днём мы ягоды собирали. Есть хотелось, больше, чем сейчас. Бродили мы по лесу, разговаривали. И сдружились, конечно… Потом наступила вторая ночь. Хорошо я днём немного поспал и сил накопил. Завалились мы в шалаш, и парень снова ко мне прижался и грелся-грелся, а я мух да комаров гоняю, лапами машу. Меня-то им не достать, у меня-то шерсть уже в полтора сантиметра – густая такая шерсть. В общем, пошли пятые сутки наших мытарств. Я подумал, что всё конец моему дружку медленно приходит. Парнишка кашлял, хрипел, нос забит; температура у него – жар как от печки! Но ничего – мальчишка не сдавался… выживал. Я днём собирал ягоды, ночью грел его. Днём ягодные плантации, ночью сон в детском бреду. Но сам-то я ещё малец. Моим мозгам всего четыре года. На пятую ночь, стало быть, слышу волчий вой. Настоящий, дикий вой! Струхнул я сначала, а потом спросонья и сам завыл по-звериному. Да так у меня здорово получилось, что вокруг нас собралась целая стая. Громадные волки. Глаза светятся, сканируют нас, кто мы такие есть. Глотки у них рычат, зубы как сабли… Я парня ветками накрыл и к зверю вышел. Стою в темноте, а волки подходят ко мне и обнюхивают. Я испугался, хвостик поджал, не шевелюсь, а потом думаю, а вдруг!.. и на чистом русском языке попросил их вывести нас из леса. Говорю: серые братья, отведите меня домой – туда, где люди живут, иначе, говорю я… иначе человеческий мальчик умрёт; он ведь совсем слабый. Волки смотрят на меня и даже хвостами не виляют. Самый крупный, что-то прорычал, и я понял, что надо идти за ним… Парня еле расшевелил. Он видит волков и не боится, будто чувствует, что звери помочь ему хотят. Человек, а понимает лесного жителя. Во так, Стас! Я пацана под руку взял и повёл по тёмному лесу; ну, наверное, часа три шли. Огромный волк впереди, мы сзади. И что ты думаешь, вышли мы прямо на то место, откуда наш злополучный поход начался. Обидно только, что спасибо серому братцу не сказал. Он посмотрел на нас и, не прощаясь, в лес, как рванул. В общем, всё хорошо закончилось. Мальчишку врачи выходили, а меня все хвалили – только не верили, что нам волки помогли. Думали, я сам дорогу нашёл, а историю эту выдумал.

Шульц замолчал, вспоминая своё босолапое детство с колючками за ушами, а Стас проникся к старику и даже забыл о холоде.

– Слушай, Шульц… а человека этого, ну мальчика, ты ещё, когда-нибудь встречал в своей жизни?

– Встреча-ал. И не раз.

– Ничего себе! И где он сейчас?.. кем он стал?

– Да ты его знаешь. Это генерал Жуков.

Стас невольно привстал с узенькой скамейки, услышав имя.

Вот это поворот! Шульц спас товарища генерала, его непосредственного начальника, когда тот был ещё мальчиком. Получается, что Жуков не протянул руку помощи, когда брату по оружию была необходима его поддержка? Жуков что, бросил волка? Не помог гибриду, спасшему ему жизнь в диком лесу?

– Очуметь история, – поразился рассказу Зубов. – Товарищ генерал – твой должник! Это несправедливо жить в бараке при таких-то друзьях.

– Успокойся, Стас, – рыкнул старый волк. – Он хотел мне помочь, но я был глуп и горяч. Я сам себя загнал в угол. Всё сделал сам…

Уши Шульца развернулись к входной двери в камеру.

– Кто-то крадётся в коридоре, – прошептал волк и принюхался, уловив знакомые запахи. – Да ладно… не может быть?

– Кто там? – насторожился Стас.

Послышал скрип затворки, дверь визгливо открылась. За порогом камеры стояли два кота: один был рыжий, второй – невероятно борзый и чёрного цвета.

Глава 22. Ах какой он милый, этот чёрный кот

Первым в камеру зашёл Барс.

– Здесь он наш родненький! – радостно вскрикнул рыжий, раскручивая на мохнатом пальце связку ключей.

– А-а, в натуре!.. попался, человечишка! – цыкнул Шмаль, вразвалочку вваливаясь в камеру, словно чалился в ней не первый месяц. – Слышь ты, баклан в бушлате, я к тебе обращаюсь! Где картинка с моим дедулей?

Зубов не верил своим глазам. Два наглых кота каким-то невообразимым образом открыли дверь камеры и требуют у полицейского вернуть фотографию, которую сами же выкрали из 47-й свиношколы, где в день кражи совершенно убийство.

– Ты чего разорался, киса? Угомонись уже. Мы, чай тебе, не пионеры, – предупредил лохматых бандитов Шульц. – Да и караул могут в ружьё поднять. Лучше успокойся.

– Чихал я на кабанов с самого верхнего чердака, – скалил морду чёрный кот. – Барс, обшмонай человека. Ищи мою картинку!

– Будет сделано, босс. Без проблем!

Пряча голову в плечи и покачиваясь, рыжий направился к Зубову. Он обошёл сторонкой старого волка и встал перед Стасом.

– Чего уставился, капитан? Фото Шмалева деда давай! – протянул лапу Барс и щёлкнул когтем о коготь.

Зубов пристально разглядывал парней-удачи. Он мог сразу отдать бесполезную вещицу, а мог и шею свернуть обоим, но кошачья наглость его умиляла.

– Ты как сюда попал, бродяжья твоя душа? И куда часового подевал, неужели убил?

– Прикуси язык, бессовестный!.. и картинку мою верни! Ты мне фотку, я тебе дверь открытой оставлю в подарок. Хочешь, беги с кичи, хочешь, сиди и жди амнистии, – сформулировал конкретное предложение Шмаль.

Чёрный, конечно, удалец, каких в Сибири больше нет, но разве он знал, что в самом углу длинного коридора имеется туалет для караула и сушилка для вещей.

Подложив под голову портянки, с бутылкой кваса в подмышке – в сушилке отдыхал ефрейтор Хрякофф. Кабанчик сладко спал на деревянном лежаке, а когда услышал неуставной шум, то проснулся и с автоматом ППШ на изготовке, снова приступил к исполнению своих служебных обязанностей.

Шмаль получил чувствительный пинок под хвост и кубарем влетел в камеру. Затем тяжёлая дверь захлопнулась и скрипнула задвижка.

Шульц хохотал, словно вернулась молодость. У Стаса тоже поднялось настроение. Кот, за которым он гонялся, сам его нашёл – и где нашёл?.. в камере гарнизонной гауптвахты? Зачем ловить чёрного кота, Шмаль такой сознательный, что сам «лапы вверх»!

– Годы летят, а ничего не меняется, – смеялся Шульц. – Какими они были забавными гибридами, такими и остались. Развеселил ты меня котофеюшка, и чтоб не прочувствовать тебе силу препарата «Вар-250».

Шерсть на Шмале стояла дыбом, будто его ударило током; хвост торчал трубой – уши назад. Он шипел, расставив широко верхние лапы, прижимаясь спиной к стене. Его друг Барс упал сразу на четыре конечности, выгнулся дугой и скрёб когтями о бетонный пол. Оба кота гортанно завывали, словно Зубов и Шульц вот-вот набросятся на них.

– Вы долго шипеть собираетесь? – покачав головой, поинтересовался Зубов.

Шмаль осмотрелся. Перестал злобно урчать, нервно облизнул перепуганную морду и осторожно похлопал рыжего по спине.

Барс заткнулся, выпрямил спину и встал рядом с боссом.

Они синхронно шевелили ушами, поглядывая то на человека, то на волка.

– Во-от… уже лучше, – тихо сказал Зубов. – Ты за картинкой пришёл, дружище?

– Да ты вор! Ты украл у меня дедулю! А я поймал тебя. Верни моё добро, сволочь! – снова стал заводиться чёрный кот.

– Верну, верну, только расскажи, что в «Молоке» произошло. Меня интересует, кто стрелял в тигра. Расскажешь? Верну…

– Ага, сейчас. Расскажи ему! Я тебе выложу всё, а ты меня обманешь. Вам верить нельзя, – показал клыки Шмаль и зашипел, но, уже наигранно, не проявляя былой агрессии.

– Кому нам нельзя верить: людям или полицейским? – уточнил Зубов.

– Копы вруны. Люди нормальные чуваки.

– Ты посмотри на меня, я же человек. Значит, мне можно верить, – мило улыбнулся Стас; показалось, что сейчас Зубов подойдёт к котику и почешет ему загривок.