Тринадцать заколдованных котов. Сказки и легенды Британских островов

А горбатая принцесса видит, какое счастье выпало сестре, и просится у матери, чтобы и ее отпустили в чужие края. Начались тут приготовления, чего только не дали ей в дорогу — богатые платья, сахар, миндаль, всякие печенья и варенья, да в придачу целую бутыль с медовой водой. Идет горбунья той же дорогой, что и сестра; видит — пещера, возле пещеры старик сидит.

— Куда путь держишь? — спрашивает старик.

— А тебе что за дело? — отвечает злая девушка.

— И то правда, — молвил старик. — А что у тебя в сумке да в бутылке?

— Вкусные вещи, да не про тебя.

— Может, дашь мне немножко?

— И не подумаю. Разве только одну капельку, чтобы ты подавился.

Нахмурился старик и говорит грубиянке:

— Попомни мои слова: не найти тебе счастья.

Пошла она дальше, видит — терновая изгородь, стала искать, где бы пройти, а ходу нет; полезла сквозь кусты, все тело в кровь исцарапала, но все-таки продралась на ту сторону. Оглянулась вокруг, нет ли где родника царапины обмыть. Еще немного прошла, видит, колодец, только села на краешек, глядь — поверх воды золотая голова плавает. Смотрит на девушку и поет:

Умой меня и причеши, На травку рядом положи!

— Вот тебе «умой», вот тебе «причеши!», — сказала злая девушка и ударила голову бутылкой.

За первой головой вторая и третья явились. И с ними она обошлась не лучше. Стали головы советоваться, как наказать злючку за дурной нрав.

— Пусть ей проказа лицо изуродует, — решила первая голова.

— Пусть голос у нее будет хриплый и грубый, как у жабы, — сказала вторая голова.

— Пусть возьмет ее в жены бедный сапожник, — присудила третья голова.

Пришла злая девушка в большой город. День был ярмарочный, народу съехалось видимо-невидимо. Кто на нее ни глянет, в ужасе прочь бежит: такая она стала уродина и голос — как у жабы. Пожалел девушку только один бедный сапожник. Незадолго перед тем починил он башмаки одному старичку, тот вместо денег дал ему баночку с зельем, исцеляющим проказу, и пузырек с маслом для смягчения голоса. Вот и решил сапожник сделать доброе дело. Подошел к девушке и спрашивает, кто она, откуда.

— Я, — отвечает ему девушка, — падчерица колчестерского короля.

— И то дело, — говорит сапожник. — Если пойдешь за меня замуж, исцелю тебя от проказы, да и голос смягчу.

— Пойду, добрый человек, — молвила девушка. — С большой радостью.

Стал сапожник лечить ее снадобьями, которые дал ему старичок, и через месяц вылечил. После этого они женились и отправились ко двору старого короля в Колчестер.

Узнала старая королева, что дочь ее вышла замуж за бедного сапожника, и со злости умерла. А король дал сапожнику сто фунтов и поселил его с молодой женой в самый дальний уголок своего королевства. Там сапожник и жил, сапоги тачал, а жена пряла пряжу. Наверное, и сейчас живут.

ВОЛШЕБНАЯ СКАМЕЕЧКА Шотландская сказка

Найниг была хороша собой — такая махонькая, такая складненькая, такая пригожая, что парни всей округи вздыхали по ней, хотя ей едва исполнилось шестнадцать лет. Темные кудри спускались на нежную шейку, большие глаза сверкали и были синие-синие, а губы — красные, как рябина.

Найниг, конечно, знала, что она хороша, краше соседских дочек, всегда с завистью смотревших ей вслед; ведь Аласдер, Мэрдо и многие, многие другие говорили ей это, когда встречали ее! Да и сама она разве не смотрелась в зеркальце, висевшее у окна?

Каждый день Найниг твердила себе, что слишком она красивая и деликатная леди, чтобы всю жизнь просидеть в глуши, среди зарослей вереска, пасти глупых коров, убирать ферму да гнуть спину с отцом в поле. И как мне ни грустно рассказывать вам это, но Найниг быстро становилась глупой и ворчливой девицей.

Однажды пошла она загонять скотину и со злости стала бранить своих коров, ворчала, что много с ними хлопот, а ей куда больше пристало сидеть перед зеркалом, расчесывать кудри, наряжаться да прихорашиваться. Должен сказать вам, что коровы давно уже привыкли к острому язычку Найниг и ее вечным жалобам и не обращали на нее никакого внимания, а она злилась пуще прежнего. Вдруг среди вереска кто-то крикнул тоненьким голоском: «Подожди, Найниг, я не могу догнать тебя!» Найниг остановилась, удивленная, и видит — крохотная женщина бежит, едва поспевая за ней, и в руках у нее скамеечка.

— Ох-ох-ох, ну и быстро же ты идешь! — сказала незнакомка, еле переводя дух. — Я слышала все, что ты говорила коровам. Коли тебе трудно доить их, так я тебе помогу. Вот посмотри на мою скамеечку.

Найниг только вздохнула. Ведь ей нужна была вовсе не скамеечка, ей нужно было, чтобы кто-нибудь за нее подоил коров! Незнакомка усмехнулась, она сразу прочла мысли Найниг.

— Нет, погоди, это не простая скамеечка, — сказала она. — Ну-ка сядь возле рыжей коровы и посмотри, что будет.

Найниг пожала плечами, но все же поставила скамеечку возле рыжей коровы и приготовилась доить. И тут она прямо рот раскрыла от удивления: не успела она прикоснуться к корове, как подойник был уже полон. Так она выдоила и белую корову, а за ней еще черную. И подумать только — всего за две минуты! А довольные коровы опять могли пастись. Чудеса да и только!

А незнакомка засмеялась и спрашивает:

— Дашь ты мне одно обещание, Найниг, за мою скамеечку?

Найниг готова была отдать ей все, что она пожелает, за такую чудесную скамеечку и радостно закивала.

— Тогда обещай мне, — сказала незнакомка, — что отныне ты будешь ласково обращаться с коровами. Ругать их еще куда ни шло, но не вздумай ударить их ни рукой, ни палкой, а то скамеечка отплатит тебе.

Такое обещание легко было сдержать. Найниг кивнула головой, поблагодарила незнакомку и унесла с собой чудесную скамеечку. С тех пор доить коров для Найниг было одно удовольствие. Но ведь в доме еще оставалось много другой неприятной работы, и Найниг снова захотелось, чтобы кто-нибудь за нее мыл полы, чистил горшки, полол грядки, кормил птицу. И вот очень скоро она опять стала ныть и жаловаться с утра до вечера.

Однажды пошла она загнать коров домой и совсем забыла о своем обещании. Старая Бет, рыжая корова, никак не хотела ее слушаться. Найниг вытащила хворостину из ограды и изо всех сил ударила ее. Все шло хорошо, пока не пришли они в хлев и Найниг не уселась доить на чудесную скамеечку. Тут все три ножки скамеечки начали подгибаться и весело приплясывать, и девушку стало подбрасывать, словно она ехала на осле. Подойник перевернулся, а Найниг ускакала из хлева на резвой скамеечке. Захотела она встать, да не тут-то было — накрепко прилипла она к скамеечке!