Тринадцатая стихия
Шрифт:
– Эх, где же ты, поганец? Слышь, Шимрис, тут самые вкусные пирожки во всем Перекрестке, – тихо добавил он. Вдруг воздух над его головой покачнулся, узнаваемо щелкнув порталом.
– Звал? Соскучился, что ли? – бирюзовый Ифи расплылся в задиристой улыбке.
– Ох, что это, Подземный Шим? – торговка охнула и села.
– Воздушный, – счастливо ухмыльнулся Лис, взяв пирожок с лотка и запихивая его в Шима.
Очнуться на пороге собственного дома – иногда это больше, чем счастье. По крайней мере, Аш уверен был в этом здесь и сейчас. Всё тело ломило от боли,
Упираясь руками в землю, Аш попытался придать себе сидячее положение. Попытка удалась. Поглядев на дом, он расстроенно покачал головой: рамы зияли пустотой, разная утварь валялась на траве, крышу повело, черепица местами осыпалась. Явные последствия землетрясения… и сумеречник боялся предположить, что произошло со всем Перекрестком, раз даже его крепкий маленький домишко пострадал.
– Таки тряхнуло и поверхность. Плохо это. Но лучше, чем навеки сгинуть в безвременье. Хотя… как знать, как знать… – сокрушался друид, осматривая жилье и понимая, что подобное творится повсюду. Но дом не рухнул, а значит, разрушения по всему Перекрёстку тоже не столь ужасающи, как могли бы быть.
Однако это мало утешало. Он не мог помыслить, что существует Сила, настолько превосходящая слияние стихий Перекрестка. Был бы тот Огненный при памяти и захоти он остаться – стер бы в порошок и Аша, и шимов. А вместе с ними и весь мир… все миры. Когда сумеречник открыл путь для Пламени Мироздания, то не почувствовал сопротивления. Слегка трепыхались саламандры, образовавшие огненный щит, но Создатель ушел по своей воле. Забывший себя мальчик внял словам друида. Мироздание на сей раз пощадили.
«Эх, и на том спасибо», – вздохнул Аш и повернулся к Ранко, которого перепуганные шимы тоже отправили сюда:
– Ты как, в порядке?
– Я-то да. А ты как?
– Выживу, дома все-таки, – усмехнулся Аш. И он не знал, что в кои веки в лабиринте воцарилась тишина.
Часть четвертая.
Охота на вампира
Глава первая.
– И ты считаешь, что тебе удастся избежать объяснений? – глаза Ранко полыхали синим. Даже призрачные крылья распахнулись за спиной. А это могло означать лишь одно: крайне бурные эмоции. Аш шумно выдохнул.
– Ладно. Но сначала немного приду в себя. И еще: я знаю твою тайну. Мне без разницы, что ты девушка. При мне можешь не прятаться. От этого мое отношение к тебе не изменится.
– Как? Как давно? – вспыхнувшее лицо Ранко по цвету могло соперничать даже с ярко-алыми коротко стрижеными волосами.
– С самого начала, – сумеречник улыбнулся, глядя, какой эффект оказали его слова на ученика… ученицу. И побрел в дом, оставив девушку в недоумении хлопать глазами.
Неделю Аш отлеживался, ничего не делая и лишь изредка выходя на кухню поесть. Неделю Ранко молчала, наблюдая за друидом, когда они садились за стол. И нахально укладывалась спать в одну с ним постель, словно испытывая на прочность слова эльфа, что ее пол ничего не изменит. Но сумеречник только устало ухмылялся, по крупицам восстанавливая силы.
– Не мешало бы починить дом, а то если дождь пойдет – затопит, – произнес Аш однажды вечером, когда уже смог встать с кровати без противной дрожи в ногах.
– А почему вечером? Разве не лучше это делать утром? – удивилась ученица.
– Не лучше. Дневной свет я не люблю, хоть здесь и густая тень, – ответил
друид, внимательно оглядывая дом.– Тебе видней, – пожала плечами Ранко. – В чем помогать-то?
– Учиться. В этом вся твоя помощь и заключается. Наблюдать, как сплетаются потоки, пытаться воспроизвести плетение. Ты же хотел знать, что случилось тогда, – хитро прищурился в ухмылке эльф,
– Вот тебе и первое знание – Стихия Земли, Шим-Тар. С нее и начнем.
– Даа? – протянула ученица, явно не ожидавшая, что Аш начнет настолько издалека, а не сразу расскажет всё о событиях, произошедших в том странном месте. И уставилась колючим недовольным взглядом, словно стремилась просверлить в сумеречнике дырку.
– Ну да. Так вот, мироздание состоит из двенадцати элементов, иначе говоря – стихий.
– А как же тринадцатая? – немедленно вставила Ранко.
– К ней перейдем в последнюю очередь. Я и сам не знаю, что такое эта загадочная тринадцатая. Так что давай начнем с тех, которые известны, – сумеречник внимательно посмотрел на ученицу. Он понятия не имел о тринадцатой стихии до прошлого «спасения мира». Но значит, пророчество слышал не только он.
– Угу, к самому интересному всегда в последнюю очередь, – ученица состроила еще более недовольную мину и принялась слушать урок.
– Стихия земли считается началом, жизнь дающим. Ее потоками создана твердь и всё, произрастающее на ней, а также связь меж всем живущим. Только некоторые разумные эту связь утратили. Звери и птицы, гады и насекомые – все они наполнены силой Тар. Ею пронизано каждое живое создание, будь то былинка в поле или медведь. Поэтому, управляя потоками земли, ты получаешь власть над птицами и зверями, травами и деревьями… и над самой твердью, конечно, – Аш вытянул руки вверх ладонями, и видимые лишь стихийным магам потоки завихрились вокруг его пальцев, сплетаясь в причудливое кружево заклинания. Плющ, густо увивающий дом, ожил, и под его натиском строение пошатнулось и задрожало, принимая свою обычную форму, словно и не было перекоса. Подхваченные его побегами, возвратились на место упавшие с крыши куски черепицы, закрывая зияющие дыры в кровле и закрепляясь гибкими плетями, а осколки слюды окон вернулись в рамы. В считанные минуты жилье стало таким же, как до землетрясения, если не считать того, что по прозрачной слюде проросли тонкие веточки плюща, скрепляя разбитые части.
– Ух. Здорово! А почему с окнами так? – поинтересовалась Ранко, «дрессируя» с помощью плетения земли небольшой куст. Она схватывала на лету; более того, Аш отметил у нее сильную предрасположенность к стихийной магии всех видов: в свое время она с одинаковым успехом продемонстрировала копирование как друидского заклинания, так и воздушного.
– Наверное, потому, что землей слюду не переплавишь, а с огнем соваться не стоит – еще дом сожжем, – усмехнулся Аш. Он уселся на траву и отдыхал: даже такое плетение забирало много сил, а он не полностью восстановился после событий в лабиринте.
– И то верно, – девушка смутилась: сама могла бы догадаться, а не задавать подобных вопросов. Однако ее смущение больше походило на недовольство собой: это же надо – так сесть в лужу.
– Дальше – огонь. Шим-Рин. Объяснять, в чем суть огня, не стану, ты и так знаешь. Владея стихией огня, можно сотворить и видоизменить всё, что подвержено огню, – начиная от пожаров и заканчивая ковкой металла. Огонь в нашей крови, позволяющий жить и чувствовать, – тоже Рин. И самая маленькая искра, и солнце со звездами – всё это огонь. Самая разрушительная стихия, но и самая животворящая. Из огня рождались миры, и в нем им суждено погибнуть… хотя это немного другой огонь – не тот, что считается стихией. Но мы ведь не о нем, правда? – Аш вздохнул, вспоминая грустную прощальную улыбку живого Пламени. О чем он грустит, это вечно юный бог? Не бог – Создатель.