Тринадцатый караван

— Очень плохо,— сказал Мумин.— У меня разбежались верблюды. Я не умею строить дома из глины. И я не был в Пешавере.

— Это ничего,— сказал белудж.— Я тоже не был в Пешавере.

— Но ты был в Кушке и в Ашхабаде,— сказал Мумин.— Скажи мне, как проехать, чтобы посмотреть на ту землю? А где ты взял такую фуражку?

— Эту фуражку мне подарил старший милиционер товарищ Курбанов. Он сказал — я тоже буду милиционером. Если не веришь, спроси в Тахта-базаре товарища Кур-банова, тебе каждый скажет. А идти нужно мимо старой мечети, потом мазар-кладбище, потом стоит дерево карагач, потом последний аул, потом будка. В будке солдаты живут, ты осторожнее.

И, ударив лошадь чемоданом, белудж ускакал.

Шел Мумин долго. Он прошел старую мечеть, стоящую в стороне от дороги. На развалинах мечети сидели черные орлы. Они злобно посмотрели на Мумина, потом опять принялись клевать что-то.

«Наверно, умер человек голодный. Должно быть, белудж»,— подумал Мумин.

Потом он прошел мазар. Потом увидел дерево карагач, большое и круглое, как шапка туркмена. Наконец он вошел в последний аул.

— Балучи! Балучи! — закричали ребятишки.— Смотри, твоя собака сейчас развалится.

Мумин оглянулся на собаку. Она шла за ним, опустив голову и хвост.

За аулом дорога совсем опустела.

Мумин подошел к будке. Дверь будки была открыта, на двери висели штаны. На крыльце сидел человек без штанов, в рубашке с блестящими пуговицами.

— Ты куда? — строго спросил он.

— Я посмотреть...— сказал Мумин.

— На, посмотри, сказал солдат и показал Мумину кулак.

Кулак был большой и волосатый. Мумин посмотрел на него и повернул обратно.

Зайдя за холмы, он свернул с дороги и пошел в холмы по траве. Далеко обогнув будку стороною, он спустился в долину. Перед ним текла маленькая, узенькая речка. Это была река Кушка, и на той стороне была страна Туркменистан.

В речке ходили красные коровы.

На том берегу сидел мальчик в большой бараньей шапке и болтал ногами в воде.

Мумин спустился к реке, сел напротив мальчика и начал его разглядывать. Это был молодой туркмен, как и все туркмены, которых он видел. Он был немного побольше Мумина. Он тоже начал разглядывать Мумина. Это Мумину не понравилось.

— Ты что глядишь? — крикнул он по-туркменски, так как знал слова этих людей, среди которых они с дедом жили.

— Ничего,— отвечал мальчик.— А ты что, разве запретишь мне смотреть?! Я на своей стороне.

Это было верно. Мумин помолчал.

— Это твои коровы? — спросил он мальчика.

— Нет, это колхоз.

— Как? — переспросил Мумин.

— Колхоз.

— Значит, не твои.

— Нет, мои. Я тоже колхоз,— ответил мальчик.

Они помолчали. Потом мальчик с той стороны спросил:

— А ты тоже колхоз?

— Да,— ответил Мумин.— У меня тоже много коров, И верблюдов.

— Ты врешь,— ответил мальчик.— У вас нет колхоза. У вас солдаты, баи и ханы. А у вас есть заседание правления?

— Нет,— сознался Мумин.

— Ну, вот видишь. И у вас, наверно, нету радио? Мумин смутился: он даже не знал такого слова.

Он осмотрел себя, палку, собаку, ножик, мешочек у пояса.

— Вот! — закричал он.— У нас есть земля. Земля белуджей! О!

— Покажи, сколько же у вас земли.

Мумин поднял мешочек. Мальчик вдруг упал на спину и захохотал. Он взялся за бока и хохотал так, что даже коровы оглянулись на него, а Аи подняла уши. Но мальчик, к удивлению Мумина, продолжал хохотать.

— Земля! — крикнул наконец он.— Ха-ха! Сколько же вы на ней сеете картошки, а? Посмотри, сколько у нас земли! Смотри вон туда, за холмы, и туда, к заставе, за тот лес — все наша земля.

Он встал и показал рукою вокруг себя. Мумин тоже встал.

— А я тебя зарежу,— сказал он и вынул нож. Мальчик перестал смеяться.

— Ну, не зарежешь,— сказал он.— Я на заставе скажу, и тебя возьмут. А если зарежешь, то наши объявят вам войну. Вот и все.

Мумин молча повернулся и пошел обратно.

«Вот плохо,— подумал он,— ничего у нас с дедом нету. И овцы не наши. И заседания правления нету. Только одна собака...»

Послушайте, мой дорогой конь! Пожалуйста, предлагаю ехать скорее: Я еду на заседание правления, Я радио. Я колхоз. Я тоже буду старшим милиционером!..—

так пел Мумин, возвращаясь назад.

Он даже не заметил, что пошел обратно по дороге, забыл обогнуть будку с солдатами. Вспомнил он, когда уже очутился возле самой будки и солдат без штанов смотрел на него, выпучив глаза.

— Как? — переспросил он, прислушиваясь к пению.— Куда ты едешь? На чем же ты едешь — не на собаке ли, герой, а? Господин начальник, посмотрите-ка, какой здесь негодяй! Я ему не велел туда ходить, а он обошел кругом.

Господин начальник вышел в расстегнутой куртке. У него были еще более вытаращенные глаза и еще более блестящие пуговицы.

— Ты кто? — спросил он.

«Кто? — подумал Мумин.— Я — Мумин. Человек. Я убил слона. Нет, правда, этого мало...»

— Я — колхоз! — гордо сказал он.

Оба солдата еще шире вытаращили глаза. Потом оба они, как по команде, вдруг схватились за бока и захохотали. Мумин повернулся, чтобы пойти.

— Подожди-ка, я еще намну тебе бока,— сказал начальник и двинулся к нему.

Но Мумин не хотел, чтобы ему намяли бока. Поэтому он побежал. Он бегал быстро, как горная коза, поэтому его никто не догнал, и скоро он был в ауле.

— Эй, балучи, откуда ты спешишь? — кричали ему. Он сказал было, что он милиционер и что он из страны, где Советы, но в ответ ему тоже стали хохотать. Мумину стало очень обидно.

— Почему мне никто никогда не верит? — спросил он собаку.— Хорошо, я им докажу, что это правда.

Но собака ничего не ответила и даже не вильнула хвостом. Она очень устала и хотела есть...

Тогда Мумин ускорил шаг.

«Наши белуджи мне поверят»,— подумал он.

Когда он вернулся на свои холмы, был вечер. Белуджи сидели на земле большим кругом и устраивали бой перепелов. Два перепела-петуха с подрезанными крыльями стояли один против другого и дрались. Белуджи кричали все сразу, вскакивали, хлопая себя по коленкам.