Тринадцатый сын Сатаны

А тут еще срочно председатель фракции вызвал! Чего ему надо? До сих пор он ни разу не беспокоил его так срочно как сегодня, учитывал, что немалые средства во фракцию приходят именно через него, через Антона. И если уж побеспокоил — значит, для этого имеется веская причина. Тем более, сейчас, вечером.

Правда, признавался себе Антон Валерьевич, поначалу его немало насторожило это необычное совпадение — их обоих одновременно вызвали по разным адресам: Самуся на переговоры по поводу освобождения Брамы, а его, Тоху, к председателю. Но тут уж ничего не попишешь, приходится подчиняться правилам игры, которые ты не сам установил. Да и с другой стороны, опасность в данной ситуации представляется собой не слишком вероятной: на улице нападать на бронированные лимузины вряд ли кто посмеет, хотя бы уже потому, что если обстрелять мчащийся на полной скорости пуле- и гранатонепробиваемый автомобиль, это не даст гарантированного результата. Ну а офис, и тем более государственное здание, слишком хорошо охраняются, чтобы в них можно было бы организовать покушение… Наверное, и в самом деле просто совпадение.

Хотя… Хотя кто его знает… Может, это как-то и в самом деле связано между собой, только имеет иную причинно-следственную связь? Может, как раз освобождение Брамы как-то зависит от этого разговора, на который пригласил его председатель фракции?..

Размышления Антона Валерьевича прервал сигнал телефона. Он поглядел на мирно покоящуюся в гнезде трубку едва ли не с суеверным страхом. И снял ее, немного стыдясь самого себя, с опаской.

— Да, — несмотря на волнение, а может быть именно из-за него, он постарался, чтобы голос его звучал как можно тверже и увереннее.

— Антон Валерьевич, это Валентин, — услышал в ответ. — Вы не находите, что нам пора встретиться?

Не находил ли он!.. Да он об этом мечтал!

— Где? — коротко включился в разговор Антон Валерьевич. — Когда? В каком составе?

Судя по всему, у Валентина ответы были приготовлены заранее.

— Сейчас. Прямо сейчас. У вас в машине.

Тоха почувствовал, что вновь растерялся. Этот парень и впрямь мастак ставить человека в положение, когда тот не знает, как поступить, а потому вынужден принимать правила игры, навязываемые собеседником.

— У меня в машине? — несколько растерянно переспросил Тоха. — Но меня вызвали…

— Никто вас никуда не вызывал. Это я все специально устроил, чтобы разделить вас с Самусем, — небрежно перебил Валентин. — Беседовать с вами обоими одновременно в мои планы не входит. И никакой встречи быть не должно… Так что, мы встречаемся?

Встретиться наконец лицом к лицу со своим врагом… Да еще на своей территории… Это же противник самолично сует свою голову в пасть разъяренному тигру!.. Ну и как же этим не воспользоваться?

— Где? — Антон постарался принять манеру собеседника говорить коротко и отрывисто.

— Ровно через час я буду стоять на Конюшковской, напротив стадиона. Здесь и буду вас ждать. Пока вы через весь город туда доедете, пройдет примерно столько же времени. Так что до встречи!

И отключился.

…В назначенное место машина подъехала в точно оговоренное время. Народу тут было, как всегда, не слишком много, все шли торопливо, подняв плечи, стараясь поскорее попасть куда-нибудь под теплую крышу. Поэтому Валентина Антон Валерьевич распознал издалека. Тот, единственный на всю округу, стоял в круге света, засунув руки в карманы куртки и, прислонившись к фонарному столбу, терпеливо ждал.

— Вон он, — указал депутат заранее проинструктированному водителю.

После этого поднял звуконепроницаемую перегородку. Задернул гофрированную матерчатую шторку.

Едва машина остановилась, Валентин отлепился от столба, распахнул дверцу и нырнул внутрь лимузина. Плюхнулся на мягкое сиденье. И уставился на мафиози по кличке Тоха прямо в глаза. Смотрел сурово, беспощадно, без доли сомнения в правильности того, что делает.

— Я, Тоха, не буду говорить слишком долго, — начал он без преамбул. — Ты ведь уже понял, что охота направлена в конечном итоге против тебя лично?

— Понял, — не стал спорить тот. И зачем-то уточнил: — Я это уже давно понял.

— Ну вот и хорошо, — констатировал Валентин. — Ну а из-за чего все это происходит?..

Он не договорил фразу, сделал выжидательную паузу.

— Тоже, — кивнул мафиози. — Ты брат Евгении.

И снова Валентин только согласно кивнул, не выразил удивления по поводу осведомленности собеседника.

— Ну а раз так, то согласись: было бы странно, если бы на пути к тебе я убрал столько народа, а тебя вдруг помиловал бы.

Антон Валерьевич был бледен, но тут позволил себе усмехнуться.

— Соглашусь, конечно, что это было бы странно… Но и ты согласись, что поступил крайне неразумно, добровольно усевшись сюда. Потому что там на переднем сиденье, рядом с водителем…

— …сидит Капелька? — вопросительно закончил Валентин. — Эх, Тоха, Тоха, ни хрена-то ты пока про меня не понял… Ну так я тебе сейчас кое-что объясню. Во-первых, если ты заметил, я до сих пор не совершил ни одного ошибочного хода, так почему же ты решил, что я сознательно подставлюсь тебе сейчас, когда дело уже сделано?.. И второе: неужели до тебя до сих пор так еще и не дошло, что я всегда обладаю эксклюзивной, так сказать, информацией, которая и позволяет мне действовать безошибочно?.. Я-то думал, что ты это сам понял или хотя бы Самусь тебе подсказал… Нет, Тоха, я хотя и сижу возле тебя, а для тебя неуязвим и недосягаем. А потому давай не будем блефовать и друг друга пугать, а поговорим конкретно.

Уязвленный нотацией, Антон Валерьевич слегка пожал плечами:

— Ну что ж… Давай.

Валентин этой репликой был заметно удовлетворен.

— Вот так-то… — усмехнувшись, обронил он. — Кстати, скажи своему водиле, что он может ехать куда угодно, даже на твою дачу. На любую: бывшую государственную, а теперь тобой за бесценок выкупленную, в Завидове или на личную, тобой построенную в заповедной зоне… Мне фиолетово, куда мы поедем. А можем и просто покататься по городу… — он подождал, пока Тоха в переговорное устройство передал распоряжение в кабину покататься пока, до его распоряжения, по городу. А потом продолжил: — Итак, Тоха, я готов ответить на твои вопросы, а потом перейдем к делу, ради которого я здесь. Слушаю тебя.

Слушаю… Легко сказать «слушаю», когда испытываешь обыкновенный человеческий страх перед этим затрапезного вида парнем, который так безбоязненно уселся к нему в машину. Не мог же он, долбодятел, не понимать, что сзади уже едет еще один автомобиль с тремя головорезами, да Капелька впереди… Они же ему бошку отвернут без малейших проблем — а он держится уверенно, будто сам является хозяином положения. А может и в самом деле он действует наверняка? Не может же человек совершать подобные поступки, не обеспечив себе надежного тыла!.. Не хотелось бы в это верить…

Однако…

Однако Тоха и в самом деле слишком много прошел в этой жизни испытаний, чтобы вот так просто сдаться. В конце концов, подчиниться обстоятельствам, сделать хорошую мину, когда на руках нет не то что «каре», «флеши» или «стрита» — даже плохонькой пары, если воспользоваться терминологией из игры в покер, это тоже искусство. Ну а такое искусство не дается от рождения, оно приобретается с годами, в ходе постоянной тренировки, в ходе постоянных столкновений с неожиданностями.

— Кофе будешь?