Тринитротолуол из Перистальтики

Ох, лучше бы это таки были звери… Вряд ли, вряд ли.

У болотца послышался тревожный скрип химеры. Я замер на полушаге, хотел было рвануться и проверить, что там творится, но сдержал себя. Пока не время. Она должна справиться, она же очень сильная.

Отойдя на пару десятков метров, слегка обогнув поляну, я полез на дерево, выглянул в просвет между еловыми лапами. Дал знак ведьме, чтобы уходила дальше. И вовремя — со стороны болотца невесомым призраком явился длинноухий. Он, почти стелясь по земле, легким шагом направился к недавней пленнице. Та пока этого не замечала — разумеется, с таким-то его талантом. А он не замечал меня. Наверное, не думал, что я так ловко вскарабкаюсь куда-то после того, как погостил в их лагере.

Он почти добрался до ведьмы, уже приготовился ее придушить захватом — не знаю уж, просто чтобы потеряла сознание или с концами. Я все равно оказался быстрее. Мощно размахнулся и двинул ему по башке трухлявым бревнышком. В последний момент он что-то почувствовал, но защититься не смог — подгнивший дрын с хрустом разлетелся, эльф обмяк и сполз на землю. На виске выступила кровь, ухо обвисло — похоже, перебиты хрящи. На всякий случай огрел еще раз. Женщина вскрикнула, но я тут же зажал ей рот.

— Это я, — прошипел ей в лицо. — Идем, там что-то не так.

Пока минус один. Тварь на поляне беспокойно трещит и щелкает. Надо к ней, срочно. Из-за елок донеслось пение.

— А-а-а… а-а-а-а! А-а-а… — выводил на одном звуке приятный мужской голос, слегка меняя тональность. Гадский эльфийский вокал! Не к добру это!

И точно — в ответ на песню химера так засипела, завизжала и застонала, как будто ее разрывали на куски. Я стремглав, позабыв про травмы и одышку, ворвался на поляну.

А там… Косатка-скорпион медленно погружалась в топь, которой здесь раньше не было — болотце дальше, и неглубокое. Вокруг нее прохаживался чертов певец — и от его мягких рулад слоился хитин, вся кожа на громадной туше кровоточила. Алые ручейки лились на топкую почву, и химера стала не черной, а багровой.

Другой эльф стоял, подняв лук, и напряженно вглядывался в чащу. Заметив нас, спустил стрелу, я едва успел рухнуть в жухлую траву. Просвистело над головой.

А третьего-то не видно! И следующая стрела чуть не чиркнула по затылку! Как же помочь чудовищу?!

Пополз опять к лесу, радуясь, что у длинноухого не пулемет, а всего лишь лук. Куда делась ведьма, заметить не успел. Пару раз стрелы втыкались в опасной близости, одна пробила рукав, но, к счастью, целиться в меня было сложновато.

У самых деревьев стрела таки достала меня — воткнулась прямо в ягодицу. Шипя и глухо ругаясь, я скрылся за стволом и выдернул наконечник из задницы. Тяжелый, пирамидкой… Ладно хоть, долбануло на излете, неглубоко. Будто пинка дали! Геройская рана, ничего не скажешь.

Выглянул, едва не схлопотав между глаз. Эк он пристрелялся, а, сволочь! Ну-ка, поближе к земле…

Проклятая песня на мгновение прервалась. Ушастый дошел до головы твари и случайно увидел, как моргает эльфийский глаз, как стекает кровь по пушистым ресницам. Чуть замешкался, но этого хватило: химера мощным рывком приподнялась из трясины, схватила его рукой и швырнула в сторону. Попутно, кажется, и своим сонаром приложила. Вот оно, есть! Второй отвлекся!

Я ринулся из-под елки к нему. Эльф поднял лук, но выстрелить уже не успел: я сшиб его с разгону, придавил тролльим телом. Выхватил лук, ударил им ушастого по лицу и сбоку, еще раз и еще. Потом запал кончился. Я повалился рядом, кашляя и задыхаясь. Безумно саднили растревоженные раны под коленом и на голени. И свежая — на заднице.

Тварь медленно выкарабкивалась из подсыхающей топи. Заметно, что это ей давалось с огромными усилиями. Кит-паук сипел, тяжело выдыхал, жалобно скрежетал гортанью. Тут раздался испуганный вскрик. Из леса вышел четвертый эльф — он волок на себе того, которого я отоварил бревном. А неподалеку уже поднимался певец…

Вставать не было сил, но лежать — тоже так себе решение. Я откатился, стараясь прикрыться телом длинноухого. Кашель душил, мышцы стали вязкими, как кисель. Черт, как же быть…

Химера припала на передние лапы, застонала, срыгнула полупереваренный комок. Давешний заяц… Что же они с ней сделали.

Четвертый положил товарища на землю, потянулся к оружию. А потом я даже ничего понять не успел. С воплем из-за его спины выскочила ведьма. Пара взмахов руки — и на лбу эльфа красуется фигурная царапина. Какая сложная фигура, я бы так быстро не вычертил… Ушастый шатнулся, сделал пару неуверенных шагов и упал, еле успев подставить руки. Невнятно, заплетаясь, выругался. Так алкаши обычно падают.

Клыкастая выронила окровавленную веточку и сиганула обратно, под сень еловых лап. Лихо она… Не зря с собой взял.

Голосистого эльфа подрубила клешней сама тварь, наполовину вылезшая из рукотворной трясины. Он, видно, еще не отошел от ультразвука. Или растерялся от внезапного выпада ведьмы.

Не теряя времени, залепил длинноухому, который валялся рядом, еще пару тумаков — для гарантии. Тот, кого встретили в лесу, еще не оклемался. Прекрасно! Скорей к певцу! Ноги двигаются, как ватные. На, получай!

Кажется, все обезврежены. Четверо тут, других вроде пока не было. Эльф, приголубленный колдовским знаком, все шарахается из стороны в сторону, не может удержаться. Будто бы что-то с равновесием, испортили вестибулярный аппарат. Приковылял к нему, удар в челюсть — все, он тоже вроде в нокауте. До десяти считать не буду, лучше добавлю пинок-другой.

Что теперь? Когда очухаются — наведут на наш след. Ведь другие не в курсе, куда мы направились. Надо все-таки прирезать… И ту эльфийку надо было, наверное… Короткий меч у него на поясе — вот и оружие.

Поднял меч, примерившись, занес над шеей неподвижного врага. Ну, прощай, ушастый. Сам виноват. Я вас вообще встречать не хотел.

Над головой возмущенно застрекотало. Химера доползла, капая кровью, и отвесила мне звонкую оплеуху. Аж клинок выпал из руки, порезал эльфу плечо.

— Да ты что, а? — пробормотал я, потирая затылок. — Надо их… Это самое…

Указал на длинноухого и провел большим пальцем по горлу. В ответ получил еще одну затрещину, на сей раз клешней, от которой даже присел.