Тритон

– Фу. Не говори об этом. Подведем под этим черту.

Гален смеется и снимает свои туфли. Я тут же забываю о маме и о Громе. Босоногий Гален, стоящий на песке в смокинге от Армани. Чего еще просить девушке?

– Не смотри на меня так, рыбка-ангел, - говорит он хриплым голосом.
– Разочаровать твоего деда - последнее, что я хочу сделать.

Мой желудок скручивает. Сглатывание не помогает.

– Я не могу восхищаться тобой даже издалека?- Я не могу изобразить достаточно невинности, чтобы это показалось правдоподобным, - чтобы это прозвучало так, будто я не думаю о том же, о чем и он.

Прочистив горло, он кивает.

– Тогда идем.
– Он сокращает расстояние между нами, оставляя за собой рытвины на песке. Схватив меня за руку, он тянет меня к воде. Мы останавливаемся на краю мокрого песка, куда еще не достает ни одна волна.

– Ты уверена?
– спрашивает он снова.

– Более чем, - говорю я ему, головокружение проносится по моим венам, как юркий угорь. Картинка конференц-центра в самом сердце города всплывает у меня в голове. Красные и белые воздушные шары; баннеры; шумный, распыляющийся DJ, перекрикивающий вступление следующей песни. Ребята, отжигающие на танцплощадке, чтобы отвлечь внимание наставников от чаши с пуншем и подлить туда чего-нибудь горячительного. Перетягивающие кожу девушек платья, такие же корсеты, неуклюжие походки на пятнадцатисантиметровых шпильках. Выпускной, о котором мы мечтали с Хлоей.

Но воспоминания, которые я хотела бы оставить о выпускном, умерли вместе с Хлоей. Не может быть никакой радости от этого выпускного без нее. Я не смогла бы пройти туда сквозь двери и не ощутить, как мне чего-то не хватает. Чего-то значительного.

Нет, то место уже не имеет ко мне никакого отношения. Ни воздушные шары, ни громкая музыка, ни чаша с пуншем. Только тишина, пляж и Гален. Это мой новый выпускной. И по какой-то причине, мне думается, что Хлоя бы одобрила.

Он твердо кивает.

– Хорошо.

Взяв меня за руки, он тянет меня на встречу приливу. Соленая вода пропитывает лавандовый сатин моего платья, превращая его почти в черный. Волны накатывают на него снова и снова, делая его все тяжелее и тяжелее.

– Скажешь, когда, - говорит он.

Я киваю. Когда Гален уже по шею в воде и я цепляюсь за него, чтобы удержать голову над водой. Когда мое промокшее насквозь выпускное платье чувствуется якорем, оплетающим мои ноги. Когда луна прямо у нас над головами и ее свет заставляет мерцать серебристые крапинки в его глазах словно драгоценные камешки. Вот когда я готова.

– Сейчас, - выдыхаю я.

Он целует меня. Один раз. Два. Так нежно, что это едва ли можно с чем-то сравнить. Не похоже ни на что, и в то же время на все. Он утягивает меня вниз. Однажды, когда я и Гален будем связаны, я стану принцессой. Но никогда я не почувствую себя большей принцессой, чем прямо сейчас, в его объятиях, танцуя по дну океана.

Он вытягивает меня из моего транса, коснувшись губами моего уха.

– Эмма.

Глупо, как от звучания моего собственного имени я вся покрываюсь мурашками.

– Хмм?

– Я думал. О нас.
– Он отстраняется от меня.
– Я думаю, что … Я думаю, что мне нужно отвлечься.

– Эм. Отвлечься? От меня?
– от этих слов у меня во рту стало кисло, как от уксуса. Но все тут же встало на свои места, как только Гален запрокинул голову и рассмеялся.

– Эмма, - он проводит большим пальцем по моей нижней губе.
– Ты - единственное в моей жизни, в чем я уверен. Полностью. Без всяких раздумий. Но я хочу уехать отсюда ненадолго. И я хочу, чтобы ты была со мной. Я знаю, ты собираешься осенью в колледж. Но я прошу тебя только о лете. Давай уедем куда-нибудь. Займемся чем-нибудь.

Я всплываю, пока я не достигаю уровня его глаз.

– Давай. Куда поедем?

Он пожимает плечами.

– Мне все равно, пока это вдали от любого океана.

– Так значит…пустыня?

Он кривится.

– Горы?

Я смеюсь.

– Идет. Мы отправимся в горы.

– Ты уверена?

Я притягиваю его за шею, пока мы не соприкасаемся носами.

– Точно-преточно. Не думая дважды.